Я вытянул ноги, насколько это было возможно, и босая ступня быстро нащупала что-то холодное и металлическое. Подарочек от Заи. Это либо ножик, либо заточка. Гарды нет, просто перемотанный кусочек стали. Короткий и вполне годный для скрытного ношения. Я сжал его пальцами ноги и стал подтягивать к себе. Это было нетрудно. Затем я наклонился и взял его уже в руки, благо связаны они были спереди.

— Чо вошкаешься? — крикнул мне Дрищ.

— Тошнит! — пояснил я.

— Это хорошо. Если блюешь, значит, есть чем! Вот когда одна пена пойдет — это плохо.

Я не обратил на его слова внимание и зажал заточку между коленями. Теперь можно потихоньку тереть веревки о нее, но полностью разрезать не стоит, иначе заметят. Нужно подпилить путы так, чтобы их потом было легко разорвать. Лагерь будут ставить ночью. Скорее всего, Дрищ и не заметит, что веревки чутка махрятся. А заточку я спрячу в трусы. Надеюсь, она не вывалится.

Я приступил к борьбе с веревкой и уверен, что со стороны это выглядело немного странным. Да, конечно, я был укрыт мешком, но Дрищ все равно заметил, что я веду себя как-то иначе.

— Ты чо делаешь? — спросил он.

— Дрочу! — хмуро буркнул я, — не мешай.

— О, дрочка! Это круто. Я если бы не дрочил, то точно бы уже вскрылся. Только дрочка и горючка помогают мне жить в этом мире!

— А как же женщины?

— А где ты видел красивых женщин? Одни же уродины остались везде! Зая вот вроде бы ничего, но она мне не даст. Она же из Вольницы. Да и какая баба согласится жить со мной такой жизнью?

— Гонять, убивать?

— Ну да, — Дрищ рассмеялся, — мне-то надо бабу хорошую, добрую, чтобы покладистая была, а к нам в основном одни боевички мужеподобные лезут. Такая как по уху вмажет, тут же и окочуришься. Какая с ними может быть любовь? Сам подумай. Да и красивых нет. Прошлой зимой помню поймали мы одну, ну давай пускать по кругу. До меня очередь дошла. Я ее раком поставил, смотрю, а у нее на спине бугры такие с кулак размером и вся жопа в коросте какой-то. У меня сразу все и упало. Эх, мне бы вот Чистую! У вас там небось все такие, да? Ну откуда ты там приехал к нам?

— Да, почти, — ответил я, — но честно скажу, что найти хорошую все равно большая проблема.

— Значит, Слепые правду говорят — раньше было лучше! И горючка была чистая, вкусная, и бабы красивые. Какого же хера ты променял свой дом на наш мир? У тебя с головой что-то не то?

— Меня не спрашивали. Я просто очнулся здесь верхом на байке.

— Понятно. Ну давай, дрочи там дальше. Не буду отвлекать.

И на том хорошо. Я занялся резкой веревок, а сам пытался вспомнить, как же меня закинуло. Обычно все попаданцы перемещаются либо через портал, либо с помощью смерти. Ну, шел, кирпич на голову упал и все — ты уже в новом мире. Этот вариант отпадал, потому что я переместился вместе с мотоциклом. Он же не умер — он же железный! У него душа не отлетела. Значит, все-таки телепорт. Я пытался вспомнить, что было со мной хотя бы за день до перемещения, и осознал, что не могу этого сделать. Картинки не выстраивались. Накануне мы с Лисой-Алисой хотели катнуть вместе на дальнячок. Да. Точно. Это было. Алиса — это такая бой-баба из “Стальных Гадюк”. Женский мотоклуб, причем с весьма жесткой иерархией. Сама же девушка — бойкая, звонкая, веселая брюнетка с зелеными глазами. Тоже гоняет на “Драге” как у меня, только кубатурой поменьше. 650 кубиков у нее. Я к этой Алисе подбиваю клинья уже второй год, но она делает вид, что вообще не замечает моих подкатов. Ну либо она реально не понимает. Мы с ней уже в одной палатке спали. И от каких-то пьяных говнарей на байкфесте я ее выручал. И на трассе за нее морду бил слепошарому селюку на “девятке”, который нас чуть не снес. Ну и цветочки дарил строго на 8 марта, да на день рождения. В “Вконтактике” переписывались постоянно. Я ей стикеры дарил, да музыку скидывал. Только вот подойти да в своих чувствах изъясниться не мог.

