***

В третьем заключительном периоде, плохо разбирающаяся в хоккее Варя Варшавская интуитивно почувствовала, что что-то в матче пошло не так. И болельщики на трибунах начали больше материться и волноваться, и опасные моменты у наших ворот стали возникать гораздо чаще.

— Мишин! Мать твою …, куда клюшку свою суешь, сука?! — Заорал трёхэтажным матом очень нервный болельщик слева.

— Товарищ не материтесь при ребёнке, — зло цыкнула на мужчину Варвара.

— Что? А? — Мужик в свитере и пиджаке, что надет был сверху, увидев младшего братишку журналистки, сделал виноватое лицо и пророкотал. — Извини малец, всякая х…ня сама на язык лезет. Ну, кто так играет, сука?! — Загудел он, когда наша команда во второй раз осталась в меньшинстве. — Витя держи!

— Витя! Витя! — Стали скандировать трибуны, призывая голкипера Виктора Коноваленко держать свои ворота на замке.

— Игорь, почему мы опять играем четверо против пяти? — Варвара дёрнула за руку своего младшего брата. — Это же не честно!

— Ничего Варька ты в хоккее не сечёшь, — отмахнулся мальчишка. — Мишин второй раз клюшкой зацепил Мальцева. А за подножку две минуты в меньшинстве дают. Эх, лучше бы дома остался с отцом! Витя держи!

— Витя! Витя! — Закричала вместе со всеми, хлопая в ладоши, и журналистка Варвара.

И горьковский прославленный вратарь, творил в «рамке» настоящие чудеса, он отбивал и дальние броски, и щелчки с близкого расстояния. Однако в толчее на небольшом пятачке кто-то пропихнул шайбу в сетку ворот и весь стадион разочарованно ухнул.

— Три два, блин, а ещё играть и играть, — Игорь от обиды шлёпнул кулаком себе в ладонь.

— Что за выражения, Игорь, это что за «блин»? — Одёрнула мальчика старшая сестра.

— Да ладно, — отмахнулся паренёк и тут же получил ещё одну затрещину.

***

Счёт 3 : 2 продержался на табло дворца спорта «Торпедо» почти до 58-ой минуты. И чем ближе был финальный свиток, тем хуже действовали мы и тем сильнее московское «Динамо». Колька Свистухин очень старался, работая в моей пятёрке, и шайбу забросил хорошую, но играя на фланге — это не для него. И скорости стартовой не хватает и дриблинг слабенький, да и «наелись» мы основательно. Три раза в третьем периоде пришлось отбиваться в меньшинстве. Чернышёв очень грамотно перестроил игру в перерыве, переведя Мальцева на левый фланг и спрятав от меня защитника ветерана Виталия Давыдова, из-за этого у нас всё и посыпалось. И окончательно рассыпалось на мелкие кусочки, когда нашу молодёжную пятёрку поймал на ошибке Анатолий Севидов, игрок про которого я, честно говоря, никогда и не слышал. Динамовец вышел один на один и хорошо бросил над ловушкой, Коноваленко же к сожалению выручить не смог, 3 : 3.

— Михалыч, нужно шестого полевого срочно выпускать. — Вскочив с лаки, зашептал я Севе Боброву на ухо. — Вбрасывание я возьму — железно и с пятака запихаем не в первый раз.

— Обидно, такую игру сдали, — процедил сквозь зубы Всеволод Михалыч. — Хрен с тобой, Тафгай! Возьмёшь в свою пятёрку Скворцова и действуй. Коноваленко Виктор Сергеич, давай на лавку! — Крикнул главный тренер нашему голкиперу.

— Входим в зону атаки через заброс в одно из закруглений, — сказал я, прикрыв крагой рот Скворцову и Александрову, и добавил специально для Свистухина. — Свист, полезешь со мной на пятак. Ясно?

— Для пятака, значит, изюминки во мне достаточно? — Пробубнил Николай.

— Для него в тебе изюму килограмм, — усмехнулся «Малыш» Боря Александров.

— Смотри не рассыпь, — поддакнул защитник Саша Куликов.

«Хорошо, что у ребят настроение боевое», — подумал я, встав на вбрасывание в центре площадки напротив Володи Юрзинова. Именно его тройку нападения с защитниками Васильевым и Филипповым бросил в бой на последние полторы минуты Аркадий Чернышёв.

— Тебе что ль Черенышёв машет? — Спросил я у Юрзинова и выбил шайбу в доли мгновения на своего правого защитника Куликова.

