– Работа, которую я предлагаю вам, заключается в наблюдении за орбитальной станцией «Антополь J-108», а так же за наиболее частыми ее посетителями. Необходимо собрать как можно больше информации о том, что происходит за стенами этого объекта, а затем поведать обо всем мне.
– Интересно, с чем же связана необходимость в подобного рода шпионаже? – задумчиво протянул Геон, сидя на большом автобусном колесе и разглядывая пред собой старые автомобильные запчасти, лежащие на земле.
– Ваше опасение вполне разумно, мистер Гринт, – отозвался Экзарх, и во тьме широкого капюшона промелькнули строгие очертания его морщинистого лица. – Однако, прежде чем задаваться ненужными вопросами, предлагаю кое-что прояснить для вас. – На правой руке Экзарха внезапно появилась небольшая бесформенная тень, и он сразу же закрыл ее краем своего плаща. Его продолговатое трудноразличимое лицо еще глубже скрылось в темноте остроконечного капюшона. – Насколько вам хорошо известно, – продолжил Экзарх, – ни один космолет из вашего мира, даже самый совершенный и быстрый, никогда не сможет преодолеть незримых границ звездой системы и оказаться в межзвездном пространстве; и далеко неспроста, поскольку это является искусственным ограничением. Впрочем, как и то, что человечество, даже спустя многие тысячелетия эволюционного развития, может лишь беспомощно гадать о существовании далеких звездных миров с населяющими их разумными существами. Эти, а также несколько других ограничений были специально заложены в вашем мире, ради обеспечения безопасности существования всего человечества, ради благоприятной жизни и развития. – Экзарх тихо вздохнул и наверное посмотрел в небо, поскольку его голова под сильно затененным головным убором едва приподнялась вверх. – На самом деле, конечно же, существуют и звездные миры, и разумные существа, населяющие их, – продолжал он. – Вы удивитесь, но большинство сознательных и мыслящих существ среди них – это люди. Они очень похожи на вас, но имеют ряд отличительных особенностей, которые в основном сводятся к их росту, то есть к физическим размерам. Попросту говоря большинство обитателей иных звездных миров гораздо выше вас ростом. Но, конечно же, существуют и те, кто существенно ниже. Представитель одного из таких миров, сейчас находится перед вами.
Сказав это, Экзарх замолчал и погрузился в какие-то глубокие и непостижимые размышления. Над песком, покрывающим потрескавшийся асфальт, пронеслось несколько красно-желтых сухих листьев, переливающихся в теплых лучах солнечного света. Высокие раскидистые вязы непроницаемой стеной почти вплотную стояли друг к другу, словно желая скрыть за своими толстыми шершавыми стволами секретные двери, ведущие к постижению древних и сокровенных тайн мироздания.
– Дело в том, – вскоре продолжил Экзарх, опомнившись от легкого забытья, – что сначала люди, а затем и остальные живые существа, обитающие в далеких звездных мирах, однажды стали бесследно пропадать. Мы, уцелевшие и оставшиеся в живых, долго пытались понять природу происходящего и достигли определенных успехов в этом деле. Однако причины исчезновения людей в других областях Млечного пути, для нас так и остались весьма туманными, не разгаданными до конца. – Необыкновенное повествование Экзарха вновь неожиданно прервалось. Он обратил внимание на кисть своей правой руки, затянутой черным теневым пятном и тихо вздохнул.
– Вы говорите о целых секторах галактики? – осторожно осведомился Геон. – Насколько я понимаю, это же колоссальное количество звезд, распределенных по необъятному космическому пространству.
– Все верно, – подтвердил Экзарх, – все миры разделены между собой глубокой непреодолимой пропастью в сотни и тысячи световых лет.
– В нашей галактике около четырех сот миллиардов звезд, – воодушевленно подхватила Гера, – а может и больше, никто точно не знает. При таких условиях должно существовать, как минимум несколько десятков различных цивилизаций, если, конечно, на формирование разумной жизни на других планетах уходит столько же времени, как и на Земле.
