Дверь сдвигалась влево. Драко сделал взмах ладонью, и она прекратила своё движение, оставив небольшой проём, которого бы хватило для того, чтобы они вошли внутрь.

Тёплое свечение изнутри создавало ощущение безопасности. Свет словно проливался и освещал тёмный, лестничный проход.

Гермиона опустила голову и посмотрела на мысы своей обуви. Они казались ей на несколько тонов светлее.

Драко посмотрел на неё через своё плечо и протянул руку, кивнув. Гермиона улыбнулась.

Войдя в это помещение, Гермиона улыбнулась снова. Комната оказалась светлой, тёплой и гостеприимной, несмотря на маленький размер.

Здесь ничего, кроме книг, не было — от пола до потолка стеллажи, заполненные книгами. Лишь одна высокая лестница и единственный стул — и ничего более этого здесь не стояло.

Гермиона удивилась, ведь это помещение было ничем иным, как библиотекой.

«Подарок Драко для меня был библиотекой?».

Она была удивлена. Гермиона ждала чего-то опасного, какого-то открытия, чего-то такого, что он от неё прятал, и готовилась к тому, что ей нужно будет что-то принять. А это были просто книги, родные, успокаивающе, знакомые книги.

Гермиона заметила предмет, который парил под потолком. Это была лампадка, которая летала в воздухе, и именно она была источником этого запаха.

Аромат проникал в лёгкие и оставался в них. Гермиона громко втянула воздух вместе с чарующим ароматом.

— Это благовония?

— Эту композицию создавала моя мама. Она словно соединила нас. Себя, отца и меня, то, что нравилось нам троим. Моя мама любила запах жасмина, для неё так начиналась весна, а отец он любил запах вербены…

— А я не помню, чтобы твой отец пах вербеной, — Гермиона перебила его и отвела взгляд.

Драко приподнял бровь, и его улыбка изменилась.

— Не знал, что ты знаешь запах моего отца. Гермиона, ты меня удивила.

— Не то, чтобы я знаю его запах, но я помню, что это была не вербена. Я бы узнала.

— О, может быть, я тебя притянул тогда, потому что напоминал своего отца. А может быть, Малфой старший был твоим тайным фаворитом?

Гермиона нахмурила брови и тяжело посмотрела на Малфоя.

— Что за глупости, Драко? Просто твой отец, когда находился рядом со мной, старался быть очень близко. Возможно, у него была такая тактика, чтобы уничтожить, чтобы напугать, показать моë место. Я боялась его. Знаешь, Гарри никогда его не боялся, но я боялась. Я считала его опасным. А когда ты чего-то боишься, то запоминаешь некоторые детали. И я помню его запах, да, он был стойким, сильным, терпким, и это не был запах вербены.

— Извини, я не должен был так шутить. Вербена — это был домашний запах. Он же не всегда был Пожирателем Смерти. Дома он был отцом и мужем. Ему нравилась вербена, и мама это знала.

— А третья нота? Постой, не говори, — Гермиона взмахнула ладонью. — Я угадаю — это мята, — и она закрыла глаза и ещё раз втянула аромат в себя.

— Ты почти угадала, это мелисса.

Она снова зачем-то посмотрела на свои туфли и замерла. Спина Гермионы будто сама тянула её вниз, а выражение лица изменилось. Она почувствовала, что приоткрыла рот. Чтобы не выглядеть нелепо, Гермиона прикрыла его рукой.

Там, где она стояла, распускались бутоны прекрасных цветов, а из-под её каблука вылазил новый стебель — на нём появлялись маленькие листочки, которые стремительно разворачивались. А вот появился закрытый бутон. Ещё немного, и он начал медленно распускаться, показывая свои нежные лепестки. Цветы эти были розового цвета, а стебли — светло-зелёные.

Гермиона посмотрела на то место, где стоял Драко. Под ним росла крапива. Тëмно-зелёная, высокая крапива. Она словно разрасталась, создавая заросли там, где стоял он.

Гермиона резко присела, коснувшись рукой прекрасных роз. Девушка провела кончиками пальцев, до боли в ногтях, но ничего этого не было — пол был ровным и холодным.

— Пол зачарован, Гермиона. Это всё не по-настоящему.

