Несмотря на то, что комната для проведения мысленных, или лучше сказать мыслеобразных, или ментальных трансляций была совсем небольшой, в ней находилось около тридцати мягких кресел с откидными спинками, которые располагались в несколько рядов полукругом. Рядом с каждым креслом, напротив подголовника, на специальной крепежной ручке, висел громоздкий белый шлем, при этом совсем не тяжелый. От каждого шлема тянулся длинный витиеватый кабель в сторону небольшой проекционной комнатки, видневшейся вверху. Стены помещения были отделаны плотными звукоизоляционными материалами, а сверху покрыты мягкими панелями из тонкой синтетической кожи коричневого цвета с легким бежевым оттенком. В фронтальной части комнаты красовался искусственный утопленный в стену камин, а над ним высился большой продолговатый белый экран, прямо как в старинных кинотеатрах из минувших столетий; из под темного каминного стекла исходило приглушенное свечение. Вначале оно имело светло-алый или может быть розово-золотистый оттенок, но позднее свечение изменилось и заиграло совсем другими красками. Камин горел то темно-зеленым, то синим, а затем бордовым пламенем, придавая окружающему пространству все новый и новый окрас. По всему периметру трансляционной комнаты, в специальных ложбинах, закрепленных высоко в стенах, располагались выпуклые звуковые панели, по форме напоминающие древние виниловые пластинки. На полу было настелено мягкое покрытие сероватого оттенка, которое, как и звукопоглощающие панели на стенах, сдерживали посторонние шумы извне. Если же посмотреть на верх, то слева от входной двери можно было увидеть тесную проекционную комнатку с двумя небольшими оконными прорезями по бокам, весьма сильно напоминающую антресоль – верхний полуэтаж с низким потолком и маленькими окнами. Именно там в данный момент находился Геон вместе со своим напарником по работе Рувимом, готовясь к ментальной трансляции нового художественного произведения. Чтобы попасть сюда, необходимо было усесться в одном из двух кресел, расположенных прямо под проекционной комнатой, и нажать на одну единственную кнопку на подлокотнике, после чего кресло немедленно поднимется вверх.
Посетители уже расселись по местам, и каждый их них был готов к восприятию увлекательного сюжета внутри своего собственного воображения. Надев на головы большие, но удобные и легкие шлемы, люди с нетерпением ожидали начала сеанса. Некоторые, находясь в шлеме, все еще допивали кофе, а кто-то дожевывал кусок пиццы, либо хрустел бледно-желтым пушистым попкорном: правила нисколько не запрещали этого делать.
Геон и Рувим Артман завершали подготовку к работе сложного оборудования для передачи мысленных образов. Комната, в которой они находились, была настолько мала, что в ней не могло поместиться больше трех человек, а с учетом находившегося здесь оборудования итого меньше – не более двух. Внутри тесного помещения, на низком потолке, висела прямоугольная световая панель. Она испускала приглушенный (чтобы не слепить глаза) оранжевый свет и при этом издавала приятное расслабляющее потрескивание и гул. Еще некоторое время Рувим сверял правильность расположения нумерованных блоков на голографическом экране настольного протографа. Эти графические объекты, каждый из которых содержал в себе специальные текстовые обозначения и номер, должны были находиться в строго заданном порядке так, чтобы номера всех блоков совпадали с номерами указанными в тексте на другой половине экрана, а так же на бумажных листах в пластиковой папке, которую Геон не выпускал из своих рук. Он как раз внимательно просматривал листы из этой папки, что-то шепча себе под нос, причем делая это явно не в первый раз: бумажные листы были все измяты и исписаны карандашом. Оба транслирующих шлема, находящихся здесь, были подключены к мощным настольным протографам, оборудованными фотонными нейроморфными модулями. По размерам транслирующие шлемы ненамного, но превосходили те, что предназначались посетителям. Поверхность шлема, висевшего на кресле Геона, была сплошь обклеена разноцветными бумажными стикерами, а сбоку передающего мысленные образы устройства располагался отдел с мелкими механическими кнопками и разноцветными светодиодами.