– На самом деле их было несколько сотен, – непринужденно пояснил Экзарх.
– Было? А куда они делись? – изумилась Гера, не веря услышанному. Экзарх таинственно молчал. В этот момент любознательная девушка вспомнила о гигантских космических телескопах, направленных в неисследимые дали космоса в поисках существования разумных форм жизни. – Это просто невероятно! – тяжело вздохнула она, а про себя подумала: «Неужели по этой причине они не позволяют нам наблюдать за отголосками их прошлого? Если это правда, то как же это происходит, каким образом им удается водить нас за нос?»
Грациозная фигура, сидящего в старом кресле, едва отклонилась в сторону. Экзарх поправил рукав своего костюма, внимательно посмотрев на правую кисть руки, а потом тихо сказал:
– Похоже, что теперь и в вашем мире начинается тоже самое.
Солнечный свет скрылся за очередным пылевым облаком, и песчаную поверхность астероида накрыло серой тенью.
– Значит мы должны спасти человечество? – дрожащим голосом недовольно проскрипел Лют Алгой. – Прямо, как в старых фантастических фильмах. – Он улыбчиво озирался на лица своих недавних знакомых, непременно полагая встретить в них понимание и поддержку.
– Лично вам спасать никого не потребуется, мистер Алгой, – спокойным тоном пояснил Экзарх. – От вас может потребоваться лишь выполнить простую работу, если, конечно, вы согласитесь. Спасать мир будут другие. Ваша задача – собрать немного информации о бесследных людских исчезновениях и передать ее мне.
– Если вы из другого мира, который существенно опережает наш во всем, то почему бы вам самим не решить эту проблему, без нашей помощи? – спросил Лют, нервно покручивая блестящее колечко на своем пальце. – Тем более вам уже приходилось сталкиваться с подобными явлениями там, откуда вы прибыли.
– Если сказать очень коротко, но при этом доступно и понятно, – проговорил Экзарх, – то степень нашего вмешательства в иные миры весьма условна и часто очень сильно ограниченна.
Геон и Лют озадаченно переглянулись.
– Это искусственное или естественное ограничение? – уточнил Геон, что-то вырисовывая на песке тонкой высохшей веткой.
– Скорее это особые правила, по которым взаимодействуют различные миры между собой. Они носят естественную и лишь отчасти искусственную природу, – туманно пояснил Экзарх, а затем добавил: – Вы задаете верные вопросы, мистер Гринт.
– Очень интересно, – Гера устало дотронулась ладонью до своего внезапно похолодевшего лба, – значит наверняка существует и четкое разделение между населяющими каждый из этих неведомых нам миров: одни принадлежат к светлой стороне, а другие относят себя ко тьме. Что если неблагожелательно настроенные существа из одной области галактики, если мои рассуждения верны, были как-то причастны к исчезновению людей в других мирах? – Сощурившись от слепящего солнечного света, Гера мечтательно взглянула на черно-синее звездное небо, покрытое пылевыми облаками и блуждающими астероидами.
– На самом деле все гораздо сложнее, – неопределенно и весьма размыто пояснил Экзарх, – хотя в целом ваши нетривиальные умозаключения очень близки к истине.
– Значит кто-то нарушил правила, по которым функционирует мироздание, и поэтому стали пропадать люди? – предположил Геон.
– Это не совсем так. Правила, о которых идет речь, можно сравнить с жесткими ограничениями, заданными в программных оболочках внутри ваших мыслящих машин. Обойти их, насколько мне известно, попросту невозможно, поскольку по своей фундаментальности они равнозначны неизменяемыми природным законами. Когда одна чаша весов склоняется в ту, или иную сторону, происходит естественное проникновение одного мира в другой, точнее сказать между мирами возникают взаимное притяжение и тесные связи. Каждая из условных сторон, о которых только что рассуждала мисс Грэтхен, имеет тесные связи со множеством иных обитаемых миров. Но в какую именно сторону качнется маятник, зависит от только самого человека. Понимаете о чем я говорю?
