«Ты Антихрист, Огнева, не глупи. Знаю, какие мысли сейчас у тебя в голове. Все из ничего и ничего из всего, помнишь?» — Василиса едва разобрала слова. Голова кружилась, а вместе с ней кривые строчки, написанные Мааром, видимо, уже наспех.

— Помню, — звенящая белизна места, которого нет, подавила звук, на Василиса, несмотря на это, улыбнулась.

Она знала, какую дверь в скором времени выберет.

Василиса отложила последний лист, но заметила в папке еще один ветхий пергамент. Он был желтоватым, чернила кое-где выцвели, но прочитав первую же строчку, Огнева пораженно замерла.

Вот оно — решение всех ее проблем. Договор, заключенный между самыми могущественными кланами Преисподней, пакт о ненападении, в случае нарушения которого весь род будет лишен сил и изгнан.

Но это, если честно, было не только решением, но и проблемой одновременно.

Насыщенно-белая пустота топила, Василиса едва различала очертания собственного тела от боли и рези в глазах, буквы врезались на подкорку сознания, этот уродливо-аккуратный почерк кроваво-алыми чернилами.

Фэш был Драгоцием. А еще он был чертовым эгоистом. Но Василиса любила в нем все, и это тоже, а потому просто не могла себе этого позволить — демон был слишком самолюбив и просто не пережил бы изгнания.

Фэшиар Драгоций. Красивый, стальной, но внутри хрупкий, как хрусталь, его разбить легко. И разбивали. А Василиса склеить пыталась, как умела, да не слишком аккуратно, но как есть. Он спасал ее, всегда спасал, не склеивал — заполнял заново, собой, своим хрустальным сердцем.

Молча чиркнула зажигалка, тихо вспыхнул огонек сигареты, не погас — видимо, чего-то стоят ее силы. Василиса наполнила легкие никотином, чувствуя, как расширяются сосуды, как ненадолго становится легко дышать и, кажется, будто она со всем справится. Точно что-нибудь придумает.

Посоветуется с Лиссой и Маркусом.

Выход, наверное, найдется. Если эти хрустальные чувства хоть чего-то стоят, она справится.

*

— Твой Драгоций ушел куда-то еще утром и до сих пор не возвращался, — Лешка выглядел хмурым. Метель не прекращалась уже который день, а время истекало. — У Норта лихорадка, из моей квартиры не выходит какой-то седой парень с лицом, как будто лимон сожрал, а Николь подобрала чьего-то корги и говорит, что это твой друг, не расстается с ним. Что, блять, происходит, Василиска?

А она пропала даже меньше, чем на сутки.

— Леш, прости за это все. Наверное, не стоило вас в это ввязывать, я все решу. Обещаю, — Василиса сама не поняла, как слезы навернулись на глаза. Сигарет хватало ненадолго. Прав был Фэш, ни черта она не сильная.

За окном метель сносила к чертям любые порядки и даже предположение о том, что все может быть хорошо. Погода выла от боли, от неудач, и Василиса вместе с ней. Какой же она Антихрист, если даже о своей Преиподней позаботиться не в силах.

— Огнева, не распускай нюни, я просто тоже заебался, а ты даже не рассказываешь ничего. Все будет хорошо, — Лешка прижал ее к своей груди, даруя немного тепла. Ее маленький рыцарь, тот, кто всегда рядом был, несмотря ни на что. Терпел все ее недомолвки, необоснованную злость, проблемы. С самого детства вместе.

— Спасибо, Леш, — голос охрип. — Давай с самого начала и по порядку.

— Твой парень не показывался с самого утра, и Николь хандрит из-за этого. А еще она подобрала чужую собаку и не дает ее сфотографировать, чтобы разместить объявление о пропаже. А у твоего брата высокая температура. Ах да, а еще мрачный седой парнишка отказывается покидать мой дом. Вроде бы все? — видно было, что Лешка тоже устал безумно. Он любил ее, но этот пиздец угнетал.

Василиса не знала, что сказать. Новости угнетали.

Не меньше, чем уже известные.

— Леди Огнева! — Маркус был ей рад, как родной. Бледный, синяки под глазами черней ночи, волосы стали еще тусклее, а острые черты лица — отчетливее.

— Марк, где Драгоций? Пусть как вернется, сию же секунду свяжется со мной. Напои Николь травяным чаем, остальное потом, я в Преисподнюю…

— Леди Огнева, Фэш не вернется.

— Не шути так, мы не успели обсудить кое-какие вопросы накануне, — Василиса задумчиво прошлась по комнате, прижимая документы к груди.

