Куноичи выбила окно — единственный путь к побегу, и вышла на кромке леса, того самого, где часто проходили её тренировки с друзьями. Не медля ни секунды, девушка устремилась прочь от этого ужасающего места, где уничтожили всё, чем она дорожила. Куда бежать Тессен даже не знала, ноги сами инстинктивно вели её к ближайшему и самому очевидному варианту — в Коноху, где она расскажет о тех ужасах, что замышляет Орочмару.

Кетсуми остановилась у реки, чтобы отдышаться, и глаза вновь защипало от слёз. Воздуха едва хватало и лёгкие словно горели от боли. Она подошла к воде и зачерпнула её ладонями, чтобы умыться. Но прохлада воды сейчас не помогала — куноичи была подавлена: все её мечты и светлые планы разбил Орочимару, заставив бросить прежнюю благополучную жизнь и искать спасения без единой близкой души в одной связке. С уст сорвался хриплый стон, по щекам лились горячие слёзы, но Кетсуми решительно стёрла их и снова умыла лицо: в таком виде негоже было бы предстать перед Хокаге.

— Меня зовут Кетсуми Тессен, я — шиноби Деревни Скрытого Звука и у меня есть важное сообщение для Хокаге-сама, — мрачно провозгласила она, стоя перед караульными. Одному из джонинов, стоявших на посту, оставалось лишь кивнуть и сопроводить шиноби Звука к Хирузену Сарутоби. Сначала зашёл караульный, сообщив об ожидающей аудиенции девушке, а после пригласили и её.

— Что же ты хочешь поведать мне? — с напускным равнодушием спросил Третий Хокаге.

— Господин, я — ученица Орочимару, — куноичи отметила, как заострился взгляд правителя в момент, когда она произнесла это имя, — одна из шести генинов Звука, представленных на экзамене. Вы уже знаете, что я и Досу Кинута прошли промежуточный этап, а все остальные были побеждены и вернулись в Отогакуре. Я прибыла позднее, и, — ком сдавил горло Кетсуми, она набрала в грудь воздух, чтобы продолжить заранее продуманную речь, но говорить дальше не получалось, — стала искать Орочимару. У меня было немало к нему вопросов, но найти его я никак не могла. Все его люди, включая моих друзей, разом исчезли из виду, и я сразу заподозрила неладное — один из них был в очень тяжёлом состоянии после боя, не в том, чтобы просто взять и уйти…

Котецу подал Сарутоби ведомости на всех шестерых героев повествования Кетсуми, включая её саму, и тот вдумчиво смотрел на тех, кто был вместе с ней. Подозвав к себе едва заметным жестом того самого джонина, который стоял в карауле, Хокаге шепнул ему что-то на ухо и тот спешно покинул комнату.

— Я прибыла в резиденцию учителя, — она назвала его так по привычке и сразу же осознала, насколько это теперь неправильно, — ужасное предчувствие сводило меня с ума, мне хотелось найти уже кого-нибудь и потребовать у него объяснений… Пока не набрела на лабораторию, где нашла их, когда Кабуто покидал комнату. Он не запер дверь, и я прошла внутрь.

В кабинет вошёл высокий мужчина, облачённый в чёрный кожаный плащ, а за ним ступали несколько человек в масках. Их приход Кетсуми оставила без внимания, продолжая рассказывать:

— А там стояло четыре кушетки, двое были накрыты простынями, это, вероятно, были члены моей команды. По середине лежали Заку и Кин, — голос дрогнул, когда она вспомнила эту картину. — Их тела были покрыты печатями, начертанными кровью. Она сочилась из свежих порезов и у меня не получалось ни стереть надписи, ни залечить эти раны. Мои друзья были ещё живы, они говорили со мной, но не могли пошевелиться… Я не знаю, что это за техника, но она требует умерщвления живого человека… Четверых. Кин сказала, что Орочимару хочет кого-то воскресить и напасть на Коноху, — куноичи прижала оледеневшие пальцы к ноющим вискам и обратила взгляд красных от слёз глаз на Хокаге, ожидая его слов.

— Это в его стиле, — лаконично констатировал Хирузен. Он задумчиво затянулся и медленно выпустил дым. Хокаге размышлял о том, в какое чудовище превратился его ученик. Их с Кетсуми взгляды встретились. — У тебя ещё остался кто-то в Звуке? Ты говорила, что вас было шестеро. Досу Кинута прошёл, также, как и ты, что с ним?

