Эта девушка с высоким пучком, достав палочку, произнесла заклинание, и дверь открылась. Они вместе вошли в тот самый кабинет, с витражными окнами, на которых была нарисована русалка.

— В прошлый раз, дверь была не заперта, — не зная зачем произнесла Гермиона.

Сотрудница подошла к столу и, открыв один из ящиков, достала конверт.

— Да, всё верно. В прошлый раз Мистер Нотт был на месте, а когда он в отпуске, то никто в его кабинет не заходит. Если только в экстренных случаях. А вот сегодня это скорее исключение. Мистер Нотт сказал, что, если Мисс Грейнджер придёт, нужно будет отдать ей это письмо

— А если бы я не пришла?

Девушка натянуто улыбнулась.

— А если бы вы не пришли, то письмо не получили бы. Таковы были распоряжения. Думаю, что теперь нам стоит покинуть кабинет мистера Нотта до его возвращения.

Гермиона кивнула и приняла конверт. Обе девушки вышли и Гермиона уже не обращала внимания на девушку, которая достала палочку и произносила заклинание. Она подошла к тому самому окну, и, оперевшись локтями о пыльный подоконник, развернула конверт.

— Здравствуй Грейнджер. Если ты читаешь это письмо, то значит всё-таки пришла. А если ты пришла, то значит я не ошибся. Я ухожу в отпуск, потому что всем нам нужен отдых, и порой это нужно делать чаще, чем нам кажется. Мы не мётлы, Грейнджер, мы не можем летать постоянно. Нам нужен отдых и положительные эмоции. И я хочу сказать тебе спасибо за то, что ты не предприняла никаких действий. Домовые эльфы, тебе за них не нужно бороться, их нужно просто принимать такими. А то, что они не принимают твои законы, то нужно просто с этим смириться. У каждого своё место. А что касается нас, то в конверте ты найдёшь порт ключ, и он перенесёт тебя в один маленький французский городок. Всего три дня, Грейнджер, и, возможно, тебе пойдёт поездка на пользу. И не нужно задавать вопросы - почему, с чего, зачем? Ты и сама знаешь, почему.

Теодор Нотт.

Гермиона перечитала это письмо ровно семь раз, и больше всего она запомнила фразу “а что касается нас”, и вот от этого огромные мурашки побежали по самой спине, поднимаясь к шее и растворяясь где-то там, в районе роста волос, словно проникая внутрь и отравляя её мозг.

Это странное «нас» разнеслось по всему организму Гермионы и поразило её, словно яд.

А может быть, это наоборот противоядие и она оживает, как после летаргического сна, в который она впала после войны.

«— Всего три дня, наверное, мне стоит узнать, что же такое отпуск,» — произнесла вслух Гермиона и, прижав конверт к груди, пошла в сторону лифта.

***

Гермиона вошла в просторную комнату: панорамные окна, белая деревянная мебель с синей обшивкой. Нежные оттенки голубого с доминированием серебра, и всё это напоминало уютный зимний вечер, сказку, в которую Гермиона уже давно не верила.

А за окном была тёплая Франция, цветущая и вечно влюблённая в саму себя, в людей и в эту жизнь.

Девушка вдохнула аромат, царивший в этой комнате и почувствовала резкий запах лилий, которые ей нравились с самого детства. Он одурманивал, отравлял и одновременно влюблял в себя и с каждой нотой вызывал глубокое наслаждение.

Гермиона обошла свои временные владения и подошла к огромной кровати с голубыми балдахином. На ней лежала огромная коробка в красном бархате и маленькая записка, сложенная пополам.

Развернув её, Гермиона увидела уже знакомый почерк Теодора.

Жду тебя ровно в семь вечера в ресторане на первом этаже.

Я рад, что ты здесь.

Т. Н.

Гермиона улыбнулась и несмотря на то, что улыбка скорее была нервным движением губ, внутри неё что-то расцветало.

Она протянула руку и, коснувшись пальцами красного бархата, резко сжала ладонь в кулак и поднесла его ко рту. Девушка коснулась зубами костяшек своих пальцев и замерла на какое-то время.

Близкие Гермионы знали бы, что в этот момент она усиленно думает и сильно сомневается. Прикусив кожу, она на секунду ещё задержалась, но всё-таки приняла решение.

