Florence + The Machine - Seven Devils

— Вы уверены, ваше величество? — Нериэль заглянула королеве в лицо, не скрывая тревоги. — Если не хотите ехать в Собрание земель с нами, позвольте хотя бы назначить вам телохранителя. Кунари Стэн — прекрасный боец.

Анора промолчала. Эрлина тоже — только жестом попросила гостью отойти. Страж подчинилась и нервно прошлась по комнате. В этом раунде она явно проигрывала. Королева даже головы за собеседницей не повернула. Правда, для этого была еще одна причина: по плечам Аноры струились волны пепельных волос, а Эрлина заплетала их, чтобы сделать прическу.

— Если вас смущает телохранитель-мужчина, возьмите Лелиану. Ее манеры столь же хороши, как ее владение клинками, — предприняла Нериэль еще одну попытку штурма. — Она…

— Не беспокойся и не трать времени, Страж. Мне не нужна ни нянька, ни конвоир, чтобы явиться на Собрание земель, — ответила Анора своим спокойным, чуточку высоковатым голосом. — А вот тебе лучше поторопиться. Эрлу Эамону нужна твоя помощь в споре с Логэйном. Он не сможет надолго занять баннов речью, а от переливания из пустого в порожнее они не придут в лучшее расположение духа.

— Но если ваш отец… — начала Нериэль, остановившись в нескольких шагах от Аноры, чтобы не мешать горничной.

— Из-за Собрания земель в городе столько стражи, что напасть на меня не смогут даже его люди, — невозмутимо ответила Анора. Покачать головой она не могла, только повела зрачками из стороны в сторону. — А вот если меня будет сопровождать твой воин, отец сможет сказать, что ты в самом деле меня похитила, запугала и привезла во дворец силой.

Нериэль замолчала, переваривая сказанное. Умно! Я об этом не подумала, а она просчитала сразу.

— Вы уверены, что это в самом деле безопасно? — спросила она наконец.

— Я не говорю того, в чем не уверена! — отрезала Анора. Лицо ее было спокойным, голос — не резче обычного, но Нериэль догадалась, что королева раздражена. — И твоя настойчивость становится чрезмерной. Повторю еще раз: я королева, и я в силах самостоятельно проехать по своей столице, чтобы участвовать в деле, которое прежде всего важно для меня самой.

Нериэль вздохнула. Анора сама говорила, что Логэйн постарается обвинить Стражей в похищении королевы. Если она не явится во дворец… если, того хуже, ее убьют… Да уж, положение станет кислым, как перебродившее вино. Но еще хуже — если королева придет и не поддержит ее. Нам все равно придется ей довериться. И взамен я пообещала то, чего она хочет. Осознав это, эльфийка расслабилась. Улыбнулась — почти тепло.

— Простите, ваше величество. Я не хотела быть навязчивой, — она поклонилась Аноре. — Вы не просто мой союзник. Вы без пяти минут моя королева. Хороши были бы мои заботы о благе Ферелдена, если бы меня не тревожила ваша безопасность.

На несколько секунд повисло молчание. Только Эрлина невозмутимо колдовала над волосами своей госпожи, закрепляя последние шпильки.

— Я прощаю тебя, Страж, — кивнула королева, когда последний локон был заколот. Голос ее стал неуловимо мягче. — И я тронута твоей заботой. А теперь поспеши.

В коридоре у королевских покоев уже торчал роскошным истуканом Алистер в начищенных до блеска доспехах стража-командора. К слову, очень беспокойным и нервным истуканом. Он то и дело тянулся к ремешкам, проверял надежность креплений или перекладывал шлем с одной руки на другую. Кажется, если бы не латные перчатки, он начал бы грызть ногти. Невзирая на то, что прежде этой мерзкой привычки за ним не водилось. Кай неподалеку от него походил на порядочного истукана гораздо больше: сидел, гордо подняв голову, и даже блох не вычесывал.

— Пора, — кивнула Нериэль и все же задержалась еще ненадолго. Остановилась напротив воина. — Ты как?

— Уфф! — Алистер тряхнул головой. — Надеюсь, эрл Эамон не ждет от меня пышной речи!

Она не ответила. Страж закинул голову и обреченно застонал.

— Нет, клянусь, именно этого он и ждет!

Эльфийка изогнула бровь. Выражение Алистера было даже преувеличенно несчастным.

