Кроме меня, обучаемых магов было двое. Они были мужчинами и жили обособленно, не привлекая внимания и не вступая в разговоры. С одним из них — Дарном — я познакомилась совершенно случайно, обретя своё чудо. Это не то, что вы подумали, Дарн, конечно, симпатичный мужчина с чёрной округлой бородой и яркими желтыми глазами, но кроме странного беспокойства и лёгкого интереса в моей душе других чувств не вызывал. Мы встретились случайно и романтика тоже присутствовала. Полнолуние, ночь и лес, я, зарывшаяся по самый нос в травку ведуницу, необходимую для «эликсира молодости», как шутит Синари. Почувствовав настороженный взгляд, подняла голову и увидела человека, лицо которого скрывала тень дерева, да и сам он виделся мне смутным неясным силуэтом. Сердце пропустило удар, предвкушая встречу. Мужчина вышел и представился, а я испытала горечь и обиду, наверное, подсознательно желая увидеть другие глаза, цвета стали. Дарн помог собрать ведуницу, любезно предложил проводить до избушки, странно поглядывая и вздыхая. Я же раздумывала, как так же любезно отказаться. И в этот момент услышала протяжный жалобный писк. Вот так я и обрела своё чудо — слепого брошенного котёнка, неизвестно каким образом попавшего сюда. Мой взгляд упал на кота, который занимался важным ответственным заданием — умывал мордочку и сладко щурился от лучников солнца, изредка проглядывающих сквозь пелены туч, и солнечными зайчиками, проникая в комнату. Чёрный кошар с белой мордочкой и носочками на лапках вызывал умиление и всеобщую любовь, а для меня был олицетворением мечты, моей маленькой мечты о доме и коте.
Разглядывая наглого кота, рассуждала и грезила на яву, сидя у окошка своей маленькой избушки. Сегодня ровно год, как я поселилась здесь. Ровно год, как я обрела свободу, но все же так обидно, что меня никто не ищет. Так обидно, что хочется плакать!
— Опять вздыхаешь? — звонкий детский голосок раздался неожиданно, возвращая меня с небес на землю.
— Рыжая! — тихонько усмехнулась я, обрадовавшись. И приподнявшись крикнула, — чаю хочешь?
— Чаю не хочу! Хочу сладенького! — пропыхтела сластена. Девчушка любила лишь сладкие эмоции такие как радость. Грусть девочка не любила. Подбежав к оконцу, тихонько повела носиком и опечаленно произнесла:
— Грустишь?
— Отдыхаю, — тихонько ответила ей.
— Мама велела передать творожка и сметанки, — затараторила девчушка, которой явно не терпелось меня покинуть. Что ж, пусть так, не буду её задерживать.
— Спасибо, — и приняв дары, произнесла, — беги, бельчонок!
Крошка улыбнулась в ответ и припустила к болоту. Девочке не терпелось попасть домой. А мне остаться в одиночестве со своими туманными и противоречивыми мыслями. Мыслями о собственной свободе.
Нет, конечно, я не жду встречи с медведиком и, абсолютно точно, не мечтаю его увидеть, но Радужную Слёзку мог бы и попробовать отыскать, артефакт все-таки древнейший, опять же, слово давал, как-никак магическое. Кого вы обманываете, Станислава Владар. Вы прекрасно осведомлены о том, что найти Вас невозможно.
Незаметно пролетали дни, насыщенные новыми знаниями и экспериментами, магическая сила росла, становясь устойчивой, подвластной своей носительнице, только вот удовлетворения от достигнутого все не наступало, обрести покой и гармонию в душе — не удавалось. Казалось, цель, к которой я так долго стремилась, достигнута, но странное оцепенение настолько сильно разрасталось внутри, не давая радоваться и испытывать гордость от проделанного пути. Каждое утро я просыпалась с тягостным ощущением пустоты и незавершённости, все больше углубляясь в собственные мысли, пытаясь обрести покой в душе. Синари частенько мрачнела после разговора со мной, иногда злобно зыркала глазами, злилась и выдавала:
— Стася, тебе нужно развеяться, роман закрутить, чтоб кровь молодая бурлила. Что ещё зимой делать, кроме как бока об горячее мужское тело греть, — вещала она, очередной раз, помогая вытаскивать из печи пироги.
— В горячем тельце недостатка нет, — промямлила я, слегка качнув в сторону отожравшегося на сметане кота.
— Вот знаешь, уйдут эти два убогих, и посмотрим, как твоё девичье тело завоет. Гости в лесу редкость, а молодые и подавно. Старье вот прет табунами, правда, и те повымерли. А Дарн, он даже очень ничего. Готовит, кстати, знатно. А по ту сторону преграды, говорят, человек не последний. Родовитый он, к императору близкий. От этих слов меня встряхнуло, руки задрожали и мурашки по телу побежали от веселенькой картинки, услужливо нарисованной моим воображением — иду, значит, я и Дарн мимо императора, бедрами покачиваю. Даже представлять как-то расхотелось, куда потом меня выведут, задвинут, засунут, закопают…
— Все равно расслабляться надо, да и тело горячее, ласки мужской требует, — продолжала вещать Синари.
