Отважный капитан, между тем, уже исчез внутри сверкающего заострённого конуса. Придворные, как-то вдруг притихли и поспешно двинулись к краю выкошенной круглой площадки. Две фрейлины волокли за собой полубесчувственную принцессу. Слуги, кряхтя, тащили прочь от ракеты тяжёлую деревянную лестницу. За ними плелись Парациус и Эрландор, тоже от чего-то вдруг погрустневшие.
Дойдя до стены страшной крапивы, общество в нерешительности остановилось. Взрыв паровой машины все помнили очень хорошо, но лезть в эти заросли... Большинство здесь и остановилось. Настроение было не очень бодрым: все устали, перепачкались, да и есть хотелось - завтрак должен был состояться после старта. Относительно бодро выглядели лишь женихи-герцоги, сгруппировавшиеся вокруг принцессы и отпускавшие галантные комплименты. Впрочем, принцесса была задумчива и их почти не слушала, напряжённо вглядываясь в застывшую вдали ракету. Ничего не происходило. Приободрившиеся придворные начали отпускать шуточки. Кое-кто предположил, что ракета вообще никогда не взлетит. Герцог Болич, один из женихов, заявил, что если бы испытание доверили ему...
Тут раздался низкий гул. Все замерли. Ракета вздрогнула. Взметнулась вверх скошенная трава и порыв горячего ветра ударил в лица придворным. Раздались крики. Кто-то повалился на землю, кто-то бросился в заросли. Самые стойкие остались на месте, но рассмотреть ничего не могли, кроме летевшей во все стороны травы. Потом раздался страшный грохот. Ветер стих и сено, медленно планируя, опустилось на землю. Ракета лежала на боку. Вверх валил белёсый дым.
- Йолон! - выкрикнула принцесса в отчаянии, и, оттолкнув стоящих рядом фрейлин, бросилась к ракете.
- Карина! - выкрикнул король, бросаясь за ней вслед.
Придворные побежали за королём. Дым, впрочем, поднимался не от ракеты - это тлела свежескошенная трава. Когда принцесса и остальные добралась до места катастрофы, огня уже почти не было. Парациус, смело подбежав к ракете, пытался открыть люк, орудуя коротким стальным ломиком. Эрландор, остановившись немного в стороне, декламировал рифмованные заклинания. Принцесса плакала, король кричал что-то про виселицы и дыбы.
Наконец люк открылся. Из него с трудом выбрался отважный испытатель. Попал рукой в тлеющую траву, выругался, попытался подняться, ойкнул и снова упал в траву. Три придворных лекаря бросились к нему.
- Нет! - выдохнула принцесса, и теряя сознание стала оседать на землю.
Придворные лекари, резко развернувшись, бросились к ней. К капитану подошли два гвардейских офицера, помогли подняться. Протянули фляжку. Капитан глотнул, сморщился, и, вроде бы, пришёл в себя. Тут привели в чувство и принцессу. Увидев, что её избранник жив, она чуть было снова не потеряла сознание, и попыталась броситься к нему. Но лекари и фрейлины держали её хотя и крайне почтительно, но крепко.
- Доставьте капитана в лазарет! - распорядился король. - Ему необходим покой, - добавил он, строго глянув на продолжавщую вырываться принцессу. Та покраснела и смущённо потупилась. - А мы, - Делор III обвёл взглядом изрядно потрёпанных придворных, - проследуем сейчас на завтрак.
Завтрак начался в тягостном молчании. Кое-как приведшие в себя придворные, энергично орудуя ложками, уничтожали изысканнейшие блюда, похоже даже не чувствуя их вкуса. Король лениво ковырял вилкой паштет из оленины. Это было его любимое блюдо, но сейчас и оно не доставляло его величеству никакого удовольствия. Принцесса не ела совсем. В самом начале завтрака, она тихо, но твёрдо заявила отцу, что даже и не посмотрит на этих трусливых герцогов, и после этого хранила мрачное молчание. Король тоже был мрачен. Он до сих пор ничего не возразил своей дочери. Дело в том, что увидеть герцогов принцесса не смогла бы и при всём желании. Одному из них, примчавшийся час назад гонец, сообщил о крестьянском бунте в его владениях. Другой - его владения находились на самой границе - получил сообщение о подозрительных передвижениях иностранных войск. Третий... В общем - бывают же такие совпадения! - у всех семнадцати женихов нашлись внезапно очень важные дела. И их долг перед своим королём повелевал им немедленно и без малейшего промедления...
Мрачен был канцлер: у королевства внезапно появилось семнадцать крайне неприятных проблем. Мрачен был министр финансов: Парациус показал ему смету на восстановление ракеты. Сам Парациус и его коллега Эрландор тоже не лучились улыбками: конечно, Делор правитель либеральный, и вырвавшиеся у него в гневе слова... Ну эти, про виселицу... Вряд ли стоит понимать их буквально, однако...
Король отодвинул серебряное блюдо с паштетом из оленины и воззрился на придворных. Канцлер и министр финансов быстро переглянулись. Сидевшая между ними молоденькая графиня де Спа, приняв их взгляды на свой счёт, слегка покраснела. Канцлер глубоко вздохнул и решительно, словно бросаясь в холодную воду, поднялся.
- Ваше величество... - начал он.
- Да? - откликнулся король раздражённо. - Вы хотите что-то предложить?
Канцлер Публий снова бросил взгляд на министра финансов. Тот ободряюще кивнул. Графиня де Спа поспешно поправила причёску.
- Ввиду произошедших событий... - продолжил Публий. - И в связи с недостатком средств, а также из-за...
- Нельзя ли покороче? - буркнул король. Все затаили дыхание.
- Мы должны отменить экспедицию, - решился наконец канцлер.
Все замерли. На хорошеньком личике графини де Спа отразилось явное недоумение. Она, казалось, была немного разочарована. Делор III снова придвинул к себе серебряное блюдо и задумчиво подцепил кусочек паштета на вилку.
- Но престиж королевства... И эти проклятые акмалийцы... - Тяжёлый взгляд короля давил канцлера словно каменная глыба.
- Ваше величество. - Канцлер мужественно выдержал этот взгляд. - Престиж королевства можно поднять и другими средствами. Например...
- Канал! - радостно закричал король. - Вы считаете, нужно возобновить строительство...
Герцог Публий, как подкошенный, рухнул на стул. Задел рукой бокал с вином и опрокинул его. Вино рубиновым потоком потекло по белоснежной скатерти и словно Ниагарский водопад обрушилось на платье графини де Спа. Красавица кокетливо ойкнула и бросила на могущественного вельможу быстрый взгляд. Она была при дворе недавно, всех тонкостей дворцового этикета не знала, но герцог выразил свои чувства так явно...
