Тем временем матч начался. Загремели барабаны, завелись песни, колоссальная энергетика заполнила весь стадион. Болельщики запели свою знаменитую песню Un día de partit.

– Я не совсем согласен с этим, дедушка. Среди моих друзей и знакомых много ребят, которые не разделяют такой уклад, они по-прежнему остаются мужчинами, их понятия сильны, и у многих есть дети. Они не ведут разгульный образ жизни и стремятся к саморазвитию.

Аббас Шараф Эль Дин утвердительно покачал головой.

– Да, хорошо, что ты это отметил, здесь ключевым фактором является время. Как скоро таких парней, о которых ты говоришь, станет подавляющее меньшинство? Сто лет, двести? А может быть, десять? Что ускоряет этот процесс? Ведь люди делают выбор без принуждения. Им не угрожают и не платят.

Рошан улыбнулся, посмотрел на дедушку и сказал:

– В этом нет никакой нужды. Достаточно посмотреть практически любой новый сериал или фильм. Я уже не говорю о том, что творится в социальных сетях… Вероятно, все это влияет куда больше, особенно на тех, кто слаб духом.

Аббас Шараф Эль Дин медленно покачал головой, глядя куда-то вдаль, и, сделав небольшую паузу, продолжал:

– Отделение даже одной части от целого не только грозит гибелью самой этой части в той форме, в которой она существовала до сих пор, но и становится началом конца самой системы. Это как если у человека отрезать руку. Рука вскоре перестанет быть таковой, а сам человек сделается много слабее. Так и здесь. Представим, что Каталония перестанет быть частью Испании, а та, в свою очередь, перестанет быть частью Евросоюза. Все остальные последуют ее примеру, и могущественная ранее система прекратит свое существование. Останутся лишь сувенирные государства, которые не смогут противостоять мощи целостных и единых систем.

– А кто же займет их место? – как бы пытаясь вычислить в уме, задал вопрос Рошан.

Дедушка улыбнулся и приобнял внука.

– Я очень рад, что твоя мысль следует за моей. Однажды, мой сын, ты станешь королем Новой Персии, – медленно и торжественно проговорил он, лукаво подмигивая.

Рошан рассмеялся в ответ.

– Дедушка, зачем ты смеешься надо мной?! – Рошану даже стало немного обидно, теперь он воспринимал весь этот разговор как шутку. Розыгрыш. Однако он не мог не подметить, что дедушка говорил обстоятельно и уверенно. Будто ему действительно был известен некий план, по которому дальше будут вершиться судьбы людей.

Старик в ответ лишь потрепал своего внука за волосы и сделал неопределенный жест рукой.

– Всему свое время! Похоже, мы с тобой совсем не следим за игрой! Что там у нас со счетом?

Вечером того же дня Рошан возвратился домой, перед этим пообещав дедушке заехать к нему для продолжения беседы, в которой Аббас Шараф Эль Дин намеревался поведать ему нечто важное.

– Сынок, я пробуду здесь еще неделю. Загляни ко мне… скажем, за день до моего отлета… в субботу! Ты уже стал таким взрослым… настоящий мужчина! Пора вводить тебя в курс дела!

Когда же Рошан возвратился к себе домой, едва успел закрыть дверь, как на него сразу же налетели Катарина и Изабель. Глаза их сверкали, словно сами являлись источником света, крохотными искрами. Девушки схватили Рошана за руки и потащили в зал, усадив на диван.

– Рошан, – начали поочередно тараторить они.

– Только ты не сердись! – первой проговорила Изабель, садясь рядом с Рошаном и кладя свою голову ему на плечо, а руку на грудь.

– Тебе тут пришло письмо! – добавила Катарина, садясь по другую сторону и делая то же самое, что и Изабель.

– Мы его совсем не читали! – невинно округлила прелестные карие глазки Изабель.

– Полностью прочли его! – виновато добавила Катарина, поправляя рыжую копну волос.

– Оно очень таинственное! Не ходи туда! – одновременно сошлись во мнении девушки, в знак чего обе закивали.

Рошан, молча слушая и повинуясь всему, что застигло его врасплох с момента прихода, усилиями девчонок уже держал в руках письмо.

