— Ана, мы поняли. Не надо про сломанные кости и нерадивых лекарей.

— Никто не мог ему помочь. В создании украшений и артефактов нужна точность и ловкость пальцев и рук. А Зима это потерял. И получалось, что дело свое он создать не мог, и был практически калекой, к тому же приближалось время, когда каждый гном должен найти себе невесту. А кто согласится выйти замуж за гнома, у которого нет своего дела? И вот тогда ему посоветовали съездить в светлую империю. Светлые жрицы гораздо дальше продвинулись в искусстве врачевания и ему могут помочь.

Приехав в светлую империю, он столкнулся с жадными и жестокими жрецами. Они требовали за свои услуги громадные деньги, которых у нашего героя не было. А еще нужно было получить на лечение благословление высшего жреца, а так как Зима был все-таки жителем темной империи, то его не давали. И вот когда он совсем отчаялся, он встретил прекрасную девушку. Она была сказочно хороша собой. В отличие от темных гномов ее волосы были как спелая пшеница, или как лучи светила, пробивающиеся сквозь деревья. Ее глаза были как его любимые изумруды, из-за любви к которым он и пострадал. Зельда была самой прекрасной молодой гномидой столицы, и все гномы были бы счастливы получить такое небывалое сокровище.

— Ой, ну теперь я точно расплачусь. Я и в самом деле была такой красивой?

— Зельдочка, да любой орк и сейчас был бы счастлив сделать тебя даже первой женой. Ты и сейчас очень красивая.

— Ну, все, я уже рыдаю. Где мои платки? Продолжай, Ана.

— Но Зельда была не только самой красивой, но доброй и умной гномидой. И они полюбили друг друга. Зима даже не надеялся, что такая девушка согласится выйти за него замуж, но Зельда согласилась и настояла на своем решении.

— И вот ни разу не пожалела. Это самый выгодный брак во всех смыслах. Ни один гном не смог бы сделать меня счастливее. А какая у нас была свадьба! Жалко, что вы не видели. Сара, я была потрясающа в тех драгоценностях, что подарил мне Зима на свадьбу.

— И не сомневаюсь. Дальше то что? Как вы умудрились встретиться?

— Э-э-э… Я пропускаю описание свадьбы и переезд Зельды к мужу в темную империю, иначе мы не ляжем сегодня спать совсем. Там про одни танцы на свадьбе у гномов можно до утра рассказывать. И так. Они переехали в прекрасный дом Зимы в темной империи, и Зима продолжал работать у своего учителя, но в основном занимался поставками, ездил на шахты, закупал материалы, в этом он оставался лучшим. Он даже изготавливал несложные артефакты и украшения, но про открытие своей лавки конечно разговор не шел.

— А к тому моменту я уже ждала наших первых детей. Двойняшки родились еще когда мы и не мыслили о своей лавке. Хорошо, что родня у моего Зимочки богатая и всегда нам помогали с деньгами. Теперь-то уж мы все отдали, но тогда это было очень кстати.

— И вот когда детям Зимы и Зельды исполнился уже год….

— Два года.

— Нда… И вот когда детям Зимы и Зельды исполнилось уже два года, они отправились к родителям Зельды в светлую империю показать внуков и навестить всю светлую родню. Все-таки не виделись со свадьбы. И вот однажды, проходя по центральной площади, Зельда и Зима стали свидетелями жуткой казни, проходящей на площади. Казнили молодого герцога, с котором Зельда была знакома. Семье герцога принадлежал рудник с сапфирами, ой, или это шахта? Я все время их путаю, что там у него было? Рудник или шахта?

— Шахта. И не с сапфирами, а с золотом. И я приезжала, когда отец у вас закупался. У него был контракт со старым герцогом на добычу, переплавку и покупку золотоносной руды. Шахта не слишком богатая и руда грязная пока переплавишь ее, замучаешься.

— Так вот. Зельда подружилась с герцогом и его женой еще когда они все трое были детьми. Однажды, когда отец Зельды вместе с ней приехал в поместье, Петер и Ана уговорили Зельду на страшное приключение. Мы вместе облазили заброшенную шахту и обследовали ее на предмет сокровищ. Выбрались мы не сразу, нас искали три дня. Еды мы взяли только на один, в общем, из шахты мы вышли голодные, но счастливые. Ругали больше всех конечно Зельду. Она была старшей и знала лучше нас все про шахты и сокровища. И, к сожалению, больше отец ее с собой не брал, а жаль, заброшенных шахт там еще много было.

