Позади нас, медленно выступая из тени, нарисовался не в меру злющий, обладатель больших горящих глаз и неправильного прикуса, экземпляр. Медведь облегчённо вздохнул, узрев наши унылые мордашки, и молча, без лишних движений, схватил двух, не в меру прытких, медведиц за шкирку, поволок в сторону небольшого перелеска, где обнаружилась странная конструкция. «Клетка», — подсказало сознание, правильно обработав полученные данные извне. Толкнул, захлопнул и свалил. Конструкция, или просто место заключения, оставляла желать лучшего. Тонкие длинные прутья, несколько досок за место крыши и обычный земляной пол, вот и все описание нашей «светлицы». Одно удручало больше остального, я планировала поспать, но в такой ситуации даже это становится проблематично. Зябко ёжась, я наматывала круги, спасибо, пространство позволяло, то и дело вздрагивая от промозглого холода. Платье, разодранное в нескольких местах, обвисло влажной тряпкой, голые плечи белым пятном выделялись среди ночной темноты.

— Нет. Ну, сколько можно! — рявкнула я, вконец выходя из себя. — Опять взаперти!

Эми повернулась на мой вопль, отвлекаясь от, несомненно, важного занятия — рытья небольшой ямки. Девушка тешила себя надеждой о возможном подкопе, так она говорила, пытаясь голыми руками раскопать мерзлую землю.

— Варан успеет? — жалобно простонала я.

— Это в его интересах, — хмыкнула Эми и замерла, пристально глядя на мои голые плечи. — Это конец, — тихо прошептала.

Первый раз вижу, чтобы мурашки доводили до обморочного состояния, конечно, в данный момент они напоминали огромных пупырчатых слоников, бодро шагающих по моему телу, но все же…

— Ааа! — невольно вырвалось. — Что это! Мамочка! — вновь завопила я.

— Тише, тише, — успокаивала Эми, одновременно пытаясь оторвать солидный кусЬ от моего когда-то великолепного платья. — Да не крутись ты так! — рявкнула она, справившись с желтой материей, одним движением закрывая моё голое тело.

— Что это, Эми? — захныкала я, ощупывая проступившие ожоги, опоясывающие моё тело. Вся шея, грудь, плечи покрылись синеватой дымкой, сквозь которую проступали выпуклые вены, на фоне этого великолепия виднелся странный рубец с ярко очерченными краями. Он не причинял физической боли, оставляя странное душевное послевкусие, ощущения какой-то неправильности, несоответствия происходящего. Рубец, пульсируя, увеличивался в размерах, обрисовывая витиеватым контуром, моё тело, погружая в странное спокойствие и умиротворения. Усевшись на стылую землю, совершенно не чувствуя холода, я засыпала…

— Стася, не спи! Приди в себя! Стасенька, кажется, ты становишься полноценной медведицей, — тихонько прошептала Эми. — Слышишь? Никто не должен знать, увидеть. Стася! — меня медленно трясли, ощущения качки усиливало внутреннюю гармонию, убаюкивало, затягивало в сон.

— Я гляжу, вы не скучаете! — раздался громогласный голос.

Недавний знакомец — медведь, однозначно выспавшийся и донельзя довольный, бодренькой походкой двигался к нам, волоча огромный куль. Странно, но именно этот субъект неосознанно привёл меня в нормальное состояние из «состояния нестояния», если можно так сказать о человеке, который минут пять находился в прострации, не осознавая где он, и что с ним.

— Решил заглянуть на огонёк, — хмыкнул и противным голосом пропел, обращаясь исключительно ко мне, — печься о самочувствие нареченной святая обязанность каждого мужчины, — и открыв дверцу нашей темницы, добавил, — наслаждайтесь. Увесистый куль хлопнулся к нашим ногам, и тихонько застонал. Эми, внезапно побледнела, отпустила мою, пришедшую в себя, тушку и бросилась к этому большому несуразно упакованному презенту. Поправив влажную ткань, облепившую мою шею и грудь, заботливо укрытых остатками платья, подошла понаблюдать за процессом распаковки и, немного подумав, произнесла:

— Добро пожаловать в наши нестройные ряды, — не смогла сдержать улыбку, а следовало бы. Варан, практически самостоятельно, выпутался из плена, окинул недовольным взглядом нашу «светлицу» и произнёс:

— Ну, девки, снова вляпались. Что вам у нас не сиделось. И тепло, — внимательно посмотрел на моё трясущееся от озноба тело, — и кормят вкусно.

