И, конечно, прошлая ночь ничего не изменила в Джанусе. И конечно же он плевать хотел на все просьбы Кейнана оставить Эзру в покое. Разумеется. С чего бы это было не так.

У него в запасе была ещё уйма историй, которые Эзра был рад послушать, а Джанус — рассказать.

— Не верь, если он будет заливать, что всю жизнь постился да молился, — говорил Джанус. — В твоём возрасте Кейнан был совершеннейшим психом, ты бы видел, на что он был способен.

— Да не, он и сейчас псих, просто прошаренный, — весело отвечал Эзра. — Я рассказывал, как он хотел отдать меня Луминаре Ундули?

Эзра наслаждался вниманием Джануса, и Кейнан с раздражением думал: какой он всё-таки ещё ребёнок. И само его раздражение шептало ему в ответ: нет, парень, ты так не думаешь, и дело не в этом.

Он стал бы отличным пиратом, тут Джанус был прав. Легко было обмануться этим невинным видом, который Эзра освоил в совершенстве и который раньше частенько норовил пустить в ход против Кейнана. Кейнан покупался на это, пока не узнал Эзру получше. При желании Эзра мог лгать, как дышать. Мог прикинуться самым несчастным мальчиком в галактике, чтобы получить то, что хотел. Почти восемь лет выживания научили его многому. Удивляло не это, а то, как легко он отказался от этого. Он по-прежнему мог обвести вокруг пальца кого угодно и успешно применял свои умения, но только против чужих, против тех, кто был или кого он считал врагами. Он мог посмотреть на Кейнана этим своим взглядом Эзры-сиротки, Кейнан, дрогнув внутри, приподнимал бровь, и Эзра сам начинал хихикать. Кейнан понимал, что половину беззащитности Эзры он сам приписывает ему, как бы он ни ненавидел, когда Джанус оказывается прав — но да, и в этот раз тоже. Кейнан заботился об Эзре, боялся за него, любил его, и всё это делало Эзру в его глазах куда беззащитнее и уязвимее, чем он был на самом деле, и Кейнан ничего не мог с этим поделать. Потому что, насколько бы Джанус ни был прав, он не знал Эзру так, как Кейнан. Он не видел его настоящую уязвимость, не наблюдал за тем, как он вновь открывался миру, вспоминая, как это, и как остро и болезненно бывал задет, когда его доверие было обмануто. И как, тем не менее, был смел, чтобы не закрываться снова. Джанус не утешал Эзру, когда тот рыдал, узнав о смерти родителей после всех своих надежд встретить их снова, и не видел, не ощущал, каким беззащитным и отчаявшимся он был тогда — и каким взрослым и сильным, когда выплакал свои слёзы и стоял, глядя на луны Лотала, принимая эту потерю, как должен был тот, кто становился джедаем. Кейнан знал, понимал разумом, что Эзра не беззащитный невинный ребёнок, не знающий жизнь. Он вполне способен насквозь видеть таких, как Джанус, куда лучше, чем был способен в свои шестнадцать Кейнан. Он старше и опытней, чем когда-то был Калеб. И всё равно Кейнан беспокоился за него, потому что знал, как много доверия и хрупкости за этим всем, за его выверенно-невинным взглядом, за пониманием этого мира и знанием, как он может обмануть ожидания. И как много за всем этим жажды любви.

— Он хотел сбагрить тебя мертвецу? — жизнерадостно спросил Джанус.

— Ну, вообще-то он думал, что она жива. Но в тот момент он, пожалуй, был готов сбагрить меня и мертвецу, — ответил Эзра.

— Ты так плохо себя вёл? — с надеждой спросил Джанус.

— Не так плохо, как хотелось бы, — доверительно ответил Эзра, и они оба расхохотались.

— Кейнан, ты не ценишь всех достоинств своего падавана, — окликнул его Джанус.

— Зато ты ценишь, — бросил ему в ответ Кейнан и прошёл между ними, оттеснив Джануса плечом, и позвал: — Эзра.

Эзра весело взглянул на Джануса, развёл руками и побежал за Кейнаном.

— Что? — просил он.

— Не слушай всё, что несёт Джанус, — сказал Кейнан.

Эзра вздохнул.

— Кейнан, — снисходительно начал он, — я не маленький. Я знаю, что не нужно слушать всё, что он несёт. Всё я слушаю, только когда это несёшь ты.

— Если бы, — буркнул Кейнан.

— Да, мастер, — смиренно ответил Эзра.

