========== Часть 1 - «Анонимка» ==========

На русалке горит ожерелье

И рубины греховно-красны,

Это странно-печальные сны

Мирового, больного похмелья.

На русалке горит ожерелье

И рубины греховно-красны.

Н. С. Гумилев

Девушка смотрела в зеркало и видела своё отражение. Она то приближалась, чтобы рассмотреть цвет своих глаз, то отдалялась, недовольно хмуря брови.

«С каждым годом вас становится всё больше и больше», — произнесла она вслух.

Это обращение было к веснушкам, которые становились ярче, особенно к концу лета.

Она дотронулась до тёмных кругов под глазами, и ей хотелось их растереть, словно это были декоративные тени, подушечками пальцев она попыталась растушевать их. Плавно скользя по своему лицу, коснулась виска, но кончики пальцев не остановились, а пошли дальше.

Девушка запустила пальцы в волосы и от этих манипуляций, прикрыла глаза.

Она сдвинула брови и медленно продолжила массировать голову.

Резкий стук в дверь, девушка выдохнула и опустила свою руку, уперевшись о раковину.

Она ещё раз приблизилась к отражению, посмотрев в свои глаза, коснувшись зеркала лбом, простояла так чуть меньше минуты. Чувствуя, как зеркало становится теплее с каждой секундой, словно она поглощает холод зеркальной глади.

Настойчивый стук повторился.

Девушка отпрянула от зеркала, выпрямила лопатки и улыбнулась, слегка, лишь уголками своих губ.

Выйдя в холл, она, громко стуча пятками, подошла к двери.

Девушка прокручивала в голове различные фразы, которые она собиралась обрушить на того, кто посмел её побеспокоить в столь ранний час.

Резко открыв дверь, она оглядела нарушителя своего спокойствия.

Это был худощавый, невысокого роста, с короткими, жёсткими, похожими на туалетный ёршик, волосами, и подумав об этом, девушка сморщила нос, и пристально уставилась на этого человека.

— Извините, что потревожил вас так рано. Я бы не посмел, если бы не одно обстоятельство.

— Я же просила меня не беспокоить сегодня. Собрание ровно в десять утра, и я думаю, что это время ещё не настало, верно?

— Да, всё правильно. Не злитесь, мисс Грейнджер. Сейчас ещё нет восьми часов утра и я помню, что вы говорили про собрание, но обстоятельства, понимаете? — затараторил молодой человек.

Грейнджер растянула улыбку и почувствовала, как её кожа растягивается до самых ушей, вероятно она выглядела зловеще.

Глаза молодого человека округлились и он резко отвёл взгляд. Парень стал с интересом рассматривать пыльные мысы своих потрёпанных ботинок.

— Ладно, что там у вас произошло? — она вздохнула и склонила голову набок, проявляя благосклонность к своему собеседнику.

Парень оживился и, бегло посмотрев на неё, снова стал рассматривать свои ботинки, словно там был текст, который он должен был говорить.

— Нам пришло анонимное письмо, в котором говорится, что некий человек превышает количество домовых эльфов на своей собственности.

— Какой человек? — её голос чуть повысился.

— Человек, ну я же принёс вам это письмо, взгляните. Тут всё написано. И это анонимка, мы не знаем кто его прислал, — она издала звук похожий на фырканье ежа и резким движением выхватила письмо из его рук.

Девушка повертела в руках невзрачно-серый конверт. Развернув его, она извлекла не пергамент, а самую обычный маггловскую бумагу. «Слишком старая — подумала девушка, — сейчас бумага белого цвета, а это желтоватая, явно этот человек не имеет никакого отношения к современному миру, кто же у нас такой старорежимный?»

Текст гласил:

Хочу сообщить о том, что некий господин не соблюдает законы, а именно пункт 3.2.1а, о том, что волшебники имеют право на одного эльфа учитывая количество членов семьи, а также подсобное хозяйство, территорию владений, и так далее. В данном поместье находится не два эльфа, как положено, а более десяти. Возможно, даже больше. Хочу сохранить свою анонимность, чтобы не разгневать господина Нотта. Прошу непременно разобраться в данной ситуации, закон должны соблюдать все!

