— Что было в том письме? — её голос был похож на шипение.

— Отпусти, Гермиона. Я же не знал, подумать не мог… Письмо у меня с собой, — Гермиона разжала свои пальцы, а Рон закопошился.

— Вот, — всё так же отводя от неё взгляд, Рон протянул ей желтоватый конверт.

Гермиона быстро взяла его и уверенно развернула. Взгляд побежал по тексту.

Дорогой Рон.

Я знаю, что наши отношения уже никогда нельзя будет вернуть в прежнее русло. Всё изменили обстоятельства. Но, к сожалению, я не имею власти вернуть всё обратно, так, как было. Время повернуть вспять невозможно, да и меня тоже не изменить, к сожалению или к счастью. Однажды ты сказал, что, случись со мной что-то подобное тому, что было раньше, или случись новое возрождение Волан-де-Морта, ты обязательно окажешься рядом и я могу рассчитывать на твою помощь. Так вот, Рон, мне нужна твоя помощь как никогда. Она нужна нам. Пожалуйста, приди ко мне сегодня ровно в восемь вечера. Каминная сеть для тебя открыта. Впрочем, я её никогда не закрывал. Ты навсегда останешься моим другом.

Гарри Поттер.

Гермиона подняла тяжёлый взгляд на Рона, и если бы в этот момент он смотрел ей в глаза, то, наверное, больше не смог бы разговаривать, потому что её взгляд был уничтожающим.

— Он указал точное время. Как ты посмел опоздать? Рон, это разгильдяйство! — она еле сдерживалась, чтобы не закричать. Её голос дрогнул, и она сжала пальцами письмо, тем самым уничтожая его.

— Я же не знал, Гермиона, не знал. Я понимаю, что был не прав, но я припоздал на ничтожных десять минут.

— Десять минут? — тон стал выше, и Гермиона перестала себя сдерживать.

Она впечатала взглядом Рона в ту самую стену, и если бы только могла одним взглядом превратить его в мышь или в хомяка, то непременно сделала бы это.

Она продолжала смотреть на Рона, а он смотрел на неё, и в этот момент она увидела изменения в его лице. Рон смотрел куда-то неподвижно, а его брови немного изменили форму. Она перевела взгляд на руки, и они были сжаты в кулаки. Рон смотрел куда-то прямо, и, обернувшись, она увидела его.

Гермиона смотрела ему прямо в глаза, и сейчас её больше не существовало. Она превратилась в субстанцию, которая нырнула в этот взгляд и растеклась по телу, словно её никогда не существовало.

Они смотрели глаза в глаза, и это могло превратиться в вечность, если бы не Рон.

— Что с ним? Точнее: с ним всё в порядке? Теперь в порядке? Я могу пройти к нему? — голос Рона был недоброжелательным и, неизвестно по какой причине, очень тихим.

Гермиона ничего не слышала, а продолжала смотреть на того, чьи губы шевелились, явно что-то отвечая Рону. Но она ничего не слышала, словно её уши больше не пропускали ни единого звука, словно она стала глухонемой и не могла говорить, слышать и, казалось, даже дышать не могла.

Объект её внимания смотрел на неё так же, как и она — не сводя с неё глаз, но при этом сделал несколько шагов вперёд. Гермиона видела, как он приближается. Он коснулся её плеча, и его пальцы сомкнулись. Дыхание резко вернулось. Сердце, которое, казалось, перестало стучать, забилось ещё сильнее, и к ней вернулся слух.

— Гарри Поттер в удовлетворительном состояние. Да, он потерял много крови, но, к счастью, способ, которым он совершил это деяние, был магловским, и всё было вовремя. Мы спасли ему жизнь, и ему больше ничего не угрожает. Если бы он был умнее, то, вероятно, выбрал бы какое-нибудь зелье и исход был бы таким, каким он его задумал.

— Ты? Да как ты смеешь? Ты ничего про него не знаешь и тут несёшь такое, — Рон сделал несколько шагов, но Гермиона, пришедшая в себя, преградила ему путь.

— Заткнись, Рон. Ты сам только что чуть не угробил его, — она даже не посмотрела на Рона, а продолжала смотреть только на него.

— Я могу к нему пройти?

— Да, он этого хотел. Только ты.

— Я его друг и я его привёз. Что происходит? Отойди, Малфой, — Рон сделал рывок, но почувствовал, как что-то упëрлось в бок.

