— Откуда я знаю? — раздражённо отмахнулась Кин. — Никому ничего не сказали, но ты почему-то решил пристать ко мне с расспросами.

— Да ты ж зубрилка, — объяснился Джуничи, умолчав о своей затее улизнуть с последнего урока. — Ладно, всё равно сейчас узнаем, — он устал бежать и перешёл на быстрый шаг, внимательно рассматривая, казалось бы, хорошо знакомые окрестности.

Дети собрались возле огромного дерева, росшего на холме и оттого ещё заметнее возвышавшегося над всей территорией школьного двора. Именно это место назначил им для встречи с новым наставником директор Академии, Ирука-сенсей. Ученики ждали, пока появится их учитель, некоторые уже успели развалиться на траве, кто-то играл в догонялки, и только Кин и Джуничи Морино, прибежавшие первыми, не резвились, а переводили дыхание. Вдруг стало тихо, ветер унялся, перестали шелестеть листья, а воздух стал более влажным и жарким. Абсолютное беззвучие нарушал лишь детский смех и голос Джуничи:

— Ты ничего странного не заметила? — он обратился к сестре.

— Нет, — лаконично ответила она, предвкушая начало её новых занятий.

— Когда мы сидели в кабинете, небо было почти чёрным от туч, а теперь так солнечно, — задумчиво рассуждал мальчик.

— Знаешь, я вообще-то смотрю на учителя и в свитки, а не в окно и на потолок, — довольная собой, Кин вздёрнула нос и поставила руки на пояс. — Чего и тебе советую. Хотя, — слова Джуничи заставили девочку задуматься и попытаться вспомнить, каким было небо на самом деле, — может, оно и было затянуто тучами, а сейчас, видимо, распогодилось.

Всё это время, сокрывшись в переплетении ветвей и густой кроне, их наставник слушал этот разговор.

— Джуничи, это ты сказал? — знакомый женский голос заставил мальчика резко поднять голову и искать источник звука. Он замялся, не зная, стоит ли сознаваться или лучше промолчать, но то, что вопрос был задан именно ему, отметал все сомнения.

— Да, это я, — нерешительно ответил он.

— Молодец, — проговорила она с заметной гордостью. Их наставница поняла, что момент пришёл, и спрыгнула вниз. Она сложила руки в печати и заставила всю окружающую их картину перемениться: безоблачное небо над головами стало мрачным, многообразие ранних весенних цветов сменилось выгоревшей высокой травой с облетевшими одуванчиками. — Я — Кетсуми-сенсей, и мои уроки далеко не для каждого. Чтобы изучить то, что умею я, придётся невообразимо много читать и усердно тренироваться, но без этих знаний вы вполне можете стать шиноби. Поэтому, если сомневаетесь, что не сойдёте с этого пути, я разрешаю вам не посещать мои занятия и посвящать себя тому, что больше по нраву. Если это так — я отпускаю вас и это никак не скажется на вашей успеваемости, — наставница очень хотела отсеять таким образом всех, кто не достоин изучения азов гендзюцу, но её строгий громкий голос, по всей видимости, заставил детей застыть на месте и молча слушать.

— Мама?! — изумлённо прошептала Кин, поправляя фиолетовую ленту на волосах.

— Вот так неожиданность, — оторопел Джуничи. Если до начала занятия он думал лишь о том, чтобы поскорее сбежать из Академии, то увиденное заставило его задуматься над тем, что он упускает из-за своей лени.

— Что, никто не хочет пойти домой, вкусно поесть и поиграть? — Кетсуми продолжала провоцировать учеников уйти, но никто не сдвигался с места. — Интересно, — едва слышно проговорила она, — ну, хорошо. Значит то, что вы здесь — это лично ваш выбор. Не Академии, не родителей, не мой, а ваш. А потому не хочу слышать жалоб и наблюдать отлынивание — нужно быть в ответе за свой выбор. Усаживайтесь поудобнее, и советую спрятаться под деревом, скоро начнётся дождь.

Когда первые капли сменились уже более частыми, дети стали ютиться ближе друг к другу. Те, кто захватил зонты, прятали под ними и своих товарищей, а остальные укрылись длинным широким плащом Кетсуми-сенсея, пока та стояла перед ними в тёмно-серых форменных брюках и рубашке.

Она проводила урок, почти не прячась под листьями, словно получая наслаждение от прохладного летнего ливня.

Закончив учебный день, Кетсуми ждала своих детей на их излюбленном месте тренировок, что находилось совсем недалеко от Академии, за Памятным Камнем, на южном берегу реки. Прикрыв глаза, она расслабленно сидела на поваленном грозой дереве, с наслаждением вдыхания свежий влажный воздух. Её одежда уже насквозь промокла. Спадавшие с неба капли приводили мысли в порядок и убаюкивали прохладными, едва ощутимыми прикосновениями, снимая усталость. Когда над девушкой занесли зонт, она встрепенулась и раскрыла глаза.

— Тебе не холодно? — послышалось за её спиной.

Кетсуми обернулась.

— Шиноби не боятся таких мелочей, как плохая погода, — засмеялась Кетсуми, приобняв Кин так, что её маленький зонт укрыл их обеих. Следом пришёл и Джуничи. — Пусть вы ещё даже не генины, но уже что-то да знаете, — Кетсуми обратилась к детям, гладя их по голове, — поэтому расскажите мне, к чему лежит ваша душа? Какими ниндзя вы себя видите в будущем?

Джуничи задумался, а Кин, словно всегда готовившаяся к этому вопросу, начала отвечать незамедлительно:

— Я хочу быть такой, как мой отец, — в этот момент, когда его образ предстал перед её глазами, она засияла от гордости, — он призывает огромную кошку, куда ловит врагов Конохи! Он сильный, бесстрашный, никто не может ему перечить, — мечтательно проговорила Кин.

— А ты? — Кетсуми повернулась влево, туда, где сидел её сын.

— Я хочу уметь то, что ты сегодня показала на уроке, это, — мальчик прервался, подбирая слова, — это нечто…