— Ана, это был самый безрассудный поступок в моей жизни. Я до сих пор не понимаю, почему пошла с вами. Мы столько раз могли там погибнуть, и вообще не понятно, как живыми выбрались. Порядочная и здравомыслящая никогда бы не согласилась на такое. Мне потом еще много лет приходилось доказывать, что я не полная дура.

— Э-э-э… Нда. Так, сейчас не об этом. Дети, мама ошиблась. Уж кем, а дурой она точно не была никогда.

— Ана, расслабься, они спят уже почти, так что продолжай. Казнь на площади.

— Так вот. Рядом с эшафотом рыдала молодая герцогиня. Взахлеб рыдала, истерика у нее была мощная, гормоны пошли в разнос, так как она была беременна, и присутствие на казни было явно лишним, но оставить мужа в такой момент она не могла и до последнего поддерживала его.

— Ана, он вел себя достойно и мужественно только потому, что ты вбухала в него столько сил и магии, что казалось, он сейчас засветится. Да и не привык он в твоем присутствии раскисать. Так что если б не ты, неизвестно как бы казнь прошла бы.

— Э… Это не правда, но не суть. Не об этом сейчас.

— Ана, я потом с тобой поговорю про твоего погибшего мужа, давно хотела. А сейчас продолжай.

— Так вот. И не справится бы молодой герцогине с этой истерикой никогда, если бы не Зельда. К тому моменту друзей в столице у молодой герцогини не было. Ее должны были скоро арестовать. На ней были браслеты слежения, но надежда на милосердие и сострадание все еще была. И вот Зима и Зельда подхватили рыдающую герцогиню и сразу после казни увели с площади. Потом они долго утешали и успокаивали ее, и если бы не они, неизвестно, как бы она перенесла те роковые дни.

— Ана, ты вот глупости говоришь. Ты бы справилась. Ты не помнишь, да и не смотрела ты тогда по сторонам, но на той площади многие смотрели на тебя с сочувствием. И мы с Зимой первые тебя подхватили, и ты меня знала, вот и пошла с нами.

— Девочки, давайте дальше. Зельда, ты все равно самая добрая, умная и красивая гнома, какую я знаю, так что не перебивай. Пусть Ана продолжит.

— Ну, там дальше и рассказывать нечего. В благодарность за помощь и в память о детской дружбе я вылечила руки Зимы. Я пренебрегла отсутствием разрешения и благословления жрецов. Мне тогда все равно было. Меня тогда приговор ждал, а прегрешением больше, прегрешением меньше, было уже неважно.

— Сара, все не так было. Мы ее тогда уговаривали не делать этого. И не правда, это, что там все равно было. Знаешь, какой приговор за отсутствие разрешения на лечение? Двадцать ударов плетью на площади и штраф, а если не можешь заплатить штраф, отправляют на рудники или в темницу. Там все строго с этим. Никто на это не пойдет. На нее и оковы эти надели еще потому, что она Зиму вылечила, а плетей ей на площади дали не двадцать, а десять, только потому, что она беременная была. Но все равно, когда ошейник надевали, и цепи эти расползлись по телу, на площади все рыдали. Она ведь такая молодая и красивая там стояла. Хорошо, что ты не видела. Я, правда, тоже половину не видела. Слезы мешали. Мы ей тогда подробно объяснили, как наш дом в темной столице найти. И что мы всегда примем ее и поможем всегда. Ей надо было с нами сразу уезжать, но она все на что-то надеялась и верила, на понимание рассчитывала. Да и нас подводить не хотела. Боялась, что нас с ней задержат и не выпустят из светлой империи.

— Нет, Зельда, оковы мне все равно бы надели. Это уже почти решено было. Мне их еще до казни Петера показывали.

— Вот именно что почти. То, что ты сделала, никто бы для нас не сделал. И лавка у нас теперь есть, и за четыре года, что прошли после казни, Зима стал лучшим ювелиром-артефактором в столице. И сокровищница наша растет, и долги все отдали, и Зима мой расцвел на любимой работе. И все это благодаря тебе.