– Вы говорите о законе причины и следствия? – неловко предположил Лют Алгой.
– Возможно, но скорее это похоже на притягивание друг к другу объектов со схожими свойствами, – уточнил Экзарх. – Если выразиться еще более конкретнее, то речь идет о привлекательности.
– Привлекательности? – удивилась Гера, подозрительно покосившись в сторону Экзарха. – Что это значит?
– Все существа, населяющие видимые и невидимые миры, делятся на несколько крупных галактических и межгалактических Союзов, каждый из которых отражает тот или иной аспект или сторону Великого Вселенского Бессознательного. Существуют три основных Союза: Безымянные, Нейтральные и Непреходящие или Вечные. Тот, кто говорит сейчас с вами относится к Союзу Безымянных. У каждой из сторон существуют свои представления о жизни, о способе существования во внешних и скрытых мирах, и о том, что правильно, а что нет – это если очень коротко и ясно, хотя на самом деле все несколько сложнее. Союзы находятся в постоянной неприменимой борьбе между собой, пытаясь привлечь или склонить на свою сторону, как можно больше людей и других разумных существ.
– Вы хотите сказать, – терпким голосом выговорила Гера Грэтхен, – что исчезновения целых звездных миров было связано с тем, что их обитатели чем-то прельстились? Почему? Что они сделали?
– Многие из них основательно запутались, в результате чего у них совсем не осталось времени на то, чтобы самостоятельно изменить свою судьбу.
– Это произошло потому, что с другой стороны им предложили что-то более привлекательное? – Геон поднял голову, оторвавшись от своего бесполезного занятия – рисования на песке.
– Верно, мистер Гринт. Однако происходило с помощью весьма хитрых и изощренных методов. Вы должны понять меня правильно, те из нас, кто следует подлинной разумности, не считают убеждения противоположной стороны привлекательными – это лишь обман, а сами они – проводники настоящего зла и разрушения.
Наступила глубокая напряженная пауза. Все трое внимательно выслушав Экзарха, продолжали размышлять над его невероятным повествованием. Новая информация с большим трудом поддавалась осмыслению и принятию.
– Должен предупредить, – вскоре продолжил Экзарх, – если вы откажетесь от моего предложения, что вполне естественно и нормально для вас, – вы навсегда забудете о нашем разговоре.
– Что сотрете нам память? – разочарованно усмехнулась Гера.
– Нет, скорее это можно назвать блокировкой воспоминаний. Вся полученная вами здесь информация перейдет на подсознательный уровень. И вы станете воспринимать ее лишь фрагментарно, подобно воспоминаниям о давно забытых сновидениях.
– Заранее прошу прощения за странный вопрос, – робко проговорила девушка, – но по какой причине неведомая угроза нависла именно над нашим миром? Нам ведь давно удалось победить войны, насилие и жестокость.
В этот момент всем показалось, что на лице Экзарха проступила слабая, едва заметная и снисходительная улыбка.
– Конверсионные комнаты? -задал он странный и неожиданный вопрос.
– Что? – удивилась Гера.
– Вы считаете, что ваше достижение по искусственному улучшению человеческого поведения существует лишь в вашем мире?
Гера растеряно уставилась на Экзарха, неподвижно сидящего в высоком кресле.
– Это не контроль, а добровольная корректировка психоэмоционального состояния, – словно бы протестуя, уверенно парировала Гера. – Неужели мы не единственные, кто освоил эту технологию? Или же нечто подобное существует и там, на других планетах, в других мирах?
– Конечно, но в более совершенных формах.
– А как они выглядят?
– В виде небольших искусственных светил, излучающее благотворное сияние на огромные расстояния и находящиеся на орбитах планет.
– Невероятно, – изумилась любознательная девушка, закинув голову вверх и очарованно разглядывая тусклые звезды. Там, высоко в небе, среди несчетного количества космических глыб, она увидела одинокую карликовую планету, мерцающую тусклым светом. – Просто поразительно.
– На самом деле, – низким бархатистым голосом, продолжал Экзарх Сцион, – это не единственный и далеко не самый совершенный метод. Есть множество иных способов благотворного воздействия на мозговые волны сознательных существ.
