Нет, что пугало Крола, так это спаривание. Он понимал основной принцип. Он даже знал, как должен себя вести — лежать на спине, пока все не закончится. Он также знал, что горячка может быть болезненной, но не долгой. Он полагал, что справится с этим. Но… Наоми была странной, от неё можно было ждать чего угодно. Она многое делала иначе в отличие от него, с детства приученного к другому. Он не мог рассчитывать на то, что она станет его парой в соответствии с обычаями его народа.

Он повернул голову, позволив себе наконец взглянуть на нее. Одеяние, которое она носила, сбилось на ее талии, обнажив тонкую полоску ткани вокруг бедер, прикрывающую ее естество. Крол скользнул своим взглядом по ее гладким ногам и темной коже манившей его прикоснуться к ней, пока он снова не отвернулся, сосредоточившись на ветвях над головой.

Она была такой маленькой. Существовал определенный смысл в том, что Королева его вида укладывала самца на землю и спаривалась с ним. Ему не приходилось беспокоиться о том, как вести себя или контролировать. Ему не приходилось беспокоиться о том, куда девать свои конечности. Вес Королевы гарантировал, что самец будет вести себя прилично и не опозориться, а её сила позволит контролировать его до тех пор, пока он не сможет контролировать себя сам. Он не причинит ей вреда.

С Наоми все было иначе…

Он понятия не имел, чего ожидать. Он знал, что спаривание приносит Королеве удовольствие, но никто никогда не упоминал об удовольствии самца. Крол надеялся, что если самцу наслаждение не светило, он сможет сосредоточиться и показать себя с лучшей стороны. Действовать медленно, осторожно и нежно. Но если горячка будет причинять невыносимую боль, он может быть груб в попытках облегчить своё состояние. Он надеялся, что до этого не дойдет. Он и раньше испытывал боль, ему просто нужно было помнить об этом, и он сможет вынести ее.

Он глубоко вздохнул. Итак, он сделал это. После стольких лет разговоров он позволил Связать себя Узами. Возможно, он был слабее, чем думал, но только потому, что хотел этой Связи. Когда он держал Наоми в своих объятиях, он чувствовал… Он не мог выразить это словами. Его сердце бешено колотилось, голова кружилась, и он почему-то чувствовал себя значимым. Он чувствовал себя сильным и слабым одновременно. Он чувствовал себя важным. Он чувствовал, что наконец-то нашел что-то для себя. Того, кто желал его, и это было лучше, чем основывать свои решения на страхе. Он нашел кого-то настолько невероятного, как Наоми, что не мог найти в себе силы отказаться от этого.

Он никогда раньше не был эгоистом. Он осиротел и лишился материнской заботы, а вместе с ней и возможности просить что-либо для себя. Он обещал служить Мирре только для того, чтобы снова стать частью племени. Он сделал то, о чем просил его Сурак, и отдал свою жизнь, чтобы защитить Рилла. Теперь ему предлагали нечто особенное, нечто изумительное, то, чем он мог наслаждаться. Даже если он Свяжет себя Узами с Наоми, фактически отказываясь от возможности сделать собственный выбор, он знал, что будут моменты, которыми он будет упиваться. Если предыдущая ночь была своего рода показателем, то Наоми подарит ему внеземное блаженство.

Крол не знал, Связан ли он Узами на данный момент. Ему казалось, что Связан, потому что, когда он прислушался к своим чувствам, в глубине души обнаружил преданность, которой там раньше не было. До этого он делал все возможное, чтобы уберечь её и осчастливить, потому что она приносила пользу, к тому же Рилл расстроился бы, если бы с ней что-нибудь случилось. Теперь же от одной мысли о том, что она ранена или расстроена, он приходил в ужас. Крол просто хотел обнимать ее и заслонить своим телом от всего мира. Ему хотелось днями напролет проводить с ней время, слушая, как она щебечет на своем странном наречии, скалит зубы и гладит его по лицу. Он попытался представить, как уходит от нее, просто чтобы посмотреть, сможет ли, но лишь испытал пустоту и растерянность. Он не мог этого сделать.

