Пятый посмотрел на Реджинальда.

— Твой выбор, — сказал он.

— Эти успокоительные сделают меня обычным?

— Да.

— И я буду помнить обо всём? О Лоис и других?

— Ты быстро соображаешь Номер Пять.

— Но больше никто не пострадает? Ты обещаешь?

— Да. Мы договорились?

Пятый нахмурился и молча протянул руку вперёд.

Реджинальд ухмыльнулся и отдал ему стакан.

========== Часть 7 ==========

Ваня с благодарным кивком взяла свою чашку чая и неуверенно посмотрела на сидевших рядом с ней братьев. Лютер и Диего выглядели обеспокоенными, но явно не собирались верить Клаусу, принесшему чашки.

В кафе, которое предпочло бы уже закрыться в столь поздний час, было пусто.

— Хотите сказать, что Номер Пять владеет какими-то способностями, — повторил Лютер, отстранённо глядя на Ваню.

— Александр, — строго поправил его Клаус. — Нашего брата зовут Александр. Он сам оформил себе имя, и мы должны это уважать.

— Я всю жизнь звал его Номером Пять и не собираюсь менять что-то, — встал на сторону Первого Диего. — С чего ты вообще его защищаешь? Если верить вашему рассказу, ради которого вы нас позвали сюда посреди ночи, он вот-вот уничтожит всё.

— Надо запереть его в надёжном месте, — пробубнил Лютер.

Клаус возмущённо ахнул.

— Его способности не сдержит ни одна камера, поверь мне, — поднял указательный палец он. — Мы должны найти его и…

— Почему ты вообще на его стороне? — прищурившись, спросил Диего. — С каких пор вы стали так близки?

— С тех самых, — Клаус вдруг сорвался на полукрик, стукнув ладонью по столу, — когда он, узнав, что я стащил его таблетки и поняв, что они мне помогают, признался мне во всём. Эти успокоительные Александр принимал, чтобы сдерживать свои силы и не причинять никому вред. Он явно держал это всё в себе хрен знает сколько лет, позволял вам всем вытирать об него ноги и считать обычным, только для того, чтобы вы не пострадали!

Лютер и Диего выглядели потрясенными. Ваня почувствовала укол ревности, поняв, что единственным человеком в семье, знавшим тайну Пятого, была не она.

— Он стал брать двойную порцию, не говоря ни о чем отцу, покрывая мой обман, — продолжил Клаус, сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

— Хочешь сказать, что больше ничего в себя не пихал? — Лютер нахмурился.

Клаус нервно хихикнул.

— Это ещё одна причина, по которой я на стороне Пятого, он забирал меня из больницы пару раз и вытаскивал из куда более неприятных мест, — нехотя признался он.

Лютер вздохнул.

— Нам нужно дождаться Эллисон, — сказал он. — Она применит против него свои силы. Пустит слух, и он снова станет обычным.

— Александр никогда не был обычным, — с грустью в голосе протянул Клаус. — Мы просто так думали.

— Слухов Эллисон может быть недостаточно, — сказала Ваня. — Думаю, иначе отец бы поступил так уже давно. Но мы и не должны забирать его способности.

Лютер и Диего непонимающе уставились на Ваню. Диего закатил глаза.

— Мы должны помочь Александру, — упрямо повторила Ваня. — Он наш брат, в конце концов. Думаю, он напуган.

— Напоить его опять таблетками, дел-то, — пожал плечами Диего.

— Никаких таблеток, — упрямо возразила Ваня. — Он не может прятаться за ними всю жизнь. Пятый должен научиться контролировать свои способности.

— Ты могла бы повлиять на него, — прикинув, согласился Клаус. — Думаю, тебе стоит пойти к нему домой. Поговори с ним. На крайний случай мы будем неподалёку.

Ваня удивлённо подняла брови.

— Почему именно я? — спросила она.

Клаус переглянулся с Беном, надеясь на то, что хоть один человек в семье его понимает. Не дождавшись особого понимания, Клаус тяжело вздохнул.

— Потому что он любит тебя, Ваня.

— Тебя, судя по всему, тоже, — заметила девушка, скрестив руки на груди.

— Не в том смысле, — Усмехнулся Четвёртый. — Видишь ли, меня все любят. Меня невозможно не любить. В тебя он влюблен лет с тринадцати, ему стоило взять имя Барри, если честно.