— Так что, как реагировать на эту анонимку? Может, взять кого-то из отдела и наведаться к мистеру Нотту?

Гермиона медленно сложила лист бумаги и аккуратно убрала его в конверт.

— Это останется у меня, и не нужно суетиться, Грэг, я сама с этим разберусь. Если я посчитаю нужным, то я дам распоряжение. И помни, что в 10:00 будет собрание, подготовься, не забудь, как в прошлый раз, все слова.

— Ну, мисс Грейнджер, ну что вы? Я же сказал, что это больше не повторится, — начал заискивать парень и, сделав шаг назад, споткнулся.

Грэг широко развёл руками.

— Не повторится, извините, извините за беспокойство.

Она смотрел ему вслед, словно провожая. Ведь этот недотёпа в любой момент мог упасть или врезаться в стену. Девушка относилась к нему с иронией, по-доброму, а строила из себя строгую начальницу, чтобы поддерживать порядок.

Её правило — это поддержание баланса в отделе. Гермиона выстраивала свою тактику несколько лет и это было необходимо для того, чтобы каждый знал своё собственное место и тогда у каждого будут свои обязанности и никто никому не будет наступать на пятки.

Балансировка это когда каждый занимает свою позицию, стоит только одного выдернуть, как все упадут. Вот такую пирамидку выстроила в своём отделе Гермиона, считая это идеальным решением. У каждого своё место, так думала она и считала своё мнение единственно правильным.

Она вдохнула свежий утренний воздух и посмотрела на небо, удивительно светлое, голубое и безоблачное.

— Конец лета, а даже отголоска осенний прохлады не чувствую, словно лето решило задержаться. Ну хоть что-то хорошее, — сказала девушка вслух и медленно закрыла дверь.

***

Гермиона вошла в мельтешившую толпу, сливаясь с массой волшебников снующих туда-сюда.

Она вошла через золотую арку, где было множество лифтов, и пошла к тому, где в данный момент было меньше всего людей.

Быстро войдя в лифт, Гермиона кивнула всем сразу, даже не вглядываясь в лица.

Для неё давно уже не существовало имён, званий, заслуг — это была просто толпа и ей нужно было поскорее оказаться в своём отделе, приступить к работе, которую девушка очень любила.

Люди стали её раздражать. Когда это случилось, Гермиона не могла вспомнить, просто в один момент она заметила, что у неё рябит в глазах, в ушах не пропадает звон до самого вечера и все эти речи, длинные, сладкие, что-то просящие. И ничего, она не испытывала к ним абсолютно ничего.

Люди стали массой.

У Гермионы были друзья, которых она любила, с которыми она выросла, но у каждого появилась своя дорога, так она окрестила их отношения.

Каждый из них просто вырос, а детство закончилось. Да так быстро, что девушка не успела даже надышаться им, оно кончилось тогда, когда она приехала в Хогвартс, нет, не так, в тот день, когда она узнала, что она — волшебница.

Гермиона даже не представляла на какую тропу вывела её судьба.

Когда они победили Волан-де-Морта и взялись за руки, сказав, что пойдут вместе любой дорогой.

Лето закончилось и очень быстро у каждого оказалась своя тропа.

Гарри продолжил свой путь борьбы с тёмными силами, расчищая дорогу справедливостью и силой. Рон боролся вместе с ним, но позже ушёл в тихую гавань, под названием Магазин Вредилок. Там он обрёл благополучие, успех и богатство, всё то, о чём он мечтал с самого детства.

Ну, а Гермиона вернулась в Хогвартс, чтобы закончить то, что ей казалось необходимым. Она была не просто волшебницей, девушка была магглорождённой волшебницей и ей было важно во всём быть совершенной, словно хотела доказать что-то магическому миру.

Рассказать им, что она не просто так оказалась среди них.

И когда Хогвартс оказался не тем, без друзей, без некоторых преподавателей, с воспоминаниями, которые хотелось забыть, то Гермиона поняла, что всё не будет так, как она думала. И жизнь приготовила для неё свою дорогу.