Выходит, для него было уже слишком поздно. Безусловно, в последующие дни эти чувства будут только усиливаться. Его мысли вернулись к горячке. Как скоро Наоми его разгорячит? Как долго ему придется ждать? Сколько времени это займет? Он волновался, но чувствовал себя непривычно воодушевленным, как будто его ожидало нечто такое, чего он раньше никогда не испытывал.

Наоми изумленно пискнула, внезапно разбуженная Риллом, перелезшим через нее, чтобы добраться до Крола, скатившись с её живота в небольшое пространство между ними. Крол неодобрительно фыркнул. Рилл разбудил ее и прервал размышления Крола.

— Рилл, осторожнее, — пожурил он его, не сводя глаз с Наоми, которая села, уперев одну руку в бок, а другой пригладив волосы, очаровательно надув свои маленькие губки. Крол задумался, не прижмет ли она сегодня их рты друг к другу. Затем он быстро отвлекся на кровь, хлынувшую обратно в его руку и принесшую с собой боль. Он сжал руку в кулак, снова поднес ее к себе и потер ладонь большим пальцем.

Рилл положил руки на живот Крола, вынудив его согнуться пополам, чтобы защитить свои внутренности. Мальчик становился слишком большим, чтобы взбираться на всех подряд, как привык.

— Я хочу спуститься прямо сейчас, — сказал он. — Вставай.

Крол рыкнул в ответ на его властный тон, заставив себя подняться. Возможно, малыш научится хорошим манерам теперь, когда его окружали представители племени, которые не станут беспрекословно выполнять его приказы. Крол потер спину. Утром ему всегда требовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и размяться, его спина и одна из ног затекали за ночь с тех пор, как его избили.

Наоми поднялась на ноги, и он последовал за ней, потягиваясь. Наоми следила за каждым его движением, блуждая взглядом по его телу, и Кролом овладело самодовольство, которое определенно было ему чуждо, но к которому он наверняка привыкнет. Он закинул Рилла себе на спину и начал спускаться по ряду площадок, ведущих к земле, предлагая Наоми руку, когда она в этом нуждалась. Забавно, но у него это выходило чисто интуитивно. Связь приглушала любое беспокойство, которое он обычно испытывал из-за прикосновения к ней, боясь, что она неправильно интерпретирует его действия. Теперь он был уверен, что их чувства взаимны. В конце концов, Связь не могла быть создана случайно.

Утро прошло как обычно. Они втроем поели, Наоми поприветствовала Рут и Мойру, а их самцы поговорили с Кролом, обменявшись комментариями о погоде и здоровье детенышей. Вскоре Грон и Крану снова начали препираться, а Тройи попытался избежать этих разборок, заведя беседу с Кролом, который не хотел отвечать ни на один из его вопросов, так что он не очень преуспел. Затем на Крола снизошло озарение.

— Рилл, хочешь научиться лазать? — спросил он. Рилл посмотрел на него и замер с набитым ртом. — Лазать по деревьям? Как они? Тогда тебе не придется ждать каждое утро, когда я спущу тебя вниз. — Это было преувеличением. Рилл был еще слишком мал, чтобы Крол мог позволить ему скакать с ветки на ветку, так высоко от земли. Но если он начнет учиться сейчас, то, возможно, к тому времени, когда он захочет обрести независимость, у него будет достаточно сил и навыков. Через год-другой он сочтет себя слишком взрослым для того, чтобы его повсюду таскали на руках.

Рилл взглянул на Тройи. Грон и Крану перестали спорить.

— Мы с радостью научим тебя, малыш! — отозвался Тройи, положив руку на плечо Рилла.

— Я уверен, что есть дерево с низкими ветвями, на котором ты сможешь попрактиковаться, — сказал Крол, обращаясь скорее к взрослым, чем к Риллу. — С большим количеством листьев под ним, чтобы ты не пострадал, если упадешь. — Внезапно ему стало интересно, такая ли уж это хорошая идея. Рилл ничего не знал о лазании по деревьям.

Тройи успокаивающее и покладисто зарокотал, соглашаясь с Кролом.

— Это будет хорошей практикой для нас, будущих отцов! — обратился он к Риллу. — У нашей Королевы скоро родится детеныш, — прошептал он, словно это был секрет, и глаза Рилла расширились. Крол не сомневался, что из Тройи выйдет прекрасный отец.