Нат огляделся- Локвуд! Тот сидел, вжавшись в угол у комода. Волосы друга были белыми, лицо искажено ужасом….он был мертв. Наспех одевшись, Нат с отвращением вытащил свой сюртук из-под старухи. В него он завернет Локвуда да потащит к деревне, нужно же похоронить его по-человечески.
Он уже склонился над окоченевшим другом, пытаясь положить того поудобнее, как вдруг руку обожгла адская боль. Нат недоуменно взглянул на нее- на ней пузырился огромный ожог. Нет! Не может быть! В сжатых руках Локвуда был его крестик- видно, перед смертью тот пытался спастись от ужаса в молитвах.
Нат, трясясь, протянул руку к крестику- и вновь дикая боль. Ожог мгновенно разросся… Бросившись к куску старого зеркала на столе, Нат принялся вглядываться в него- ничего не изменилось. Лишь лицо было уставшее и измученное… Бросившись к двери, он с силой оттолкнул комод, выбежал из дома…и увидел, что вокруг – ночь. Тропа вновь тонкой змейкой уходила к кромке леса, по которой навстречу Нату шагали…Они! Локвуд, Натаниэль и девица.
4. Хортлаки
-Сенан-Паша, наши лазутчики …- молодой смуглокожий темноволосый мужчина, одетый в плотные шальвары и кафтан из зеленой парчи, стоял, опустив голову и преклонив колени. Мужчина явно нервничал, сжимая одной рукой ятаган на поясе:
- Они мертвы. Все мертвы…Это всё хортлаки, хортлаки*! – против воли вырвался рыдающий хрип из его груди.
Высокого роста полный седой старик, нетерпеливо махнув рукой слугам, что раскладывали на низеньком столике еду, внимательно всматривался в горизонт, ожидая, пока те покинут шатёр :
Керим, скажи, сколько ты служишь нашему господину? звенящим от гнева голосом обратился к коленопреклонному воину.
Молодой мужчина с заметной дрожью в голосе отвечал:
-Пятнадцать лет я служу господину султану, да будет жизнь его длинной, а путь светлым, да благословит его Пророк.
-За это время ты хоть раз посмел предать его интересы? Или осмелиться подвергнуть дело его риску? – словно охотничий пес, вцепившийся в добычу, Сенан-паша хлестал словами Керима .
Керим, вздрогнув, лишь согнулся ниже, тихо прошептав ‘ нет’.
Сенан-паша вдруг громко, раскатисто зарычал:
-Так почему ты сейчас позволяешь глупым россказням вносить смуту в ряды наших воинов?! Почему сам трясешься словно юная невольница на рынке?! Что такое эти их невежественные сказки против воли нашего Господа?!
-Но …они в крепости уже год …У них нет ни воды, ни еды…а наши люди… – начал было Керим, но тут же отшатнулся, вскрикнув от удара. Сенан-паша, потирая ладонь, злобно бросил:
-Значит, у нас есть предатели. Вот и всё! – внезапно рассвирепев, пнул ногой Керима- Пошел вон! И если я узнаю, что ты поделился своими мыслями хоть с одним воином- я лично казню тебя! Лично!
Керим, раболепно кланяясь, попятился из палатки. Едва полог закрылся за ним, как Сенан-паша устало опустился на походную кровать. Он был бледен, руки его слегка дрожали. Вознося всю ночь молитвы Всевышнему, он просил избавить их от того зла, что обитало в крепости.
Князь Милош гонец держал перед собой свиток- турки движутся к нам , войско около десяти тысяч. Четыре деревни уже захвачены- голос его дрогнул- все жители…. Мужчины погибли….А женщины и девицы… – запыхавшийся гонец сглотнул вязкую слюну, сделав неопределенный жест рукой в сторону. Все присутствующие, однако же, поняли судьбу несчастных, что была ничем не лучше смерти. Мужчины опустили глаза, ходя желваками- каждый сейчас представлял мать, жену или сестру в плену у нехристей, как называли здесь турецких захватчиков. Каждый понимал, какой тяжелейший выбор ждет его, если врагу удастся взять крепость…
Василика, возьми Домницу и женщин, уведи их коротко приказал сестре господарь, однако же не удержавшийся от ласковой улыбки молодой жене, что была на сносях. Тихая кроткая Домница с глазами испуганной лани, неуклюже, из-за ставшего огромным для ее тоненькой фигурки, живота, поклонилась в ответ, позволив Василике себя увести. Две придворные дамы последовали за ними, сурово сдвинув брови, словно не одобряя такую мужскую скрытность в тяжелые для всех времена. И было отчего – говорили, что султан велел щадить всех молодых мужчин , кто перейдет в мусульманство и принесёт ему клятву верности. А вот женщин ждала иная доля. Пугающая. Мучительная. Многих матерей разлучали с детьми, продавая или даря их как невольниц, наложниц или одалисок. И это- лишь тех, кому, как говорили сами турки, очень повезло…
Как только за женщинами закрылись тяжелые дубовые двери, мужчины собрались у стола в центре тронного зала, молчаливо глядя на карту.
