Не то чтобы он думал, что она этого хотела. С чего бы? Даже если она была одна, она могла найти самца лучше, чем он. Они случайно оказались в этой пещере из-за дождей, потом она уйдет. Хотела она того или нет, но она должна была уйти. Она была духом. Для чего бы ее ни послали, это вряд ли распространялось на годы жизни в гармонии и согласии со Связанным самцом.

Не то чтобы он этого хотел.

Хотя он должен был признать, что несмотря на стресс, наличие еще одного взрослого, присматривающего за Риллом, стало для него облегчением. Его разум обрел большую стабильность и уверенность, чем когда-либо за долгое время. Давление из его глаз ушло. Крол не знал, чем себя занять. Игры Наоми занимали Рилла гораздо больше, чем те игры, в которые он играл с Кролом, когда подрос. Она стала благословением, пока они были заточены в пещере, ведь Риллу было бы очень скучно и он бы был расстроен. Возможно, такова была ее цель, возможно, Богиня видела с какими трудностями ему приходилось сталкиваться. Но когда Рилл был маленьким, он испытывал гораздо больше трудностей, чем сейчас, когда мог говорить и слушать, а ведь тогда ему никто не помогал.

Это был шанс Крола немного расслабиться. Спать, когда уставал, и вставать, когда хотел. Он должен извлечь из этого максимум пользы. Беда в том, что его жизнь так долго крутилась вокруг Рилла, что он не знал, как себя вести. Он волновался, когда был вдали от него. Он наблюдал, когда Рилл играл с Наоми.

Интересно, что бы подумал Сурак? Заметил бы он, как хорошо Крол воспитывал Рилла? «Я делаю все, что в моих силах», — подумал Крол. Он знал, что Сураку бы понравилось присутствие духа, по крайней мере, прежнему Сураку, до того, как из-за Мирры он стал настороженным и пугливым. Вся эта ситуация позабавила бы его, он бы захотел подружиться с Наоми и узнать все ее секреты. Если бы Сурак был здесь, он сомневался, что Наоми обратила бы внимание на Крола. В те времена Сурак был дружелюбным, энергичным и привлекательным, а Крол большим, неприметным и беспечным. Сейчас он был непривлекательным и агрессивным. Он знал это, но вел себя так ради Рилла, чтобы обезопасить его.

Уже не в первый раз его посещала мысль о том, что Сурак, скорее всего, мертв, но надежда все еще теплилась. Даже если с логической точки зрения понимал, что заблуждался. Крол был единственным, кто помнил его и оплакивал. Племя Мирры не стало бы горевать, а Рилл не знал ни имени своего отца, ни того, что Крол являлся его дядей. Крол задавался вопросом, куда подевался дух Сурака, был ли он сейчас с Богиней, присматривал за братом и сыном, или просто испарился. Но если он наблюдал за ними, то Крол находил утешение в том, что Сурак будет безмерно рад, посмеиваясь над смущением Крола.

Может он был причиной, по которой Наоми была послана сюда, чтобы стать его спутницей жизни и воспитать его сына. Кролу эта мысль не понравилась, и он поморщился. Странная спутница, по мнению Крола, которая не могла с ним разговаривать. Нет, ему вовсе не хотелось допускать мысль о том, что Наоми была послана, чтобы стать его парой. Это означало, что ему придется… сблизится с ней, а он не хотел этого делать. Он не знал, как это сделать. Крол почувствовал надвигающуюся тошноту, представив себе, как это будет происходить. Нет, лучше даже не пытаться.

Он посмотрел туда, где она находилась. Она сделала Риллу набор фигурок из коры и травы и теперь вместе с ним переставляла их с места на место с сияющим и довольным выражением на лице. Он не мог поверить, что она ждала его возвращения, а если и ждала, то ей не повезло, потому что он не собирался Связывать себя Узами. Никогда.

Он встал и подошел понаблюдать за их игрой, положив руку на спину Рилла, больше все равно нечем было заняться.

Один день сменялся другим. Наоми играла с Риллом, своими одеяниями, палками, водяными плодами и огнем. Крол стоял на страже у входа в пещеру, глядя на безжизненный лес, не в силах изменить ход времени. То, что осталось от его хвоста, беспокойно металось из стороны в сторону. Его тревожили оползни, наводнения и животные, которые покидали долину и забирались в горы. Звери были единственными существами, которых он должен был опасаться, они будут охотиться, голод вынудит их покинуть свое логово. По крайней мере пока идет дождь ему не придется беспокоиться о том, что кто-то из его соплеменников найдет их. Никто из его прежнего племени не вышел бы за границу территории племени в такую погоду.