— Василиса, он ушел к Астрагору.

— Что?..

*

Лешка сочувственно смотрел да только вина ей подливал. Хорошего, Пандемониумского, фирменного. Рядом сидела Мари Резникова, задумчиво покачивая бокалом и вновь перечитывая всю собранную Василисой информацию. В стекле красиво играли багряные блики — кровь будто. Без Повелительницы на троне серебристый снег в Преисподней сменился грязью и мерзкой слякотью.

— Это очень опасно. Обычно этот ритуал проводят всем кланом, насчитывающим не менее тринадцати демонов. В принципе. В отчаянном положении могут сгодиться и ведьмы, да и неокрепший демон, конечно. У тебя нет других родственников?

— Марианна, сама знаешь, только брат и две сестры. Одна, к тому же, еще не найдена, и я не позволю ей появиться здесь в такое дерьмовое время.

— Мама?

— Ангел, Лисса Сияющая, никак не имеющая отношения к роду Огневых. Я бастард, принятый в семью.

— Ну вы и… черти, — выдохнула Маришка, скорбно опустив голову. — Погоди…

— Я знаю, о чем ты думаешь. Все осложняется тем, что он нас предал.

— Не предал. Я уверена, у твоего Драгоция есть план.

— Надеюсь. Потому что времени у нас чертовски мало. Чертов клан грабит и разрушает целый мир, и если в столице такое дерьмо, где собраны все самые сильные демоны и демонессы Преисподней, то что же творится в провинциях…

Лешка нахмурился и хлебнул прям из бутылки.

— Николь и твой братец будут в порядке, уж мы-то позаботимся. У меня идея есть. А ты пока со своим Драгоцием разберись.

— Со всеми бы Драгоциями разобраться, — Мари горько усмехнулась.

*

Мир был тусклый, выцветший точно. Что-то угнетало, заставляло сердце нервно колотиться в грудной клетке, шаг-удар, шаг-удар. Заколоченные окна и двери, пустые разрушенные улицы, что не заперто и скрыто — обворовано и разворочено в мясо.

Василиса наконец поняла. Тишина это. Никогда во время войны не было так тихо — словно смертный приговор уже вынесен. Тело пробивало дрожью от таких мыслей. Под ногами чавкала мерзко грязь. Шаг-удар, шаг-удар. Стук сердца грохотал в ушах.

И вдруг мир захватило пламя.

Опалило алым все вокруг, нестерпимый жар, все та же мертвенная тишина и ее тихий вздох.

— Фэш…

— У нас есть час. Астрагор следит за мной постоянно. Свои игрушки он бережет.

— Зачем?

Василиса боялась подойти. Дышать тоже. Какой-то пыльный склад, едва пробивающийся сквозь щели свет и спертый воздух. Огнева так и стояла в полуметре, тщательно впитывая образ Фэша. Пусть на подкорку засядет. Ее личное человечество под надкостницей, и главный житель — он.

— Я надеюсь, ты тщательно все прочитала и обдумала. У меня есть план. Сядь, пожалуйста.

Осторожные объятия, судорожные вдохи, шелк его кожи под ладонями. Шаткий деревянный ящик под задницей, пыль и грязь, дышать тяжело. Но…

— У меня был план. Ты когда-нибудь училась магии не у обычных учителей, а у своего магического наставника, связанного с тобой силой и кровью? Все Драгоции обычно находятся на домашнем обучении, потому что именно так можно обрести настоящее могущество. Только я и Захарра — беспризорники, — Василиса любила слушать, как он говорит, любила журчащий бархатный голос, судорожно дергающееся адамово яблоко, когда он сглатывает. Василиса любила. Его.

— И именно поэтому ты предал нас? Ради могущества?

— Я вас не предавал. Тебя, моя Повелительница, — никогда в посмертии. Но одна из причин того, что я ушел, — могущество, не скрою. Но и у этого есть причина. Выслушай меня.

— Хорошо, — прошептала Василиса, опуская взгляд.

— Я вошел в род Драгоциев официально, теперь я член клана и имею вес на политической арене. Роды и кланы существуют за счет своих участников, как бы абсурдно это не звучало. Члены клана подпитываются друг от друга силой, совместно обретая такой уровень магии, о котором обычный демон мог бы только мечтать. К тому же я имею смелость предложить провести вам ритуал, Повелительница, основания нового рода, рода Огневый-Драгоциев. Я уверен, ты читала бумаги и знаешь, что одна с проведением ритуала изгнания не справишься, а вдвоем…