Драки я не боялся. Этот додик ростом ниже меня почти на голову, да и дохловат он для воина дороги. Я его быстро переломаю, главное схватить трубу, а дальше уж я его попишу. Нет, убивать мне его не хотелось, хотя, конечно, следовало бы. Но посмотрим как пойдет.

— Ты что творишь, дебила кусок? — крикнул я, поудобнее хватая ножик, — вы кто такие вообще?

Но чувак молчал и пер на меня без какого-либо страха. Он широко замахнулся, и дубинка устремилась к моему шлему. Да что он в него целит? Дурак что ли? Шлем — самое прочное место у байкера, ну кроме яиц, они, как известно, всем у нас стальные.

Да уж, задавать вопрос про страховку или начать требовать вызова инспектора не было никакой необходимости. Тут простая дорожная драка с применением подручных материалов.

Я кинулся вперед, и труба зацепила мое плечо. Плевать! Не так уж и больно, там все равно броник. Зато мой кулак вошел разбойнику прямо в челюсть. Там что-то хрустнуло, и мужик отшатнулся. Обычно на этом заканчиваются все дорожные побоища. Ну ударил ты кого-то разок другой, ну пнул его машину — выместил зло, сел и поехал дальше. Но здесь было иначе. Мужик и не думал останавливаться. Он замахнулся трубой еще раз. На этот раз решил ударить меня по коленке, чтобы уронить, но я не дал ему этого сделать. Я налетел на него сам и повалил на землю. Нож перехватил обратным хватом, чтобы ненароком не зарезать бедолагу раньше времени и принялся молотить кулаками по огромным очкам и серой мешковине. От силы моих ударов она слетела, а очки треснули и разошлись прямо по середине. Я увидел красноватое, бугристое лицо какого-то пацана лет шестнадцати! Один глаз у него был зеленый, а другой серый. Вместо носа один сплошной шрам. Видимо, ему ноздри вырвали. Я хлопнул ему по роже еще пару раз и поднялся. Парень же остался лежать. Вырубился. Я поднял с дороги трубу и обернулся — ко мне приближалось облако пыли. А вот и основные силы противника. Адок. Сколько их тут? Из облака стали появляться мотоциклы. В основном это были переделанные кроссовые, малокубатурные зажигалки. Они весело пердели и скакали по кочкам. Я насчитал почти тридцать штук и понял, что мне конец. Бежать было бессмысленно. Догонят. Я даже не знаю в каком состоянии мой байк. Заведется ли он. Да и не уехать на нем от спортачей, которые тоже есть в этой ватаге сорвиголов. Хотя…

Я бросился к мотоциклу, оставленному бандитом. Если ты умеешь ездить хотя бы на одном мотоцикле, значит умеешь на всех. Ну почти. Это, конечно, я покривил душой, но все-таки.

Я с ужасом посмотрел на то, что пытался угнать. Никакой приборки здесь не было. Где ключ? Как завести это говно? На баке только заливная горловина, от которой несет какой-то помойкой. Да уж. Может быть, тут есть кикстартер, как на дедовском “Урале”? Да ну нафиг. Тут же видно, что мот четырехцилиндровый, рядный, карбов нет. Инжектор выходит. Да как он заводится, блядь?

Все, мое время вышло. Мотоциклисты были уже совсем близко, а забитый мной малец уже вставал на ноги, и пошатываясь, шел в мою сторону.

Ладно. Будем знакомиться. Последняя надежда свалить по-хорошему испарилась. В груди снова что-то екнуло. Будут бить. Сильно. Долго. Ограбят. Разденут. Я осознал это моментально и понял, что буду стоять до конца. Такой вот я мудак. Давайте, подкатывайте уже.

Скоро от шума заложило уши. Меня окружали со всех сторон разношерстные мотоциклисты, одетые так, словно их кутюрье всю жизнь прожил на свалке. На многих самодельные шлемы из мятых кусков стали. Кожаные шмотки были мало у кого. В основном все в тряпках. На ногах у одного я заметил даже сандали из пластиковых бутылок. Серьезный экип, да. Просто клоуны на выезде. Грязные, нечесаные, бородатые и вонючие. Все они встали вокруг меня кругом, и я услышал как взводятся арбалеты. Вот это уже совсем херово. Да, с некоторыми из ублюдков сидели такие же стремные барышни, вот они и держали убогие самострелы, сделанные из мусора и рессор, заряженные заточенными стальными кольями. Да меня просто превратят в ежика и поедут дальше.