— Прекрати, а?! И без тебя тошно. Синари, расскажи мне лучше вот что. Я одну вещь взяла без спроса. Хотелось бы вернуть. Понимаешь, тянет меня вещичка в мир, человека одного вспоминать заставляет. Да и ему покоя без неё не будет, ждать будет, помнить. А я забыть все хочу, да не дает мне вещица — обратно зовёт.
— Так в чем же дело? Пойди да отдай. Я имела ввиду, с почтовым голубем отправь. Какие проблемы, — пожала плечами подружка, продолжая кушать тепленький пирожок, забавно причмокивая.
Конечно, о том, что просто взять и уйти отсюда не могу — знала. Что лес просто так никого не отпускает, особенно сильных магов, — знала. Что за всё платить нужно — знала. Что обдумывать всё нужно было заранее — знала. Только вот маленькая хрустальная капелька на шее, тихонько позвякивающая при движении, жгла душу и сердце, не давая спокойно жить и не думать. «Верну, то что украла и забуду о нём, ничего меня в мир людей больше тянуть не будет», — подумала, приняв окончательное решение.
— Синари, а если голубиной почтой нельзя, очень надо из рук в руки?! Способы есть? — тихонько пробормотала и призадумалась.
— Способы то они всегда есть, так же как и выход. Только вот риск оправдан ли? Сама понимаешь, с лесом не шутят, его боятся и уважают. Уйти ты можешь и границу пересечь, но не более чем на несколько метров и по времени ненадолго, а дальше обратно тебя затянет, независимо успела дела сделать или нет, а платить придётся. Нельзя чтобы твоя связь с лесом прервалась, а иначе адью и поминай, как звали. Я хочу сказать, магическая связь прервется, духи леса решат, что твоё житие на запретной территории закончено, а, стало быть, наступит время последнего испытания. В смысле если пройдешь, то выберешься, если нет — погибнешь, но вот возврата не будет. Сама понимаешь — не готова ты ещё рисковать так, да и сил не хватит испытание преодолеть. Правда, если выживешь, и обучение продолжить захочешь, вернуться можно и попробовать, лес он добрый — учеников любит, знания даёт и силу увеличивает. Правда, таких желающих не много. Всего один был особенный, сгинул. Сознание помутилось от силы великой, так то! — улыбнулась девушка.
— Риск дело, конечно, благородное. Но, пожалуй, я тут посижу — в тепле и уюте. Да и кормят тут неплохо! Лейла мне творожка из деревни принесла, вкусненького, — облизнулась я, стараясь показать, что разговор закончен и возвращение к нему мне неприятно.
Синари ушла, а я никак не могла взять себя в руки. Нервничала, так и эдак прикидывая варианты передачи радужной красавицы, ходила взад и вперёд по комнате, и радостно вскакивала. Почему-то именно сейчас самым главным было вернуть Слезу. Радость в душе расцветала солнечным цветом, и простенький план в голове сложился сам собой. Червячок сомнений закопошился, любезно подкидывая воспоминания о другом, придуманном и простеньком плане, но я, со вздохом подавив его, двинулась спать. Утро вечера мудренее.
Да ничего подобного! В смысле, утром озарения не произошло. Преспокойно позавтракав, приняла судьбоносное решение — действовать, правда, как это осуществить представлялось смутно, но действовать точно надо, в конце концов, у магистра могут быть из-за меня неприятности. Конечно, он весь такой Великий, умный и, вообще, самый-самый, и скорее всего от моей помощи ему ни тепло, ни холодно, но мало ли, он же слово давал какое-то особенное. Вот что значит, совесть не спокойна. В голове мелькнула мысль, быстро сформировавшаяся в простенький план и, стало быть, гениальный. Это так я себя мысленно успокаивала. Ещё раз попив чайку, почесала любимца за чёрным пушистым ушком и, немного поразмыслив, начала писать послание. Все просто — отправлю письмо с голубем, назначу встречу с магистром недалеко от границы, и отдам артефакт Слезу Тьмы или Радужную Слёзку, ещё не решила. Кстати, необходимо срочно узнать про дальность удаления от границы, дабы ненароком не превысить лимит и не порвать хрупкую связь с лесом. Так, на чём я остановилась. Значит, отдам артефакт и вернусь обратно, лес даже не успеет заметить моего отсутствия. Попутно было бы неплохо выторговать себе свободу за «возвращение блудной дочери в родные пенаты», мало ли, чего в жизни не бывает. Вдруг захочу к людям вернуться и магом заделаться. Так, ладно, проблемы надо решать по мере их поступления. Пишем письмо. Пишем. Пишем. Пишем.