– Как и договаривались, – строго произнес Рувим, снимая свой элегантный серый пиджак и вешая его на спинку неровного кресла, – для этого произведения я буду использовать готовые наработки.
– Конечно, – послушно кивнул Геон, включив старый настольный вентилятор и направив его на себя. – Как обычно, в начале запустим приветственное обращение и рекламу.
– Без вопросов! – согласился Рувим и косо улыбнулся. Он расстегнул две верхние пуговицы на своей рубашке, а затем ворчливо добавил: – Здесь у тебя невыносимая духота. Исправь это уже наконец.
На это Геон лишь беззвучно вздохнул, устало пожав плечами.
– Разумеется. Как только у меня появятся лишние средства, я проведу сюда охладитель, – вполголоса сказал он, а про себя подумал: «Поскорее бы найти ему замену».
Затем Геон выполнил ряд несложных манипуляций с графическими элементами интерфейса на полупрозрачном экране протографа, в результате чего на широком настенном экране, над камином, пылающим искусственным свечением, показались быстро сменяющие друг друга кадры первого видеоизображения. На стенах забубнили акустические панели, а комнату заполнил громкий и басовитый звук. «Уважаемые гости нашего скромного заведения! – раздавалось со всех сторон. – Благодарим вас, что пришли! Очень скоро состоится сеанс совместного мыслеобразного восприятия, поэтому не забудьте надеть ваши шлемы! Желаем вам приятных переживаний и ощущений!». На светящемся экране замелькал весьма подвижный мужчина в черном костюме с широкой белозубой улыбкой. Он выполнил несколько акробатических трюков, а затем мигом напялил на свою голову глянцевый белый шлем с длинным черным кабелем, торчащим сзади. Далее он начал проваливаться куда-то вниз, поочередно попадая в странные и необычные места: от инфернального котла, невысоко висящего над пылающим костром, вокруг которого танцевали уродливые мохнатыми существа, до небесного города небывалой красоты, парящего в безбрежной космической пустоте. И все это действо происходило под энергичное и весьма экспрессивное музыкальное сопровождение. Затем последовало несколько рекламных видеоклипов, посвященных различному бытовому оборудованию. Вначале на зрительском экране красовалась новая модель уборочной машины в виде небольшого упругого шара, внутри которого был установлен усовершенствованный модуль искусственного разума. После этого вдруг появился коричневый кожаный диван, плывущий по воздуху на магнитной подушке. А в заключении рекламной демонстрации на белом экране была показана новая модель гравимобиля с дополнительным компактным термоядерным двигателем, позволяющим достигать внушительных скоростей, а так же выбираться за пределы планет, ненадолго оказываясь в открытом космическом пространстве, благодаря полностью герметичному корпусу. Когда рекламный видеоряд завершился, свет в помещении погас. Большинство гостей тут же стихли, перестав переговариваться между собой.
– Сегодня я буду воспринимать произведение на слух, – сказал Геон, держа в руках белый глянцевый шлем для передачи мыслеобразов.
– Как пожелаешь! – буркнул Рувим. – Знаешь, мне тоже не требуется все-время смотреть в партитуру. – Мужчина откинулся на спинку кресла, размял кисти и пальцы рук, после чего надел транслирующий шлем на голову. – У меня все готово! Приступим?
– Запускай, – спокойно отозвался Геон, а затем выпрямил спину, опустил руки на колени и прикрыл глаза. Под шлемом зазвучал негромкий голос, который весьма неспешно читал текст из художественного произведения.
Роман повествовал об увлекательных приключениях одного незаурядного пилота межзвездного корабля, застрявшего в межгалактическом пространстве. В бумажном виде роман состоял из пятисот пятидесяти страниц, но в адаптированной для ментальной трансляции версии, произведение уместилось всего на нескольких бумажных листах. Благодаря этому сеанс сводился к двум, а иногда полутора часам непрерывного восприятия того, что представлялось в живом воображении двух людей, – чаще одного, – находящимися в проекционной комнате.
