Воевода перевел взгляд на девушку, точно также осмотрев и ее. Увиденное вновь ему не понравилось. Ее явно пытали, что видно было невооруженным взглядом.

— Плохо у нас дела, гла… э-э-э, — запнулся мужчина, так и не сумев выдавить из себя титул. Пока парень для него был никем и звать его никак. Не было официального признания его главой рода. — Родовая усадьба уничтожена. Камня на камне не осталось. Там же остались и основные силы рода: почти все боевые маги, половина всей техники, самые боеспособные подразделения.

Однако военный разгром оказался лишь одной стороной медали, причем ее лучшей частью. Вторая сторона была гораздо хуже. Если верить словам воеводы, то началась рассыпаться финансовая империя Скуратовых. Почуявшие слабину конкуренты тут же набросились на ослабевшего противника, стремясь выбить его из всех мало-мальски выгодных сфер. Ведь, сейчас Скуратовы никому не опасны, они лежат на обеих лопатках. Поэтому можно и нужно забрать себе все, что плохо лежит.

-…Как шакалы набросились, почуяв слабину, — тщательно сдерживая злость, рассказывал воевода. Свежий шрам на его щеке кровью налился, того и гляди красные капли в стороны брызнут. — Еще пару дней назад они и рыпнуться не смели. В портки гадили при одном имени Скуратовых. Сейчас же осмелели: через губу разговаривают, глаза закатывают, норовят зубу скалить. Я бы их….

Что он с ними бы сделал, было и без слов ясно. Слишком уж характерный у воеводы был взгляд — тяжелый, словно через прицел танкового орудия. Не по себе даже рядом находится.

— Значит, нас пытаются растоптать еще и финансово. Красиво. Прямо подметки на лету рвут, сволочи…, — негромко проговорил парень, словно подытоживая разговор.

Дело, действительно, казалось гиблым. Род, по сути дела, оказался на краю гибели, не имея военной возможности отстаивать свои финансовые интересы. Авторитет и влияние без реальной силы вряд ли бы им сейчас могли помочь. Некоторые люди «доброго» слов никак не понимали. Им обязательно нужно было добавить еще и сапогом в рожу, чтобы все стало ясно и понятно.

В этот момент откуда-то со спины раздался тяжелый вздох, прозвучавший особенно громко. Александр тут же резко развернулся и едва не обомлел — вокруг них уже собралась целая толпа. Была занята почти вся лестница, широкое крыльцо, подступы к зданию, усыпанные военными и гражданскими в одеждах цветов рода. В их глазах читалась тревога, страх. Мужчины хмурились, женщины вытирали слезы. Грядущие события грозили гибелью и им. Ведь, все они теперь добыча для более удачливых родов, которые бросятся делить наследство Скуратовых. А в дележе, как известно, никто особо церемониться не станет.

— Здравствуйте, — единственное, что Александр смог сразу из себя выдавить. Правда, тут же замолчал, не зная, что говорить дальше. Слишком уж все это было неожиданным.

Только молчать было смерти подобно. Он больше не был простым боярычем, погруженным по самые уши в дрязги родового семейства. Теперь Александр сам боярин, глава рода, отвечающий за жизни тысяч доверившихся ему людей.

— Мы проиграли… сражение, но не войну, — нужные слова сами возникали в его голове. Интерес к социотехнологиям в его старом мире не прошел даром. Перед ним стояла классическая задача — завладеть вниманием малой социальной группы и заменить одни субъективные установки на другие. Собственно, именно это он и делал в данный момент. — И те, кто уверовал в нашу слабость или даже скорую гибель, очень скоро пожалеют о каждом своем слове и действии. Каждый, посмевший хотя бы косо посмотреть в вашу сторону, будет скоро вымаливать прощение…

Тут важен был каждый нюанс, чтобы переломить один коллективной фон и сформировать другой: тон и тембр голоса, манера говорить, внешний вид и, главное, настрой. Толпа должна чувствовать правоту, возведенную в максиму.

«Поймав» нужную волну, словно опытный проповедник, Александр буквально излучал непоколебимую уверенность и спокойствие. Грамотно подобранные слова лились из его уст непрерывным потоком, заражая людей совсем другими эмоциями, выбивая из них страх и неуверенность.