— Не стреляйте, — раздался вальяжный голос, — не то испортите ему шкуру. Просто держите на прицеле. Дернется, я дам приказ.

Вокруг воцарилась тишина. Я только слышал как работают чьи-то челюсти. Да, многие из этих ребят что-то жевали и время от времени сплевывали на дорогу длинные зеленые харчки. Они шипели прямо на асфальте и медленно испарялись.

— И чего мы ждем? — спросил я, не выдержав этой тишины.

— Не чего, а кого. Эй, Ухач, отгони его байк за пределы дороги, — со мной говорил мужик лет сорока. На его шлеме сидело чучело сороки, а сам он носил красные дреды и кольцо в носу. Это он и попросил не стрелять по мне сразу.

Откуда-то слева послышался громкий рокот двигателя, и байкеры начали двигаться, открывая мне обзор на здоровенный трайк, сделанный, видимо, из грузовика. Спереди на монструозной вилке было два колеса от какого-то трактора, а сзади на двух мостах крепились еще четыре. Место водителя было надежно бронировано и закрыто от обстрела, а за ним разместилась мелкая каморка, за которой в свою очередь была клетка. В ней сидели изможденные грязные люди. Трайк был просто чудовищен. Метров десять в длину, не меньше. Шесть выхлопных труб уходили куда-то за клетку, а чтобы взобраться на него даже отдельную лесенку придумали. Вся эта красота встала рядом с дорогой и затихла. Я слышал только удивленные возгласы бедолаг из клетки.

Кабинка открылась, и из нее вылез долговязый мужик с мерзкой рожей. Длинный нос, низко посаженные глаза. Поперек всего высокого лба уродливый шрам. Волосы короткие жидкие, выкрашенные какой-то желтой краской, вперемешку с розовой. Зато одет этот “красавчик” был явно получше остальных. Кожаные, клепаные штаны, ботинки, жилет, перчатки. Все это сшито из разных по размеру кусков — грубо, зато надежно.

— Привет, ублюдки! — радостно заорал он, и бандиты весело заулюлюкали, — и кого же нам решила подарить великая Дорога на этот раз? Это вольник?

— Не похож, — сказал “сорока”, - не из них он.

— Хм. Тогда, давайте, тащите сюда этого говнюка.

— Да я сам… — но договорить я не успел. На меня налетели со всех сторон сразу, и я тут же пустил в ход кулаки. Одному чуваку я успел врезать трубой прямо в нос, другого зацепил ножом, и по его руке потекла тонкая струйка крови.

— Сопротивляется, сука! — весело орали вокруг. И меня повалили прямо на мягкий асфальт. Я со всех сил саданул ногой и выбил какой-то страшной бабе зуб, а потом мне завернули руки, отобрали нож, трубу и поволокли к тому идиоту на трайке. Он уже спустился и стоял с коротким но увесистым, блестящим на солнце, молотком в руках.

— Какой интересный экземпляр, — довольно пробормотал он, оглядывая меня- многие кличут меня Костлявым, но для своих я старина Каспер.

— Как маленькое доброе привидение? — усмехнулся я.

— Хуй знает о чем ты говоришь. А это моя семья, — вожак обвел рукой все скопище бандитов, — вместе мы та сила, что держит в страхе весь этот сектор. Мы — “Ублюдки”!

— Это название вам подходит, — согласился я.

— Да еще бы, — Каспер не уловил моего сарказма, а может и не понял, — а что это у тебя на голове за шлем такой?

Он подошел ко мне поближе и постучал пальцем по моему визору.

— Пластик, — улыбнулся он, — снимай, покажи нам свое лицо. Мы хотим видеть того, кто убил Ронго и чуть не размазал мелкого Скинни. Кстати, почему ты его не убил? Мальчик теперь очень зол на тебя.

— Я стараюсь не убивать незнакомцев, — ответил я.

— Какая глупость. Шлем снимай, иначе его с тебя снимут.

Ладно, мне отпустили руки, и я, щелкнув пряжкой, снял шлем.

— Ну и рожа у тебя, приятель, — Каспер широко улыбнулся и протянул руку, — ты себя в зеркало видел?

— Да уж получше чем у тебя.

— Дерзкий парень. Ты, наверное, думаешь, что сейчас я буду звать тебя к нам в банду, но нет. Мне не нужны сейчас новые рты.

Я отдал ему шлем, и Каспер принялся его разглядывать.

— Интересные технологии, конечно, — он задумчиво гладил по пластику, — только вот я не уверен в его прочности. Пластик же хрупкий. Он трескается и лопается. Мы с ним стараемся не связываться.