– Настоятельно тебе не рекомендуем! – казалось, они были очень взволнованы, что выдавали не только выражение их лиц, интонация, но и тот факт, что они стали говорить одновременно.

Рошан изучал их пристально и затем внезапно воскликнул:

– Как вы это делаете? Вы разговариваете как один человек. Я всегда об этом задумывался и не придавал значения, каждый имеет право на свои странности. Но это уже за гранью моего понимания! Вы будто читаете мои мысли. Угадываете все мои желания. А сейчас… я хочу знать: кто вы такие? – тон молодого принца посуровел. Внезапно странности его подруг перестали казаться милыми и забавными.

Катарина и Изабель вздохнули, медленно поднялись с дивана, встав друг напротив друг друга, и соприкоснулись ладонями, будто каждая из них стояла напротив своего отражения в зеркале. Через мгновение перед Рошаном уже был один человек. Исидора.

Рошан внешне оставался спокойным. Он оценивал ситуацию. Все выходы из комнаты. Все двери и окна. Его кинжал был сейчас слишком далеко, в спальне. Стулья, возле которых мог оказаться в считаные мгновенья, затем открытое окно. Он был готов действовать стремительно и решительно.

– Спокойно! – выставила она руки перед собой, показывая, что не представляет собой угрозы. – Я сейчас все тебе объясню.

– Уж постарайся! – Рошан ни на секунду не терял концентрации.

– Меня зовут Ша́яшира́за. Я существо из нематериального мира. Я служу хозяину кольца и существую благодаря ему. Тому самому, что ты носишь у себя на груди.

– Я не просил тебя служить мне, – Рошан машинально дотронулся ладонью до груди, где под рубашкой висело его кольцо.

– Я исполняю желание последнего хозяина кольца до тех пор, пока новый повелитель не прикажет мне что-то иное.

– И что же приказал тебе предыдущий владелец кольца?

– Заботиться о тебе и защищать тебя.

– Кто был последним владельцем кольца?

– Я не могу сказать.

– Разве я не твой повелитель? – Рошан ни на мгновение не отводил своего взгляда от взгляда существа, что сейчас предстало перед ним в облике женщины.

– Я не могу сказать, потому что я не знаю. Для меня существует только мой повелитель, и это ты! Как только хозяин лишается кольца, я тут же забываю его.

– Но почему ты раньше ничего не сказала? – удивленно развернул ладони кверху Рошан.

– Ты не просил, – повторила его жест Исидора.

– И что ты умеешь?

– Заботиться о своем хозяине и защищать его.

– А почему ты прикинулась двумя девицами? – Рошан изобразил подобие улыбки.

– Нам тяжело длительно существовать в одном теле. Мы так созданы.

– Мы? Как это? Вас много?

– Мы – одно целое.

– Голова идет кругом… – однако Рошан чувствовал: то, что сейчас находилось перед ним, не представляет угрозы, и поэтому смягчил тон. Он встал с дивана и стал прохаживаться по гостиной. – Значит, вам… тебе?! – он вопросительно посмотрел на Шаяширазу. – …Лучше находиться в двух телах одновременно?

– Это так, – покорно отвечала она, садясь на диван и кладя ногу на ногу.

– Тогда ты можешь принять более естественный для тебя облик, – взглянул на нее Рошан.

– Спасибо, мой господин! – девушка хлопнула в ладоши, и перед ним вновь сидели и улыбались его Катарина и Изабель. Теперь они не паясничали, как раньше, а скромно и даже несколько виновато сидели и ожидали своей дальнейшей судьбы.

– А если я сниму кольцо?

– Мы тут же тебя забудем… – с грустью в глазах проговорили девушки.

– А что же тогда будет с вами?

– Мы исчезнем из этого мира. Мы существуем, пока у кольца есть владелец.

– А если я уничтожу кольцо, вы станете свободными?

– Мы больше не сможем приходить в этот мир… Для нас это будет означать смерть, ведь в нашем мире нет ничего, а в твоем мире есть все! И самое главное – это ты! Жизнь без тебя немыслима!