— Он тоже пропал, но его я там не увидела, — руки девушки задрожали, она сжала их в кулак, чтобы никто не успел заметить.

— Понятно. Значит, ты единственная из генинов, кто не пострадал. Нам надо поговорить, оставь нас и жди моего решения, — твёрдо повелел Сарутоби.

Кетсуми зашагала к выходу, а стоявшие у двери члены АНБУ и начальник отдела допросов и пыток Ибики Морино, в котором девушка узнала одного из экзаменаторов, расступились, давая ей дорогу. Она и не сомневалась, что ситуация, в которой ей пришлось оказаться, не вызовет в Конохе сочувствия, но было отрадно, что её хотя бы выслушали. Куноичи села в одно из кресел и поняла, что теперь, когда она выговорилась, стало немного легче, но боль, терзавшая её изнутри, оставалась столь же огромной. Она достала из сумки потрёпанную фиолетовую ленточку и просто задумчиво смотрела, прогоняя прочь ужасные картины.

Дверь за спиной скрипнула. Кетсуми обернулась на этот звук и увидела в проёме того самого мужчину, который проводил письменную часть экзамена.

— Пойдём со мной, — его голос сейчас был намного спокойнее и тише, чем в первую встречу, — поговорим, — он достал руку из кармана вместе с ключом от соседнего кабинета.

Куноичи ничего не оставалось, кроме как пройти следом. Человек, который одним своим видом напугал стольких генинов, совсем не вызывал в ней страх. Особенно теперь.

Они оказались в аскетично обставленной комнате с одним окном, столом и стульями. Ибики галантно отодвинул один из них, предлагая девушке занять это место, а сам сел напротив. Третий Хокаге был как обычно насторожен, но добросердечен, потому дал своё согласие укрыть у себя нукенина из Звука как минимум до того момента, как станет ясно, верны ли её предположения или нет, а на Ибики, который ко всеобщему удивлению единственный не согласился с членами АНБУ, что это — ловушка Орочимару, возлагалась задача следить за новоприбывшей и получить от неё всю необходимую информацию, а ещё — остановить в случае предательства.

— Твоя команда была намного старше и сильнее остальных. Для чего Орочимару вас отправил на экзамен? — его чёрные глаза пристально следили за собеседницей, стремясь уследить в её мимике и движениях моменты, когда она захочет соврать или скрыть что-то.

— Нашей задачей было поддерживать команду Досу, а им дали задание сразиться с Учихой. В случае их поражения с ним должны были сразиться мы. Я и Досу потом догадались, что они должны были испытать на себе мощь проклятой печати, которая сделала Саске сильнее в разы, но они потерпели поражение, остались только лидеры команд. Наверное, поэтому меня и оставили в живых, — девушка тяжело вздохнула.

Морино сосредоточенно слушал, а его иссечённое шрамами лицо не отражало ни единой эмоции.

— Ты упомянула лабораторию в своём рассказе. Что тебе известно об этом?

— Я бывала в резиденции Орочимару только дважды, когда мы отдавали документы для экзамена и в момент, когда я уже вернулась в Отогакуре, — она столько раз успела повторить эту историю, что постепенно начинало казаться, будто этого всего не было в действительности и всё — лишь страшный сон.

— Ты собираешься туда вернуться? — Ибики задавал новые вопросы практически сразу же после того, как слышал ответ.

Кетсуми сначала растерялась: она бежала прочь, не думая ни о чём, преследуя только одно — не дать кровавым планам Орочимару осуществиться, но потом смиренно осознала положение, в котором оказалась.

— Если вернусь, там меня ждёт верная смерть.

— Почему? — казалось, в такой ситуации это вопрос с очевидным ответом, но Морино знал своё дело, и тем более прекрасно понимал, что и зачем делает.

— Потому что я не сделаю во благо Орочимару больше ничего. За неповиновение он приспособит меня для каких-нибудь новых экспериментов, чтобы цепь зла не прерывалась никогда.

— Я тебя понял, — ответ заметно удовлетворил шиноби. — Ты желаешь остаться в Конохе?

— Если бы это было возможно, я бы этого хотела. Всё же, в Отогакуре меня научили медицинским техникам, да и боец я неплохой. Я буду на вашей стороне, если вдруг мои худшие предположения оправдаются.