Ваня почувствовала, как лицо заливает краска, и торопливо опустила голову.

— Не говори глупости, — быстро пробормотал она.

— А ты надеялась, что он притащит тебе букет цветов и признается в искренних чувствах? — Клаус расхохотался. — Брось, это же наш Саня. Он никогда прямо не скажет. Ты поймёшь, что он любит тебя, когда окажешься единственным человеком, кому он позволяет звать себя Пятым в глаза, кому предложит пожить у него. И кому позволит отфигачить взломщика его скрипкой, это тоже немаловажно.

Ваня старалась не смотреть на явно заинтересованных её реакцией братьев.

— Переночуешь в академии сегодня, — заботливо сказал Лютер. — Тебе нужен отдых, а возвращаться домой к Пятому опасно.

Ваня послушно кивнула, чуть улыбнувшись.

Клаус нервно хрустнул пальцами и повернулся к Бену. Тот пожал плечами, не зная, что ещё можно сказать в такой ситуации.

Пятый проснулся от того, что кто-то настойчиво пытается отобрать его скрипку. Подняв голову, парень увидел стоявшего над ним незнакомца — судя по одежде либо бездомного, либо хипстера.

— А, ты живой, — с разочарованием протянул тот, кого Пятый всё же предпочёл считать бездомным. — А то можно было бы сдать твою гитарку, купить на неё много чего.

Пятый, непонимающе посмотрев по сторонам, сел. Опустил взгляд, чтобы посмотреть, на чем именно он сидел.

— Где мы? — наконец, спросил он, с лёгкой паникой глядя на автобусную остановку, лавку, на которой он явно проспал всю ночь, и пустые улицы вокруг.

— Эк тебя, — с долей уважения протянул бездомный. — До города час езды, но эта остановка заброшена, сюда разве что Стив приезжает по выходным.

— Стив? — Пятый нахмурился.

— Мой кореш, — гордо заявил бездомный и резко выпрямился.

Пятый смерил незнакомца долгим взглядом, честно пытаясь понять, как жизнь привела его в такую ситуацию. Итак, он проснулся на автобусной остановке в часе езды от города, совершенно не помня предыдущий вечер, когда он, кажется, был на репетиции, а потом…

Память Пятого наконец вернулась и шибанула его, словно погнутым им же фонарём по голове.

Он не смог найти свои успокоительные и, как ни иронично, перенервничал. Силы взяли верх, и он сбежал из театра, чтобы никому не навредить. Пятый с облегчением выдохнул. Хотя бы обошлось без жертв.

— Ты из школы сбежал? — не отставал от Пятого бездомный.

Парень поморщился.

— Мне девятнадцать.

— Ничего, это пройдёт, — понимающе кивнул незнакомец. — Я в своё время тоже из школы сбегал. Знаешь, однажды, когда мне было, кажется, пятнадцать… Нет, вру, четырнадцать.

Пятый закрыл глаза и устало потёр виски кончиками пальцев. Он чувствовал, как разрушительная сила внутри него рвётся наружу, и ему нужно справиться с ней, пока он не найдёт Ваню и не вернёт свои успокоительные.

Только как можно сосредоточиться, когда этот тупой приставучий незнакомец трещит без умолку и шаркает ногой?

Шарк.

— Я был по уши влюблён в свою одноклассницу, ну, знаешь, меня тогда оставили на второй год, и она…

Шарк.

— Стив сразу ей приглянулся. Знаешь, симпатичный парень был Стив, вот вроде тебя, только не такой бледный. Ну так вот, Стив и она…

Шарк.

Пятый поднял голову и посмотрел на бездомного.

— Я им и говорю… Погоди, парень, ты в курсе, что у тебя глаза светятся?

Стив не удивился, когда его старый друг рассказал ему о пришельцах, владеющих магией, но так и не понял, причём тут скрипка.

Пятый посмотрел в зеркало и поправил галстук. Вздохнул, подняв взгляд и увидев, что его глаза так и не сменили цвет. Что ж, к серому тоже можно привыкнуть, если бы они ещё не светились, было бы вообще замечательно.

Возвращаться в академию он не рискнул. Возможно, отец уже в курсе и собирает армию из его же братьев и сестёр, чтобы выйти против него. Может, он ждёт, как проявит себя Пятый.

Старый безумец.

Всё, чего хотелось Пятому, это выпить немного хорошего крепкого кофе.