Даже сейчас пытается пошутить. Обожаю этого мужчину!

— Нагнись! — потребовала она жестким командирским тоном, какого помимо боя никогда себе не позволяла. Поманила пальчиком. Воин молча выполнил требование. Нериэль воровато оглянулась на закрытую дверь в покои Аноры — и впилась в его губы жадным долгим поцелуем, какими прежде награждала Алистера только во тьме палатки. — Успокоился немного? — спросила она, отпустив Стража. Подмигнула ему, прежде чем пойти к лестнице. На ходу с некоторым сожалением отбросила мысли об Алистере. Очистила разум, будто готовясь к сложному заклинанию.

Я должна быть холодна, как лед. Ни любви, ни ненависти. Только концентрация.

— Ты уверена, что нам не стоит взять с собой еще одного воина? — обеспокоенно спросила Винн, которая дожидалась товарищей на первом этаже.

— Кого? — вскинула брови Нериэль. Замедлила шаг. — Кунари? Антиванца? Может быть, орлесианку?

Оглянулась через плечо и поймала взгляд старой чародейки.

— Сегодня мы должны привлечь весь Ферелден на свою сторону. Тогда примут и весь наш бродячий цирк.

Винн ответила своей мягкой мудрой улыбкой и слегка кивнула. Когда Нериэль остановилась у дверей зала Собрания земель, на лице у эльфийки уже было строгое, спокойное выражение.

Если кто-нибудь захотел бы послушать, о чем говорят банны, проблем у него не возникло бы. Нериэль различила голоса еще на подходе к залу. Вот уверенная, хорошо поставленная речь эрла Эамона сменилась другим, резким тембром. Эльфийка слышала его всего два раза в жизни, но узнала мгновенно. Логэйн.

— Ты можешь посадить на трон марионетку, но кто будет дергать за ниточки, Эамон? — спрашивал он, когда Стражи вошли в зал. Тяжелая поступь Алистера в доспехах и чуть слышное, но грозное рычание мабари мгновенно привлекли общее внимание. Женщина в дворянском платье испуганно отшатнулась. Другие посторонились с большим достоинством.

— А вот и кукловод, — воскликнул тейрн и сделал шаг ей навстречу, словно забыл о предыдущем противнике.

Значит, ты считаешь, что захватить власть пытаюсь я? Даже не эрл Эамон?

Нериэль промолчала. Логэйн грозно сверкнул на нее глазами.

— Скажи нам, Страж, как Орлей отнимет у нас страну на этот раз?

Кай зарычал громче, и эльфийка машинально повела рукой, призывая пса успокоиться. Мабари безошибочно чувствовал подавленные эмоции хозяйки. На какое-то мгновение ей стало страшно.

Я думала, Анора сгущает краски, чтобы оправдать себя и его, а она говорила правду! Этот человек действительно безумен!

Следом — почти сразу — поднялся гнев.

Ты правда в это веришь? Я ферелденка, я родилась в Денериме, и ты знаешь Ирвинга, моего учителя, и ты думаешь, я хочу продать свою страну орлесианцам только потому, что вступила в орден? А Дункан, Дункан, который думал лишь о победе над Мором — наймит императрицы?

Она усилием воли погасила ярость. «Холодна, как лед, — напомнила себе Нериэль. — Не позволяй втянуть тебя в спор».

— Мне не нужна твоя корона, Логэйн Мак-Тир, — громко произнесла она. — Но из-за ненависти к Орлею ты забыл, что подступает Мор. О нем сейчас следует говорить и с ним бороться.

Странный диалог начался. Логэйн говорил много, страстно и складно — видно, за свою долгую жизнь крестьянин научился быть оратором. Эхо раскатывало слова по залу. У Нериэль гудело в ушах. Она отвечала, почти не слыша своего голоса. Требовалось убедить эрлов и баннов, но Страж забыла и о них, и об Алистере с Эамоном. Существовали лишь Нериэль и человек, которого она должна убить на дуэли слов. Убить, как убивают маги: отступать, не принимая удара, уклоняться от прямого столкновения и забрасывать заклятьями новых обвинений. Весь остальной мир заволокло туманом. Иногда из дымки появлялись зеленые, как лучшие изумруды Орзаммара, глаза банна Альфстанны, которая поддерживала Стража с возвышения. Наконец, обвинения закончились. Теперь оставалось только принимать бой.