За следующие три часа мы не нашли больше следов ни эльфов, ни землян. Дроны бороздили небо и ощупывали своими видеокамерами луга и лес под собой. Но так никого и не нашли. И те, и другие Игроки спрятались или были перебиты друг другом. Хотелось, конечно, думать, что наши эльфов вырезали и притаились в засаде на другой ушастый отряд, но логика подсказывала, что, скорее всего, всё было наоборот. На стороне эльфов играет лесистость Осколка. За те часы, что мы тут бродим, я не видел относительно больших открытых участков. Наверное, самый большой луг, ну или поле не превышало гектаров двадцать. Даже овраги были сплошь заросшие деревьями и кустарником.

— Скоро ночь, нужно разбивать лагерь, — сказал мне Изяслав.

— Место нашёл?

— Да. Минут через десять будем там.

Солнца как такового на осколке не было. Такое же голубое небо, иногда с облаками, как и в обычном мире земного типа (думаю, у каких-нибудь демонов из Инферно оно отличается). По ряду признаков можно было заметить начало сумерек, которые длились очень мало, быстро переходя в кромешную ночную тьму.

Лагерь устроили за полчаса. Основную роль в этом сыграл я, купив палатки на несколько десятков человек. Спутникам осталось только их установить, что заняло совсем немного времени. Дополнительно к жилищам я приобрёл защитные «рогатки», которыми опоясали периметр бивуака. А перед ними раскидали «чеснок». Это три заточенных с двух концов гвоздя-семидесятки, сваренных вместе так, что при броске на землю всегда одно острие будет торчать вверх. И горе невнимательному пешеходу, рискнувшему побродить там, где в траве скрываются эти коварные мины времён тёмного средневековья. С проткнутой стопой далеко не уйдёшь. Кто-то предложил шипы отравить. Но я отказался от этого. Вдруг на лагерь выйдут земляне? Умрут ведь от яда.

За ночь вышли из строя оба дрона, которые мы использовали вчера весь день. Часовым пришлось выдать тепловизоры и приборы ночного видения.

Чтобы не выдать себя запахом дыма и отблесками огня костров, я купил на ужин и на завтрак на всех уже готовую пищу. Не бог весть что, не еда со стола на королевском фуршете, но вкусно и питательно.

Утром я продал только палатки, оставив рогатки на месте. Они стоили сущие копейки, я бы потерял кучу времени с минимальной выручкой, возьмись их сбагривать Системе.

За ночь в голову пришли несколько идей, которые я с утра и реализовал. На месте лагеря установил несколько магических ловушек и оставил палатки, которые на время стоянки использовались в качестве туалета: отходить за рогатки было нельзя, а сидеть в позе гордого орла на виду у всех хоть и на краю лагеря — это совсем не комильфо. Вот и купил две маленьких палатки из кожи, в которых вырыли ямы и установили из досок настил с дырой. Всю ночь там чадила масляная лампа, чтобы страждущие не провалились. Я специально приобрёл для этих нужд кожаные изделия, чтобы свет не пробивался сквозь материал. Плюс, двойной полог на входе и контроль часовыми за тем, чтобы какой-нибудь невнимательный засранец не забыл задёрнуть его. Слишком сложно для одной ночи? Не думаю. Лучше так, чем вляпаться в чью-то «мину» или не выспаться из-за ночной вражеской атаки. И ещё немаловажный нюанс: люди, которые пошли со мной, должны были отметить мою заботу. Да, я не стал вооружать их супероружием и давать мегаамулеты. Но не бросил, обеспечил едой, кровом и защитой. Умным людям будет достаточно и такого, чтобы всё правильно оценить. А глупцы, которым всегда всего мало и при любой возможности норовят сесть на шею и принять добро за слабость, пусть потом сами на себя пеняют, когда реальность пойдёт вразрез с их ожиданием. Среди тех, кто поумнее, найдутся кандидаты для вхождения в мой клан. Я уже дал своим ближайшим соратникам задание присмотреться к таким. Вулкану пора расти. А то, по сути, нас тут раз-два и обчёлся. Ящеролюдов не беру в расчёт.

*****

— Мы нашли следы хуманов, госпожа, — склонился в низком поклоне разведчик перед Пятым Листом Мелорна. — И дошли до места, где они провели ночь. Они оставили две маленьких палатки и военное ограждение.