Гермиона кивнула, ведь она понимала, что это волшебство, но это было настолько прекрасно, что было похоже на реальность.

Еë пальцы так и остались на полу, а под ними снова появился стебель, на котором распускался новый, розовый бутон.

Гермиона повернулась и посмотрела снизу вверх на него.

— Почему у тебя крапива?

— Этот пол характеризует человека, который ступил на него. Так можно понять, кто находится с тобой рядом. Магию не обманешь, и ты действительно похожа на розу. Красивая, сильная, а внутри нежная, но при этом можешь за себя постоять. У тебя есть шипы. А ещё розовые кусты разрастаются так, что к ним невозможно подойти. Это действительно похоже на тебя. Ты, как и роза, не дашь себя в обиду.

— А ты крапива?

— Разве не похож?

Гермиона улыбнулась и снова посмотрела на бутоны, которых становилось всё больше и больше, но оттенок их не менялся, оставаясь нежно-розовым. Среди её розового царства появлялись побеги крапивы, которых становилось всё больше и больше.

— Ты — сорняк, но эта трава сильная и крепкая, как ты, Драко. Ты ни за что не проиграешь. Но у крапивы есть дар — она целебная. Её свойства, они…

Он не дал ей договорить, а подошёл и присел рядом. Его ладони легли на её щёки, и большими пальцами Драко погладил её скулы.

— Да, я могу жалить, неприятно, правда? Но я не причиняю боль. Я никогда не хотел делать людям больно, но делал. Я не изменился. Но знаешь, что я никогда не делал?

— Я знаю, Драко, не надо. Я всё знаю.

Он кивнул, и они одновременно встали. Драко крепко придерживал её за плечи и продолжал смотреть, не прерывая этот контакт.

— Что это за комната? Я думала, библиотека в Малфой Мэноре больше, чем в Хогвартсе. Я действительно была уверена в этом.

— Эта комната — не библиотека. Это малая часть того, что есть в Малфой Мэноре. Это те книги, которые читали мне, когда я был ребёнком. Это была комната для меня и мамы. Здесь только детская литература и ничего более.

У Гермионы слегка приоткрылся рот, и она в таком состоянии повернулась влево, вправо и снова удивленно посмотрела на Драко.

— Ты всё это прочитал?

— Да, часть мама, часть я сам. Много из этого перечитывал снова. Возможно, я даже прочитал здесь всё, — он улыбнулся. — Я не думаю, что это тебя должно удивлять. Ведь ты тоже много читала.

Гермиона кивнула и продолжила смотреть на Драко.

Он коснулся указательным пальцем её подбородка, слегка нажав. Гермиона закрыла рот и нахмурилась.

— Я знал, что ты обо мне была другого мнения.

— Это твой подарок — книги?

— Конечно нет.

Лицо Гермионы на минуту изменилось, и Драко это увидел.

— Эти книги… — он развёл руками, — …будут принадлежать моим детям. Здесь всё необходимое, что должны знать юные волшебники, даже больше того, что нужно. Поверь, здесь нет ничего запрещённого. Все женщины нашего рода любили своих детей. Каждая добавляла что-то от себя.

Взгляд Гермионы стал более колючим, и, увидев это, он нагнул голову набок.

— Послушай, Беллатриса никогда не жила в этом доме — она урождённая Блэк. Я говорю про род моего отца. Несмотря на то, что они были идеалистами и придерживались исключительно чистоты крови, всё-таки некоторые были женщинами и своих детей любили. Не забывай этого никогда. И потом, эту библиотеку проверяла моя мама лично, а она отличалась от всех, поверь мне, — он коснулся её щеки одним только пальцем, провёл до кончика уха и заправил выбившуюся прядь.

Драко резко развернулся и пошёл к одному из стеллажей.

— Пол зачаровала она. Мама любила цветы и считала их похожими на людей. Так она хотела понимать меня, потому что, узнавая, с каким цветком меня ассоциирует магия, ей было проще подобрать ко мне ключики, те самые, которыми она открывала потаённые шкафчики внутри меня. Она воспитывала меня здесь, просто читая и ничего не навязывая. Тонкое материнское мастерство. Пока отец вкладывал в мою голову свои идеалы, рассказывал мне о том, кто такие Малфои, мама просто читала, — он повернулся, улыбаясь.