За «подкол» я получил от Володи Юрзинова лёгкий тычок клюшкой в спину и открылся для обратной передачи. Куликов перевёл шайбу на своего напарника по обороне Юру Фёдорова, а тот дальше на меня. За счёт хороших габаритов и длинных рук я легко отодвинул Юрзинова в бок и навесил шайбу в левое закругление площадки, где вперёд всех оказался Боря Александров.

— «Малыш» не спи! — Гаркнул ему защитник Фёдоров, «закрывая» синюю линию.

Борис и не спал, он ловко ушёл от силового приёма, за счёт которого Валера Васильев его попытался размазать об борт и перевёл шайбу по этому самому борту за воротами на правого нападающего Сашку Скворцова. Скворцов, недолго думая, отпасовал на Куликова.

— Кулик, смотри внимательней! — Заревел я врываясь на пятак, где как следует вмазал в плечо динамовцу Саше Филиппову. — Свист, ты где, мать твою?!

Я лишь успел оглянуться, в поисках Свитухина, как Сашка Куликов бросил навесиком по воротам Пашкова. Хорошо, что на тренировках такие моменты отрабатываем по десятку раз на дню, поэтому я, махнув клюшкой на «автомате» умудрился зацепить шайбу. И быть бы голу, если бы на пути чёрного резинового диска не вырос, как из-подо льда, наш Николай пан Свистухин, изюм ему в одно место.

— Сука! — Крикнул я, когда шайба отлетела направо, где оттолкнув Скворцова, ей завладел динамовец Игорь Самочернов.

***

— Давай, мальчишки! — Заголосил всегда выдержанный Аркадий Иванович Чернышёв.

Наставник «Динамо» перегнулся через борт, чтобы убедится, что пас от Самочернова дойдет по адресу, точнёхонька на убегающего, на пустые ворота Володю Юрзинова. Но вдруг защитник горьковчан Куликов прыгнул как футбольный вратарь и невероятным образом прервал передачу на верный сто процентный гол. Шайба, ударившись в черенок клюшки, подскочила вверх и к огромному разочарованию всей динамовской команды даже не вылетела за синюю линию.

— Мальчишки, держать! — Заорал Аркадий Иванович.

***

— Мальчики, мальчики! — Кричала, вскочив со своего места, как и весь стадион, Варя Варшавская, когда шайба заметалась в зоне московских гостей.

— Пасуй Тафгаю! — Прыгал рядом её младший брат Игорь.

— Тафгаю отдай, б…ь! — Ревел как медведь болельщик слева.

И услышав призыв почти тысяч человеческих глоток невысокий, зато техничный Боря Александров вновь набросил шайбу на пятачок динамовских ворот. «Мама дорогая!» — схватилась за голову Варвара, ведь эта маленькая черная шайбочка словно магнитом притянувшись к клюшке высоченного Вани Тафгаева, вновь отрикошетила в ворота и ударилась в штангу.

***

«Да чтоб тебя!» — выругался я про себя и прыгнул добивать шайбу, которая отскочив от штанги, плюхнулась на свободный лед. Но тут же к ней бросились и защитники «Динамо». Один из них Валера Васильев, не мудрствуя лукаво, прыгнул мне на спину, а другой Саша Филиппов тоже в прыжке схватил руками мою клюшку и дернул в сторону. И тут раздалась финальная сирена.

Я поднялся со льда, посмотрел укоризненно на главного судью Егорова из Челябинска, затем бросил взгляд на криво ухмыляющегося Валерку Васильева, что с него взять, захребетника, и покатил к своей скамейке запасных. Что кричали люди с трибун я, сосредоточившись на своих переживаниях, не слушал и не слышал. Злость кипела буквально в каждой клеточке моего огромного и здорового организма. «Сейчас в раздевалочке поговорим», — решил я, глядя искоса на своих партнёров по команде. А между тем хоккеисты московского «Динамо» радовались выстраданной ничьей 3 : 3, словно победе в кубке страны.

Пока я громыхал коньками, с зачехлёнными лезвиями, по резиновой дорожке подтрибунного помещения, злость медленно, но верно сошла на нет. «Да, победу упустили, но могли упустить и ничью, не в этом дело, — думал я. — В команде созрела такая гадкая зараза как зависть, которая принялась разъедать, словно кислота крепкий мужской коллектив. Мы не были такими друзьями, чтоб в гланды целоваться, но все чётко понимали, что гребём сидя в одной лодке, и каждый знал, даже выходя на несколько минут в матче, что нужно отдать всё для победы».