— Как давно они ушли? — спросила его Аль’Боаннэ.

— С самым рассветом.

«Хуманы», — презрительно подумала двухсотлетняя эльфийка, рассматривая оставленный лагерь врагов. Если бы её отряд добрался до них ночью, то даже втрое меньшим числом легко разгромили их. Лагерь, окружённый рогатками и шипами, стал бы ловушкой для людей. А тряпочные или кожаные стенки палаток не смогли бы укрыть их от смертоносных стрел воинов отряда и магии их предводительницы. Аль’Боаннэ не просто так носила титул Пятого Листа Мелорна. Уже более ста лет она изучала и оттачивала магию своего народа и без ложной скромности готова признать, что достигла на этом поприще огромных успехов. К сожалению, на Осколках её личная сила многократно слабела. Демонская Система заставляла полагаться на её дары, а не на то, к чему женщина стремилась всю свою жизнь. Будто в качестве издевки Система даровала ей класс огненного мага! Ту самую магию, изучение которой неофициально находится под запретом на всей территории Лесной Империи, а рядом некоторых Домов запрещена официально.

За то время, что она находилась на Осколке, её отряд и она лично уже уничтожила восемнадцать хуманов. Те, полагаясь на дары Системы, не могли ничего противопоставить эльфам, что с юного возраста тренируются с луками и учатся понимать лес. Даже несколько человек, у которых оказались странные громыхающие технические устройства, не смогли спастись. Да, они убили трёх эльфов и ранили ещё четырёх. И даже смогли пробить травяной щит самой Аль’Боаннэ. Но и только. Лишь усугубили свою судьбу и получили многочасовую мучительную смерть Живых Корней. Жаль, что эльфийка не смогла все эти часы наблюдать за их корчами, слушать их крики и мольбы подарить лёгкую смерть.

Вновь презрительной усмешки удостоились враги, когда разведчики обнаружили шипы в траве вокруг периметра. Даже ночью эльфы не пропустили бы их. Единение с природой помогало чувствовать среди травы чуждые вещи, тем более, если это была холодная сталь.

Зачем-то враги расставили перед рогатками таблички с непонятными письменами. Это было не системное письмо, скорее всего, их варварский язык. Возможно, несколькими словами «МИНЫ! MINES!» эти хуманы давали понять другим своим сородичам куда двинулись дальше. Стоило бы иметь пленного на такие случаи. Но, боги, подстраиваться под шаг варвара? Это слишком унизительно.

По её команде девять лучников выпустили свои стрелы в палатки, пристроившиеся на краю покинутого бивуака. Если там пряталась засада, то сейчас её не стало.

— Вперёд! — повелительно махнула она рукой.

Пять воинов положили свои луки на траву, сняли со спины короткие копья с широкими листовидными наконечниками, висевшие там в специальных петлях, и двинулись вперёд. Они ловко проскочили мимо шипов и рогаток. Казалось, даже не смотрели под ноги. Возле палаток они замерли перед последним рывком и…

Ужасный многократный взрыв оглушил Аль’Боаннэ. По всем чувствам ударило системной магией, сырой землёй, льдом и железистым ароматом свежей крови, перемешанной с вонью потрохов. Магический щит, в который раз не выдержал и лопнул. В результате этого женщину швырнуло на землю, где она обзавелась множеством ссадин ушибов.

Когда она поднялась на ноги и оценила урон, то едва ли не впервые с момента, как стала Игроком, издала длинное грязное ругательство. Пятёрка разведчиков у палаток была разорвана на куски магией льда и земли. Одновременно со срабатыванием ловушек на месте хуманского лагеря, активировались несколько таких же рядом с основным отрядом эльфов. Если бы магесса не пошла на поводу у осторожности, впитавшейся в кровь за две сотни лет, и остановилась в удобном месте, откуда отлично просматривалась бы поляна с палатками, и одновременно было не видно наблюдателей, то от неё и её воинов сейчас бы остались только три дозорных, что прикрывали отряд с разных сторон в сотне метрах.

Из шестнадцати эльфов в живых остались только семь, включая саму эльфийку. И ещё те самые дозорные. Мало того, взрыв ловушек снёс палатки и разбросал то, что они скрывали. Это содержимое долетело и до наблюдателей.