Он добывал для них еду, когда это было необходимо. Котомка Наоми выручала. С каждым выходом он приносил все больше и больше, а это означало, что ему не нужно было так часто выходить из укрытия. В прежние годы ему приходилось выходить каждый день, забирая с собой Рилла, удаляясь все дальше и дальше под дождем в поисках пищи. Теперь разломанные водяные плоды Наоми давали им воду, поэтому, когда ему приходилось выходить, ему не нужно было занимать место в переноске свежими водяными плодами, он просто наполнял сумку едой. Да, Крол должен был кормить и Наоми, но обнаружил, что не возражает против этого, поскольку мог оставлять Рилла в пещере, где было сухо и безопасно. Он по-прежнему беспокоился о них, когда уходил. Он оборачивался и бросал взгляд на пещеру, дождь стекал по его коже и постепенно охлаждал кожу, но он видел Наоми с Риллом на руках, наблюдающими за ним с выражением, которое он принимал за волнение и тревогу.

Он всегда спешил, когда добывал еду. Он знал об опасности и не хотел оставаться снаружи дольше, чем это было необходимо. К тому же ему не хотелось надолго оставлять Наоми и Рилла одних. Она могла покормить Рилла, согреть и не дать промокнуть, но если их найдет Зверь… Крол не сможет победить в одиночку, но, по крайней мере, даст двум другим шанс спастись. Наоми даже для этого была слишком мала. Она и Рилл были идеальным перекусом для Зверя.

Кроме того, плодовые деревья поблизости были обобраны дочиста, и иногда Крол пропадал на полдня. Когда он возвращался, лицо Наоми озаряло странное выражение с зубастым оскалом, она снимала одеяния со спины и вытирала воду с его шкуры. Крол позволял ей это, часто промерзая до костей, хотя ему не нравилось думать о том, что она видела, особенно когда становилась на колени позади него и вытирала спутанную шерсть, до которой он не мог дотянуться. Иногда она напевала для него короткое заклинание, возможно, чтобы согреть или высушить его; иногда она просто болтала. Он должен был признать, что присутствие самки, которая ценила его усилия, было непривычным, но приятным. Он смиренно опускал голову и сидел молча, пока она набрасывала ему на плечи свое одеяние и теребила его гриву.

Он вытаскивал фрукты из переноски для Рилла, а пока тот ел, откладывал немного для Наоми. Она всегда заканчивала вытирать его до того, как начинала проявлять интерес к еде, и к тому времени, когда Крол ощущал, что согрелся изнутри. Он стряхивал с себя оцепенение и отодвигался от нее, напоминая себе об опасности быть Связанным Узами. Теплые чувства — вот как Королевы заманивали в ловушку своих самцов, которых ненадолго хватало. Они были ядом для его тела. Если он хотел обезопасить себя и Рилла, то должен оставаться хладнокровным. Он мог это сделать. Он делал это годами, напомнил он себе.

Каждый день он стоял у входа в пещеру, молясь о том, чтобы дождь закончился и он смог наконец-то установить некоторую дистанцию между собой и духом — дистанцию, в которой он так нуждался.

С каждым прожитым днем Крол волновался все сильнее, словно у него сдавливало в груди. С каждым днем еды становилось все меньше, а земля мягче. Звери голодали и подходили все ближе. Дожди должны были закончиться.

Глава 13

Наоми думала, что у нее крыша поедет, если так будет продолжаться и дальше. По ее подсчетам, дождь не прекращался уже почти две недели. Она даже не могла вспомнить, как звучит тишина. Она не выходила из пещеры уже девять дней и сходила с ума.

Не сумев заснуть, она с раздражением села, и листья, которыми она укрывалась, упали. Она проверила Рилла, но он все еще спал рядом с ней. Наоми просто не устала! Она привыкла ходить в походы, бегать, поднимать что-нибудь, таскать! Если только она не начнет днями напролет раскачивать Рилла, как гири, что ему наверняка понравится. Если она не сможет организовать своему телу нагрузку, ей придется наверстывать упущенное. В ней кипела неуемная энергия, которая не давала ей спать по ночам, что расстраивало ее и подавляло.