Причем такая херня только с Алисой была. С другими девками я как-то быстро находил общий язык. Собственно, ни один байкфест без секса у меня не проходил. Только вот это все не то. Так я и понял, что люблю Алису, но толку-то. А еще к ней Рыжий подкатывал. Да, тот парикмахер на “Голдвинге”. Стрижет каких-то дровосеков, которые хотят нравятся другим дровосекам, и получает большие деньги. И “Голду” купил новую! Два ляма отдал! Я-то свою ласточку за двести кусков взял, и то зимой! И думал, что Алиса на бабло поведется. Будет с ним встречаться. А нет. Тоже отшила. А я уже хотел ехать ему морду бить и всем его дровосекам. Чуть ли не весь клуб на уши поставил. Ну а чо? Нам, мужикам, лишь бы кулаками помахать. Потом бы все равно забухали вместе да помирились. Так уж у нас принято, но претензия зрела. Ладно, хоть все обошлось.

Темнело в этом мире быстро. Совсем скоро на небе появились звезды, и бандиты стали искать место для ночевки. Здесь им на помощь пришли ребята из Вольницы. Зая достала какие-то бумажки и куски кожи, поговорила с Каспером. Показала ему что-то, а потом встала во главе свиньи. Клин повернул на север и минут через тридцать бандиты уже разбивали лагерь в каких-то развалинах. Наверное, здесь когда-то была деревушка, а каменные стены остались от коровника. Таких полным-полно на просторах нашей необъятной родины. Каспер назначил часовых. Проверил, нет ли у них с собой горючки, а затем снарядил команду по поиску дров. И снова ему помогла Зая. Неподалеку нашлись кусты и бравые молодцы, вооруженные топорами и мачете быстро взялись за дело. Скоро посередине лагеря уже горел небольшой костер. Бандиты готовились к ночевке.

Я заныкал заточку в трусы, хорошо, что резинка в них плотная и широкая, и натянул поверх майку. В темноте хер разглядишь. Веревка, уже хорошо подрезанная, тоже не вызывала каких-то подозрений. Одно меня спасало — Каспер даже видеть меня не хотел! Если бы он потащил меня на допрос, то разоблачения было бы не избежать, и тогда хрен знает чем бы все кончилось. Слишком уж он недолюбливает Чистых, а это мне только и на руку.

Для меня поставили отдельную клетку неподалеку от мотоцикла. Она была складной, но весьма крепкой. Я так понял, применяли ее только по особенным случаем. Так что я попался ребятам как раз вовремя. Размером она была метра два на два, так что здесь могло разместиться еще человека два или три, хотя им было бы уже некомфортно. Мне кинули еще одну тряпку и теплое одеяло, обшитое почему-то мусорными пакетами. Да, после войны, видимо, осталось до фига пластика и теперь бравые бандиты находили ему достойное применение.

— Главное, чтобы яд не пошел, — бормотал Дрищ, — он приходит с востока и разъедает кожу до костей.

Я учтиво молчал. Меня заперли, повесили замок, а ключ отдали моему сторожу.

Через какое-то время Дрищ решил отойти по делам насущным, а вернулся с бутылкой, полной горючкой.

— Ты же не убежишь? — спросил он меня и принялся пить прямо из горла.

— Как? — ответил я вопросом на вопрос, — подкоп тут не сделаешь, да и нечем мне.

— Ну знаешь, про вас Чистых многое рассказывают. Мол вы настоящие волшебники. Умеете исчезать, читать мысли, создавать всякие штуки.

— Вранье, — отмахнулся я, — я вот бесполезный кусок говна, ты же сам слышал, что сказал Каспер. Или ты не веришь своему боссу?

— Верю. Он у нас самый умный, поэтому и командует. До него был Ситар. Здоровый как два Джиги, но тупой. Такой тупой, что даже я был умнее его.

— И что с ним стало? — спросил я.

— Он свернул не на ту дорогу. В прямом смысле, и наша банда, а нас тогда было человек десять, попали в лапы к “Армии Дэда”. А это такие выблядки, коих земля не видывала.

— А они разве еще существуют? Каспер говорил, что Дэда убили.

— Ну как убили, — Дрищ приложился к бутылке, — на поле боя нашли только его шлем и ботинки. Как бы этого мало, чтобы заявлять о его смерти. Армия распалась, конечно, но переименовываться они не стали. Разбежались кто куда и продолжили свое дело. Они до сих пор верят, что Дэд жив. Что он вернется и начнет новый поход на Москву.