Открыв коробку, Гермиона улыбнулась, когда увидела шёлковую тёмно-синюю ткань.

Теодор поиграл цветами, а ведь она была уверена в том, что там будет красное платье и, открывая, она думала, что это достаточно предсказуемо. Но то, что там окажется синяя ткань, её удивило, но к тому же и обрадовало.

Шёлк струился, отдавая холодом.

Она держала это платье и оттенок напоминал ей цвет его глаз. Интересно, думала Гермиона, а он специально так сделал? Выбрал именно это платье, именно такого оттенка, чтобы подчеркнуть своё превосходство. Но эти мысли её не напугали, не рассердили, а напротив, она улыбнулась и ей понравилось это, его лёгкая игра, в которой не было ничего опасного. А ещё ей нравился его вкус и его выбор, но самое главное она знала точно, что ей нравится он сам и сегодня она не даст себе испортить вечер.

Гермиона прижала платье к груди и закрыла глаза, искренне улыбаясь без натяжки, как в детстве, когда мама покупала ей новую книгу, ведь это было погружение в какую-то новую историю. А сегодня главная героиня этой история была она.

***

Гермиона спускалась по лестнице и уже видела, что там внизу стоит он, у подножья.

Теодор был безупречен, тёмно-синий костюм, голубая рубашка и Гермиона заметила, что он был слишком высок, словно струна арфы — тонкая, длинная, прочная. И она не знала, почему сравнивала его с музыкальным инструментом. Но было в нём что-то такое, подобно музыки для неё и воздействовал он точно так же. Словно был мелодией для её души.

Ей оставалось буквально две ступеньки, когда он протянул ладонь и улыбнулся. Гермиона вложила свою руку в его, такую тёплую и сильную.

Она сделала ещё два шага и оказалась практически в его объятиях, своей свободной ладонью девушка прислонилась к его груди и почувствовала биение его сердца, удары которого словно упирались в её ладонь.

— Ты прекрасна, и я знал, что синий тебе подходит. А как думаешь ты?

— Я люблю синий! Это цвет ночного неба, космоса, океана…

— Вечности.

— Да, цвет вечности, —повторила девушка.

Он коснулся рукой её талии и приподнял, она почувствовала, что отрывается от пола, головокружение и потеря равновесия напугали её, но девушка снова ощутила ногами пол и, вскинув голову, вцепилась взглядом в его лицо.

— Всё хорошо, пойдём. И когда же ты перестанешь бояться?

Не нужно делать что-то, не предупредив, подумала Гермиона, но говорить этого не стала. Она понимала, что это глупо. Никто не будет её предупреждать о моментах близости.

Подумав об этом, она ещё больше испугалась, моменты близости — эти слова прозвучали для неё, как гром в её же собственной голове и, подняв плечи, словно пытаясь втянуть свою голову, девушка снова протянула ему свою ладонь и, перехватив её, они пошли вперёд.

Музыка зачаровывала, заставляла мысли изменить свой ход и она непременно должна была расслаблять. И Гермионе хотелось этого, но все её движения были по-прежнему неловкими.

— Маггловская гостиница, ресторан, Теодор, ты простой человек, а я обычная девушка, — шепотом произнесла Гермиона.

— Не совсем обычная, и уж точно не простой. Этот французский курорт дорогое удовольствие среди магглов. Я бы сказал, он для избранных, — полушëпотом ответил он.

Гермиона закатила глаза.

— Ведь мы оба знаем, что мы волшебники и я благодарна, что ты выбрал место вдали от общества таких, как мы, и самое главное - вдалеке от Лондона.

Теодор кивнул и приложил указательный палец к губам.

Стол был накрыт, и девушка обратила внимание на бутылку вина и два изящных бокала.

Вскоре им подали петуха в вине, рататуй и что-то ещё. Для неё это было не важно.

Девушка погрузилась в звуки музыки, исчезла в мгновении. Она не хотела ни о чём думать. Просто сидела и смотрела на него, как он разговаривает с официантом, как наполняет бокалы, как неловко расслабил галстук на своей шее, как чуть позже взял приборы и как он посмотрел на неё.

Гермиона находилась словно за стеклом, видела, слышала, но не могла дотронуться, прикоснуться и что-то изменить, и ей так казалось до тех пор, пока его голос не разбил это стекло на мелкие кусочки.