– Что например? Может быть одежда? Можно устанавливать облучатели в одежду. Или может быть… – задумавшись, протянула Гера.
– Ничего подобного, – тихо сказал Экзарх. – Этот метод абсолютно естественен и напрямую связан со свободным произволением человека. Для этого совершенно не требуются какие-либо технические средства, а так же нет никакого контроля и принуждения со стороны.
– О чем вы говорите? – Лют Алгой недоверчиво воззрился на высокорослого человека, пришедшего из иного мира. – Разве существуют способы воздействия более эффективные нежели конверсионное излучение?
– Конечно. Но для начала вы должны понять, что находится в основе всего мироздания, – Экзарх тихо вздохнул и опустил голову, будто то, что он сейчас будет говорить потребует от него определенных усилий. – Существует фундаментальная и основополагающая субстанция, лежащая в основе всего существующего, – загадочным и почти что благоговейным голосом проговорил он. – Мы называем ее Изначальным Субстратом или Ризомой – это самое таинственное и непостижимое вещество всех видимых и невидимых миров. Его свойства не поддаются рациональному осмыслению. С одной стороны оно может проявлять себя, как вполне материальное вещество, имеющее вес, цвет, запах и даже вкус, а с другой – может становиться абсолютно невещественным, без каких-либо четко выраженных признаков, свойств и атрибутов. Ризома проистекает из неисследимых глубин Вселенского Бессознательного и является отражением его сокровенной природы – Бесконечности. На самом деле то излучение, которое вы так широко освоили и используете в своей повседневной жизни, является лишь производной Ризомы, следствием ее распада и последующих трансформаций. Большинство обитателей далеких звездных миров давно поняли это и научились обходиться без технических средств.
– Как же это происходит? – не сдержавшись и определенно находясь под глубоким впечатлением, волнительно спросила Гера Грэтхен.
– Это происходило когда-то давно, – поправил ее Экзарх. – Суть метода заключалась в созерцании – внимательном и напряженном наблюдении за весьма специфическими и редкими астрономическими объектами во Вселенной – Фосфенами. В результате чего в организме наблюдателя происходило образование, а затем и накопление Ризомы. Одна лишь незначительная с виду капля этого вещества способна сравниться с эффектом от пребывания в конверсионной комнате на протяжении пяти или даже десяти часов. Каждый день обитатели этих дивных миров выходили на свои небесные террасы и молча устремляли взоры к мерцающим в небе точкам, некоторые из которых на самом деле и являлись не звездами, а самыми настоящими Фосфенами. Лица их покрывались светом и сияли, словно багровое зарево, а их руки, когда прикасались к телам умерших, способны были возвращать их к жизни.
– Этого не может быть, – тихо прошептала Гера.
– Странно, что имея такой уровень развития их все же настигла трагедия, – пребывая в крайнем изумлении от услышанного, прокомментировал задумчивый молодой человек.
– Вы правы, мистер Гринт, – согласно кивнул Сцион. – На самом деле произошла величайшая трагедия. К огромному сожалению, этот способ стал недоступен для обитателей этих далеких звездных миров, поскольку Фосфены, необходимые для аккумуляции Ризомы, стали либо куда-то бесследно исчезать, либо попросту утрачивать свои удивительные свойства. А когда это произошло, то жизнь в этих мирах стала медленно угасать. Участились бесследные исчезновения людей, то тут, то там вспыхивали масштабные разрушительные войны, появилось увлечение опасными пороками, множились ужасные физические и моральные отклонения. Угасание каждого из миров в галактике происходило по-своему, ввиду сложных и особенных причин, которые и приводили к катастрофе. Например, огромные железо-каменные города, раскинувшиеся по поверхности гигантских планет, а так же солнечные бастионы и несокрушимые звездные крепости, окутанные неприступным светом, вдруг становились поглощенные «Зеркальным туманом». Когда же «Зеркальный туман» рассеивался и отступал, то большинство жителей этих городов и трудноописуемых звездных миров бесследно пропадали. В других же местах галактики, несмотря на определенные сходства происходящего, все было совершенно по-другому. Поэтому неизвестно, как именно это будет происходить здесь, в вашем мире.
