— Живое? — переспросила Нериэль недоуменно.

— Именно, — кивнула Анора. Задержалась, чтобы указать картину на стене. Та изображала воина в сияющих доспехах с поднятым над головой клинком. Воителя озаряли яркие лучи солнца. — Предводитель. Герой.

Нериэль задумчиво склонила голову к плечу, но, повинуясь движению королевы, пошла дальше.

— Впереди тяжелая битва, а с нами нет ни моего отца, ни Кайлана, чтобы вдохновить людей.

Эльфийка взглядом попросила продолжать.

Ничего не понимаю. Алистер? Да она ни за что не сделает героя из отреченного принца и убийцы своего отца!

— Перед боем я выведу тебя на возвышение и произнесу речь, — сообщила Анора. — Будь готова к этому и постарайся выглядеть достойно.

— Вы уверены? — Нериэль спрятала растерянность за внимательным прищуром. — Я не похожа ни на короля Кайлана, ни на тейрна Логэйна.

Ни на этого героя с картины, кто бы он ни был.

— Почти все недостатки можно превратить в достоинства, — заверила Анора и на ходу окинула собеседницу взглядом. Слегка улыбнулась. — Отец был простолюдином, и солдаты верили ему. Ополченцы смотрели на него и думали: «Если он стал героем и тейрном, почему нам не выбиться в банны», — сообщила она, привычно схватив себя за палец. — Кайлан был легкомыслен, но его бравада заражала армию. Ты хорошо подходишь. Ты Серый Страж, а все знают, что Стражи сражаются с порождениями тьмы. Ты уже пользуешься доверием солдат Редклифа, — улыбка Аноры стала более явной. — А еще ты эльф, женщина и…

Королева снова смерила ее взглядом от макушки до подола магической робы, и на этот раз Нериэль поняла ее. Наметила подбородком кивок.

— Маленького роста.

— Маленького роста, — согласилась Анора. — И не носишь брони. Солдаты напуганы. Им предстоит биться с ужасными созданиями. А я напомню: крошечная эльфийка сражалась с порождениями тьмы и побеждала. Неужели доблестным воинам Ферелдена не стыдно их бояться?

— А ничего, что я маг?

— Видимо, это тот недостаток, от которого я не смогу тебя избавить. Но на поле боя он не имеет такого значения, — пожала плечами Анора.

Они добрались до дверей в холл и остановились в круге света от лампы.

— Зато ты недурна собой. Мужчин в армии по-прежнему в разы больше, чем женщин. Не стоит недооценивать влияние этого, — продолжила королева и провела пальцами по воздуху возле щеки Нериэль, не касаясь ни кожи, ни волос, — на их умы.

Эльфийка заглянула в огромные глаза цвета бирюзы. Лицо королевы было спокойным и гладким, пепельные волосы в свете лампы отливали золотом.

— Вы тоже очень красивы, ваше величество, — сказала она медленно, понимая, что хочет произнести совсем другое.

И очень умны. Клянусь магией духа, о таком союзнике я могла только мечтать!

— И я знаю этому цену, — с достоинством кивнула королева. — Но я не пойду в бой. Отец был великим полководцем и воином, но меня он сражаться не научил.

— Мне кажется, вы употребили свое время лучшим образом, чем если бы учились владеть мечом, — сообщила Нериэль совершенно искренне. — Берегите себя. Вы нужны Ферелдену.

— Ты тоже береги себя, Серый Страж, — ответила Анора без улыбки. — Я буду очень рада, если ты разобьешь армию порождений тьмы и выживешь, чтобы сдержать свое обещание насчет Орлея.

Они посмотрели друг другу в глаза и распрощались парой почти одновременных кивков.

========== Двое выживших и еще один ==========

Нериэль брела по коридору замка Редклиф, запинаясь от усталости. Ноги гудели. Голова, впрочем, тоже.

Лишь когда два стражника посторонились, чтобы пропустить ее, эльфийка вспомнила, что шагает не по пустынным руинам, и растерянно огляделась. Куда это занесли ее ноги? Ах да, вон лестница, по которой можно спуститься в большой зал. Но туда она не пойдет. Нериэль развернулась и зашагала обратно. Солдаты проводили ее глазами, но, конечно, не воспрепятствовали: кто будет мешать Серому Стражу и героине Редклифа? Даже если ей взбрело в голову накануне битвы таскаться по крепости с мрачным видом.