— И используют по назначению, — вставила Эми.

— Третьим будешь, — констатировала я факт, заметно приуныв. Радость в купе со злорадством по поводу пленения Варана рассеялись, уступая место вопросу: «Если он здесь, то кто же нас спасет тогда?» Хотелось немного поострить по этому поводу, дабы этот индивид проникся атмосферой плена, и понял нас, бедняжек, постоянно кочующих, как переходящее знамя, из одних рук в другие, но я лишь горько улыбнулась, начиная поддаваться панике и желанию начать грызть прутья нашей тюрьмы.

Варан отряхнулся, поднялся и начал скрупулёзно осматривать крошечное пространство, предназначенное для пленных. Плавно обошел отведенную нам территорию, подергал прутья, попрыгал, в попытке достать до досок, развлекался, одним словом. Мы, устав наблюдать за ним, переглянулись и, не сговариваясь, приступили к работе — рытье подкопа, дело хлопотное.

— Может поможешь? — рявкнула, окончательно устав от его телодвижений.

— Не вижу смысла растрачивать и без того небольшой запас сил. Физическая работа утомляет, — и нагло развалился вдоль решетки, призывно постукивая около себя ладошкой. Переглянувшись с Эми, плавно переместились на предложенное место.

— Значит так: «светлица» наша опоясана магией, я её чувствую. Поэтому, в нашем случае, при отсутствии таковой, предлагаю не тратить понапрасну силы и смиренно ожидать своей участи, — прервав свою речь, молча протянул руку и накинул на мои плечи толстый ведьмовской сюртук, с красивыми перламутровыми пуговицами. Просто загляденье! Тепло медленно разлилось по моему телу, успокаивая, принося умиротворение и покой.

— Не спать! — услышала грозный окрик.

— Да не сплю я, внимаю со всей возможной сосредоточенностью, — промямлила я, впадая в дрему.

— Варан, посмотри, — сказала Эми, развязывая узел на моей шее и приоткрывая страшный рубец, — можно что-то сделать?

— Медведица? Избранная? — помолчал и продолжил. — Станислава, тебе так понравился этот варвар, что ты вот так, сразу, готова отдать за него жизнь? Настолько любишь его?

— Чего?! — опешила я, не понимая при чем здесь я. Варан повернул голову к Эми, вопросительного глядя на подружку, та не спешила отвечать.

— Вполне возможно, она отдала своё сердце другому медведику, я бы сказала очень очаровательному и, судя по холодным серым глазам, с примесью эльфийской крови. Пространственный туннель открылся прямо во дворце, и нашу девоньку потянуло на приключения с непреодолимой силой. Когда совместными усилиями сообразили в чем дело, ловушка захлопнулась. А вот какими судьбами мы обязаны твоему обществу?

— Моё появление здесь вполне объяснимо. Я на крыльях любви преследовал одну очаровательную герцогиню, — хмыкнул, — не возжелавшую разделить мою постель, но когда это нас, ведьмаков, останавливало?

— Понятно, — громко вставила я. — Хотели воплотить свой карательный план, обещанный при свидетелях сравнительно недавно, с максимально низкими потерями, а попались в ловушку, получив, между прочим, по заслугам.

— Медведик вы наш, недобитый, — довольно выговорила Эми, припомнив все и нагло улыбаясь, глядя в злые чёрные глаза.

— Хочу заметить, с высказыванием ты угадала, его реально прибьют. На статус медведицы он явно не тянет, стало быть, в туннель пролез нечестным путём. Разведчиков здесь не жалуют, да и особей мужского пола мной замечено не было, кроме тех, что ищут благословения духов.

— Дамы, не хочу вас отвлекать от, несомненно, интересного занятия — обсуждения будущего одного отвергнутого ведьмака, но есть более насущная проблема, а именно приближающаяся ночь крови. О данном действе мне известно не много, но то, что известно, боюсь вас не порадует, — сказал ведьмак, удрученно поглядывая на Эми. Подружка явно запала в душу этому гордому, привыкшему к поклонению индивиду. Мужчина нервничал, изредка бросал злые взгляды на девушку и вздыхал, чувствуя её безразличие.