В какой-то момент он уже и сам верил в то, что говорил. Ведь, действительно, еще ничего не пропало. Им дали по зубам, но они поднимутся и дадут в ответ. Владея технологией производства той самой сыворотки, они в самое ближайшее время обязательно встанут на ноги.

— … А как же дружина? Маги? У нас же почти ничего не осталось, — выкрикнул кто-то из толпы, когда Александр замолчал, чтобы перевести дух. — Нас же сейчас голыми руками взять можно…

Люди начали удивленно мотать головами, ища говорившего. Вскоре, вокруг высокого худощавого мужчины в сером комбезе технического специалиста образовалось пустое пространство.

— Хороший вопрос, — парень широко улыбнулся, показывая, что совершенно открыт и для него нет запретных тем. Сейчас нельзя было молчать. Ему должны были поверить все, включая самых скептиков. Вот тогда у них всех будет шанс выжить. — Придется вам всем открыть одну тайну, которая спасет нас.

Он подошел ближе к технику.

— В последние дни я был очень близок с боярином. Уверен, что все задавались вопросом, а в чем причина. Почему меня, какого-то безвестного мальчишку, глава принял в род, сделал названным сыном и приблизил к себя, — Александр сделал паузу, чтобы собравшиеся прониклись сказанным. — Настало время тяжелых испытаний и, думаю, пришло время вам все рассказать… Все это произошло не просто так.

Парень заговорщически понизил голос, добавил в него таинственных ноток. Каждый должен почувствовать, что сейчас будут сказаны особые слова.

— Враг узнал, что род Скуратовых вот-вот получит в свои руки мощнейшие оружие, которого не ни у кого в этом мире. Должно было пройти несколько недель, чтобы это оружие пошло в дружину, — на Александре скрестились сотни взглядов — удивленных, ошеломленных, недоверчивых и откровенно издевательских. А, значит, пришло время переходить от слов к делу.

Он повернулся к стоявшему справа молодому штурмовику, хмурому здоровяку с крупнокалиберной винтовкой на плече.

— Нож! — требовательно потряс рукой.

Тот, не сказав ни слова, вытащил из ножен на бедре клинок с черненым лезвием и протянул его.

— Наше новое оружие не деньги, не орудия и танки, а это! — с этими словами он с силой вонзил нож в ладонь. Лезвие почти на половину показалось с той стороны и стало окрашиваться красным. — Наш секрет в неуязвимости!

Нож был вынут, а рука вскинута вверх, чтобы каждый мог увидеть, как начала затягиваться рана. На глазах изумленных людей отверстие, через которое можно было увидеть небо, постепенно уменьшалось. Резко прекратила идти кровь. Края раны тянулись друг к другу, быстро закрывая рану.

Естественно, он понимал, что вот так рассказывать о препарате было не просто опасно, а архиопасно. Как только информация о вакцине, дарующей неуязвимость, станет известна всем, его фигура станет целью номер один для большинства родов империи. Однако, иначе поступить было нельзя. На кону стояла его жизнь, его будущее. И тайну препарат больше не имело смысла прятать. Нужно было сделать его не своей слабостью, а своим оружием.

— Скоро так сможет сделать каждый наш дружинник, — Александр с силой тряхнул рукой, показывая абсолютно целую ладонь с чуть розоватой кожей. — Вы этих магов, как тряпки рвать станете. Вот так!

Быстро шагнул к фасаду и ударил прямо в центр массивной плиты из красивого розового мрамора. Камень покрылся сеткой трещин и через мгновение тихим хрустом распался на несколько половинок.

— И тогда мы закончим эту войну по-нашему, — резко развернувшись, Александр обвел глазами стоявших перед ним людей.

И в лице каждого из них он читал лишь одно — надежду на лучшее. Страх и неуверенность исчезли, словно их и не было.

— Скуратов! — громко произнес парень клич рода и тут же его повторил. — Скуратов! Скуратов!

— Скуратов! Скуратов! — тут же подхватили клич дружинники, с силой стучавшие в грудь кулаками. — Скуратов! Скуратов! — присоединялись к ним остальные. — Скуратов! Скуратов! — уже кричали все, кто был на площади перед зданием. — Скуратов! Скуратов! Скуратов!