«Что бы Дункан хотел, чтобы я сделала?» — в который раз спрашивала Нериэль. Чтобы она остановила Мор — в этом Страж не сомневалась. Но вот насчет остального, а главное — насчет предложения Морриган…

Неужели Дункан сказал бы, что мы должны пожертвовать собой только потому, что так положено? Погибнуть, когда можно остановить Мор и выжить?

Кончиками пальцев она касалась стены и каким-то краем сознания отмечала грубоватую шершавость кладки. Ничего особенного в этом ощущении. Но через день может не стать и его.

Или он сказал бы, что древний бог, который должен будет родиться, хоть и не дело Стражей, но угроза для мира?

Эльфийка добрела до поворота коридора, но не повернула, а остановилась, глядя в стену. Ударила кулаком по камню, почти без замаха, сильно и неумело, обдирая кожу на костяшках. «Довольно, девочка, — мысленно оборвала она себя чужим, жестким голосом. — Ты толком не знала Дункана. Ты не знаешь, чего он хотел бы. И никто тебе не скажет. Пора уже принимать решения самой».

Она развернулась и привалилась к стене спиной, чувствуя твердый камень лопатками, локтями, затылком. Умирать не хотелось. И еще больше не хотелось снова умирать изнутри, как после падения Остагара и гибели Дункана. Но разве она вправе идти даже на малый риск ради спасения одной — вероятно, собственной — жизни?

Морриган поймала тебя в ловушку своей сделкой: жизнь Стража в обмен на дитя. Сделки тебе не нравятся. Но Морриган плохо умеет по-другому. А ты умеешь.

Нериэль обняла себя за плечи и прикрыла глаза, мимоходом подумав, что того и гляди уснет стоя. Продолжила напряженно искать разгадку.

Надежда и вина ослепляют. Забудь. Речь не о тебе, не о твоем Алистере и не о Риордане, который тебе по душе. Твоя подруга Морри сказала, что можно убить древнего дракона, а можно очистить от скверны, дать ему второй шанс, человеческое тело и воспитание, причем все труды она возьмет на себя… Что ты об этом думаешь?

Серо-голубые глаза резко распахнулись. Нериэль оттолкнулась от стены и встала прямо, словно получила откуда-то запас сил. Удивленно прислушалась к себе. Внутри разрасталось кипучее, пьянящее воодушевление. Как тогда, когда она решила согласиться на союз с Анорой или когда впервые попробовала не просто направить поток обжигающего холода на противника, а закрутить и отбросить от себя, превращая в разрушительную вьюгу.

Навряд ли ребенок будет безобидным щеночком. Но мы защищаем многих, кого не назовешь безобидными щенятами. Главное — он не будет Архидемоном. И если он изменит мир, то не обязательно к худшему.

Теперь Нериэль точно знала, куда идет. Но чем ближе она подходила к комнате Алистера, тем бледнее становилась прежняя неспокойная радость. Наконец, эльфийка остановилась перед дверью.

Клянусь школой энтропии, Алистер и Морриган! И я сама попрошу его сделать это! Попрошу о том самом, за что он ненавидит своего отца…

Она глубоко вздохнула.

А вот это в самом деле можно считать платой за наши жизни. Что ж, лично я предпочитаю увидеть Алистера с другой женщиной, чем в гробу. Надеюсь, и он хочет сохранить жизнь мне.

***

— Вставай, Страж! — требовал кто-то, прибавляя к голосу громкий стук в дверь. — Утро! Скоро выдвигаемся!

Нериэль открыла глаза, собираясь крикнуть, что проснулась — и подавилась воздухом, уставившись в золотисто-карие глаза Алистера. Они лежали на одной постели, почти в одинаковых позах: свернувшись, подтянув колени к груди и не касаясь друг друга. Нериэль была укрыта единственным одеялом, Алистер — собственной курткой. Она точно помнила, что не укрывалась вчера. Она вообще не собиралась спать в комнате храмовника. Просто прилегла отдохнуть на минутку, ожидая, пока Алистер с Морриган… проведут ритуал. И разойдутся по одному, а она сможет вернуться в свою спальню.

— Проснулся! — крикнул воин, не двигаясь и не отрывая взгляда от девушки. Шаги за дверью дали понять, что кто-то — кого бы ни прислали будить Стража — ушел.