Они наступают с востока, нам стоит попросить помощи у Западных земель начал коренастый военноначальник, сверля глазами отметки на полотне.
-В Западных землях никто не придет на помощь, даже зная, что они будут следующими – возразил ему один из придворных, нервно теребя расшитый каменьями манжет.
-Тогда князь Вэзилику или наместник Штефан? – с надеждой взглянул в глаза господарю военноначальник, вызвав тихие смешки и едва слышные укоры в трусости у придворных- если мы встретим их вот здесь, заблокировав у гор,- он ткнул мясистым пальцем в место на карте- то сможем одержать победу. Даже числом.
-Вэзилику? Штефан? Эти сластолюбцы, погрязшие в роскоши? – презрительно поморщился князь- ты знаешь, что из себя представляет их армия? Несколько оборванцев да разбойников, годных лишь на то, чтобы усмирять недовольных их алчностью полуголодных крестьян. Против обученных воинов они падут в первой же схватке.
Все дружно закивали головами, поддерживая слова князя.
Повисла тишина.
Молодой князь нервно взъерошил светлые волосы, бросив косой взгляд на советника.
-Ну, что ты скажешь, Димитру?
Низенький полноватый советник, чьи глаза хитро забегали при виде растерянности правителя, тут же начал:
Я говорил и буду говорить, мой господарь, нужно дать клятву верности султану. Только так спасёмся он обвел взглядом присутствующих, словно убеждался, возымели ли его слова действие- только так… иначе нас всех ждёт смерть – почти довольно добавил, видя, наслаждаясь произведённым впечатлением, открыто любуясь, как побледнели и вытянулись лица у многих.
Не слушайте его, господарь, раздался спокойный, уверенный в себе мужской голос. Все мужчины, что присутствовали сейчас в замке, на военном совете, как по команде разом обернулись. Высокий темноволосый мужчина в длинном черном плаще почти бесшумно ступая по каменному полу, приближался к дверям Его бледная кожа, словно высеченные из мрамора черты лица, придавали ему сходство с прекрасной, но холодной статуей. Стражники у дверей, словно в полусне, зачарованно глядели ему вслед. Остановившись у входа, он замер, будто в нерешительности.
Милош, попав под страннное оцепенение, кивнул ему:
-Входи же, путник. Расскажи нам, кто ты и откуда.
Я прибыл от князя Михая, с предложением плеча* низким грудным голосом начал незванный гость, обращаясь лишь к князю.
“Но князь Михай ведь…” , ” Умер прошлой весной”- раздались шепотки за спиной гостя. Гость, выгнув бровь, обернулся. Но тут же придворные, что шептались, уличенные в неподобающем мужчине занятии, перешептываниях, поспешили отпрянуть друг от друга.
-Нет, это всё глупые бабские сплетни, – князь здравствует и шлёт вам поклон – с усмешкой наслаждался смущением придворных гость- Когда-то князь велел мне дать слово, что я буду защищать границы Валахии, служа господарю до последней капли крови- при этих словах он хищно усмехнулся, вперив взгляд в господаря- и вот я здесь.
Назови себя, воин наконец, пришёл в себя молодой господарь.
-Имя мне Александру , из рода Драконов.
И что же ты предлагаешь? Какова численность твоего войска? нагло бросил военноначальник, протиснувшись вперёд- насколько я слышал, у князя Михая еще тогда людей становилось всё меньше и меньше. Неведомый мор косил целыми селами. Мужчины, дети…Кто сейчас пойдет? – с прищуром воззрился на гостя.