Кейнан не ответил. Эзра помолчал полминуты, а потом всё-таки спросил:

— Да что с тобой?

— А что со мной? — переспросил Кейнан, вроде как спокойно, но Эзра слишком хорошо его знал, чтобы не уловить фальшь. Раньше бы он смутился, думая, что Кейнан просто хочет его окоротить своим вопросом на вопрос, но теперь-то он был уже стреляный падаван, и такой ерундой его было не пронять.

— Ну, ты сам не свой с тех пор, как мы прилетели на Каллер, — сказал он.

— Всё в порядке, — не сдавался Кейнан.

Эзра помолчал ещё пару секунд, а потом спросил:

— И ты не злишься на меня?

Кейнан наконец посмотрел на него, и Эзра облегчённо выдохнул, увидев, как он удивлён.

— Злюсь? — спросил Кейнан. — С чего ты взял?

— Ну, мне показалось, — слегка смешавшись пробубнил Эзра. — Что ты на меня за что-то злишься. Ты и вчера такой был, и утром сегодня, и сейчас вот… Я всё думал, что я сделал-то? Не придумал и решил спросить.

Кейнан остановился и повернулся к Эзре. Он сам не заметил, как быстро шёл — Эзра едва поспевал, и они сильно оторвались от остальных. Похоже, Джанус там давал Сабине и Зебу попробовать ещё какую-то траву, а Гера надзирала, чтоб они от неё не передохли.

Кейнан вздохнул и посмотрел Эзре в глаза.

— Я не злюсь на тебя, — сказал он почему-то немного смущённо, и Эзра сам немедленно смутился, как будто этот разговор был каким-то неловким, но он не понимал, почему. — Прости, — продолжил Кейнан. — Правда, дело не в тебе. Ты ничего не сделал. Просто я волнуюсь из-за того, как ты… — Кейнан задумался на мгновение, снова вздохнул и решил быть честным. — Как ты очарован Джанусом. Он не такой очаровательный, каким может показаться.

Эзра хлопнул пару раз глазами, а потом закатил их.

— Кейнан, пресвятой Совет джедаев… Он смешной и рассказывает смешные истории про тебя. Конечно, я хочу их послушать. Но если ты не хочешь, я не буду с ним говорить.

“Приехали, — подумал Кейнан. — Молодец, теперь ты будешь говорить ему, с кем ему общаться, а с кем нет. Может, ещё в каюте его запрёшь? И будешь учить, как ему надо разговаривать и одеваться, чтоб ты был доволен?”

— Нет, — ответил он и улыбнулся. — Я не собираюсь тебе запрещать с ним общаться. Просто будь осторожен. Он не хочет тебе навредить, просто Джанус это такое торнадо, которое может сделать это случайно.

Эзра тоже улыбнулся и кивнул.

— Хорошо.

— И я точно не злюсь на тебя, — добавил Кейнан и коснулся ладонью его плеча. — Если уж я злюсь, то скорей на себя. С Каллером многое связано, и я тут правда становлюсь слегка сам не свой, ты прав.

Эзра смотрел на него снизу вверх, и лицо у него было такое, каким становилось всегда, стоило Кейнану прикоснуться к нему: как будто он ловит каждое слово и каждому верит. Эзра безотчётно подался ближе, Кейнан мягко подтолкнул его, разворачивая, отпустил и пошёл вперёд. Эзра пошёл рядом.

— Что связано с Каллером? — спросил он.

— Я был здесь во время Приказа 66, — ответил Кейнан. — И много времени после.

— Я не знал, — ошарашенно сказал Эзра. — Ты никогда не рассказывал подробностей.

— Моя мастер погибла, а я около года жил на улице, скрываясь, пока меня не взял к себе Джанус. Краткая версия.

— А полную расскажешь? — спросил Эзра.

— Может быть, когда-нибудь, — ответил Кейнан.

Эзра немного помолчал и предположил:

— Так Джанус — он что, спас тебя?

Кейнан ответил не сразу, но когда ответил, его голос звучал уверенно:

— Да.

После заката они лежали на том же холме, в высокой траве, и Кейнан с Джанусом смотрели на город в бинокли, включив режим ночного виденья. Гера лежала между ними слева, а Эзра плюхнулся справа и привалился к кейнановскому плечу. Сабина и Зеб расположились за ним.

— Вижу их, — сказал Кейнан.

— Готовность, — сказала Гера в передатчик.

— Готовность, — шепнул передатчик в ответ.

— Вы точно уверены, что это сработает? — с сомнением спросила Гера.