— Рон, немедленно прекрати. Сейчас неуместны любые препинания. Малфой, — её голос дрогнул. — Он целитель, и всё, что ты сейчас хочешь сказать в противостоянии ему, глупо. Мне становится стыдно за тебя. Если ты сейчас же не прекратишь, то я… — и она ещё сильнее надавила палочкой в бок Рону.

Рон скорчился, и его взгляд изменился, но ей было некогда читать эмоции Рона Уизли. Она хотела поскорее посмотреть в глаза другого друга, того, что только что совершил нечто ужасное.

***

— Гарри, — повышенный голос Гермионы дрогнул, как только она увидела своего друга.

Сначала она остановилась, но чуть позже захотела сделать рывок вперёд, и только чьи-то пальцы, обхватившие кисть руки, остановили её.

Резко в комнате всё исчезло, будто бы это была не больничная палата в Мунго, а квадратная комната, в которой находился только он и она.

Вот он совсем рядом стоит за спиной. Стоит только развернуться, и она сможет посмотреть ему в глаза.

Минута этого смятения закончилось очень быстро, и Гермионе стало стыдно за то, что она думает сейчас не о своём друге, который в прямом смысле находился между жизнью и смертью, а о том, кто стоит позади неё.

— Его не надо трогать. Я имею в виду физически. С ним будет всё хорошо, но он ещё очень слаб. Любые физически контакты могут причинить ему сильную боль или привести к новым последствиям, — он сказал это шёпотом, мягким, бархатным, который ласкал Гермионе слух, а его дыхание слегка коснулось её кожи — она остро это ощутила.

Это были пытки для неё, и если бы не Гарри, то она непременно выбежала бы прочь. Только почему — она до сих пор не понимала. Ведь то чувство, которое пряталось у неё внутри, давно уже разбудило душу, что обняла своими невидимыми пальцами шею Драко и положила свою голову на его плечо.

— Гермиона, пожалуйста, подойди, — голос Гарри разорвал эту невидимую связь, и Гермиона вздрогнула.

Она почувствовала, как пальцы Драко отпускают её, и, как только они перестали соприкасаться с её кожей, она поняла, как, оказывается, ей было это нужно. Его пальцы, которые сжимали её меньше нескольких минут, были необходимы ей и в этот момент. Казалось, она обрела то, что потеряла давным-давно.

— Гермиона, — голос Гарри был усталым и обесцвеченным.

Она подошла к нему ближе и заглянула в его глаза. Его лицо было бледным, а взгляд, этот взгляд был проницательным. Он смотрел на неё, словно искал ответы на многие вопросы. Будто бы это не он совершил страшную ошибку, а она.

«Почему его взгляд такой?», — промелькнула мысль в голове Гермионы. — «Что он так на меня смотрит?».

— Недолго, пожалуйста, Поттеру необходим сон. Даю вам небольшое количество времени. Впрочем, он и сам быстро устанет, — голос Малфоя был спокойным, но для неё было в нём что-то определённо иное, что-то знакомое, что-то из прошлого.

— Малфой, не уходи. Прошу, подойди.

Гермиона удивлённо посмотрела на Гарри, потом на Малфоя, которой невозмутимо выполнял просьбу больного.

— Поттер, вас что-то беспокоит?

— Да, меня беспокоит. Я бы хотел простить не сообщать в Аврорат про это маленькое недоразумение, которое со мной произошло. Я бы хотел, чтобы происшествие осталось между нами, Малфой. Ты меня понимаешь? Я уверен, ты можешь мне помочь. Я ведь знал, что сегодня будешь именно ты. Всё было по плану. И поэтому я не самоубийца и не собирался расставаться со своей жизнью, по крайней мере, добровольно.

— Что? — голос Гермионы дрогнул, и она дотронулась до его плеча.

Гарри зажмурился, как будто его ударил разряд тока. Всё его тело было настолько чувствительным, что даже лёгкое прикосновение подруги вызвало неприятное ощущение.

— План? — Гермиона увидела изменившееся выражение лица Гарри и одёрнула руку.

Она посмотрела на Малфоя. Её глаза искали ответ. В голове пронеслись разные мысли.

Почему-то она вспомнила Нотт Мэнор, артефакт, то, что рассказал Гарри про группу людей, и то, что Малфой отказался. «Неужели это и есть наживка? Гарри — наживка, а Малфой именно тот, кого они ищут? Именно это всё и есть план Гарри?». Гермионе стало жарко. Казалось, она теряет равновесие.