- Это не оправдание, – продолжила Екатерина, подходя ближе и присаживаясь рядом с Марком. – Выбор всегда есть. Ты сделал свой выбор и тебе с ним жить. Но не нам судить тебя за это.

- Ты читал наши правила, – веско добавил Никитин, спокойно глядя на Марка. – Ты принял их, вступая в наш клан, как и каждый из нас. Мы все приносили клятву на крови, и это не просто слова. Магия, метафизика, неведомо что, но это объединяет нас. Что заставило тебя думать, что мы пойдём на поводу у шавок Сосновского и выдадим им одного из нас?

- Вы пойдёте на прямой конфликт? – Марк с трудом справился с дыханием, переводя неверящий взгляд с Ульфрика на Гери и Фреки. Он с трудом мог поверить в то, что слышал. – Но как же ваши отношения с Москвой? Я знаю, что волки напрямую не занимают должности в госорганах, но они обрубят отношения со всем городом… Как минимум.

- Начальник ФСБ и наш Денис Лущенко рассматривали такой вариант. Раз на вас всех поставили сторожки, могли и напрямую объявить в розыск. Этот вариант рассматривали. И подстраховались. Через Княгиню города все назначения будут согласованы с Москвой, в прежнем объёме.

*

Яна не смотрела видеоролики, которые ей пересылали в мессенджерах, поэтому долго не могла понять, из-за чего в группе клана в Телеграме такой переполох – больше ста сообщений!

А потом запустила видео прямо на скучном уроке – благо, беспроводные наушники сейчас были почти незаметны. И почувствовала, как её внутренний леопард почти вырвался на волю, от хлестнувшей во все стороны мощной энергии альфы-волка, от волны ярости и отчаяния от сидящего рядом Димы.

«…Срочные новости из Подмосковья. Полиция разыскивает подозреваемого в организации подпольной базы, где проводились нелегальные бои и жестокие убийства людей. По предварительной информации, ответственный за организацию и функционирование базы – Соколов Марк Олегович… По неуточнённой информации, он может скрываться в соседних областях со своими сообщниками. Всех, кто располагает любой информацией о местонахождении Соколова, просьба позвонить по телефону…».

Дима молча подскочил сразу после звонка, и выбежал из школы, на ходу набирая на телефоне какой-то номер.

Яна пролистала группу леопардов в Телеграме – в основном все обсуждали новый формат взаимоотношений с Москвой, когда до Сосновского дойдёт, что Соколова ему никто не выдаст. Никто даже не рассматривал такой вариант, чтобы выдать. Ей тоже он казался каким-то неправильным.

Дима вернулся через пять минут, бледный, неверяще листающий чат волков, с наглухо закрытым эмоциональным фоном. Яна фыркнула, поёжившись: неужели он мог подумать, что их кто-то выдаст?

*

После селекторного совещания с Москвой все в отделе ходили как пришибленные. Особенно на фоне грядущей какой-то секретной проверки ФСБ, было непонятно, чего ожидать, но явно ничего хорошего. Как минимум, кого-то из руководства должны были снять, особенно сейчас, когда подвернулся такой удобный повод – найди какого-то парня просто по ФИО и фотографии. Не найдёшь – значит плохо работаешь.

Вадим Григорьев, недавно получивший назначение на должность начальника уголовного розыска, после того, как предыдущего начальника арестовали на рабочем месте за подброшенные кому-то наркотики и какой-то конфликт с главком, с тяжёлым вздохом провёл руками по лицу.

Он не мог отделаться от ощущения, что где-то видел этого Соколова, но с его работой это вполне могла быть какая-то случайная встреча, или в магазине или на улице – он просто по профессиональной привычке всматривался в лица всех, с кем так или иначе пересекался.

Мобилизовать все подразделение на розыск он не мог – как назло, прокуратуре внезапно стало нужно все отказные и по розыскным делам пошли глобальные проверки. С Управления спустили ужесточённые требования по раскрытиям, как специально, но это уже пора было привыкнуть. Ребята оставались стабильно до восьми, чтобы хоть в какое-то подобие порядка привести бумаги по розыскникам, отказные и текущие карточки отрабатывать, и на активные поиски он мог выделить разве что себя. В перерывах между звонками сестре, которая то ли соскочила с наркоты, то ли вляпалась во что-то похуже.

Первая проверка ФСБ должна была приехать завтра, с утра, а в обед надо было представить в прокуратуру отчёты по отказным, и к вечеру – рапорт генералу по розыску Соколова. Как хочешь, так разрывайся, товарищ начальник.

С тяжёлым выдохом, Григорьев взял распечатки с ориентировкой и выбрался на обед в один из кофейных ресторанчиков неподалёку от отдела, куда они иногда ходили с сестрой, пока та не стала отдаляться от него. Там всегда вкусно пахло кофе и были красивые официантки разной степени рыжины. Ему нравилось сидеть в таких приятных, цивильных заведениях, где вокруг были нормальные люди, далёкие от повседневной ментовской грязи.

И чуть не выронил чашку с кофе из рук, когда заметил за дальним столиком одиноко сидящего Соколова, собственной персоной.

Тот мгновенно повернулся к нему, как будто почувствовал его взгляд. И Григорьев судорожно уткнулся в телефон под столом, пытаясь успокоить дыхание. Да, была вероятность обознаться. Но была и вероятность, что ему хоть в чём-нибудь повезло в этой жизни, и упускать этот шанс он не хотел.

Действительно, с какой стати психованному убийце, который в активном федеральном розыске, шляться по дорогим кофейням? Эту мысль Вадим додумывал уже выходя за ним на улицу. Подкрепление он вызвал сразу, ребята уже были наготове. Скрутили его быстро, не успел он опомниться, сразу на выходе из кафе.

- Добегался, Соколов?

Тот хмуро обвёл взглядом всех троих оперов и поджал губы.

- Вы ошиблись. Мне нужно позвонить.

- Ага, – нервно фыркнул Григорьев. – И ванну с шампанским. В отдел, – кивнул он водителю и откинулся на сидении, с облегчённым выдохом. Хоть с одной стороны можно было не ожидать наездов.

Как было написано в ориентировке, доклад шёл напрямую генералу, по сотовому. Григорьев усмехнулся, набирая номер – надо же, какая честь простому капитану.

- Да, – отрывистый, жёсткий голос генерала Афанасьева узнавался без вопросов, и Григорьев торопливо прочистил горло, перед тем как ответить.

- Товарищ генерал, капитан Григорьев... Беспокою по поводу ориентировки на Соколова…

- Да. – На этот раз голос был гораздо более заинтересованным и воодушевлённым.

- Докладываю, задержан гражданин, подходящий под описание, документов при себе нет, данных не называет.

- В течение десяти минут приедет группа из ФСБ. Рапорт на факс скиньте в приёмную. Задержанного передадите ФСБ-шникам. Дело госбезопасности. Особо там не вникайте. Спасибо за оперативность, капитан.

Григорьев удивлённо посмотрел на телефон – впервые в жизни ему говорили «спасибо» за работу. Особенно – такое высокое руководство.

- Вадим, там этот упирается, на папиллоне не даёт пальцы откатать, – Григорьев удивлённо оглянулся на одного из своих оперов, смущённо потупившегося в дверях.

- В смысле «не даёт»? – переспросил Вадим, приподнимая бровь. Кто-то там его спрашивает, что ли?

- Кулаки не разжимает, пальцы не даёт.

- Хм, – Григорьев пожал плечами, отбрасывая ненужные эмоции. – Ну тащи сюда так, скажем, что сбой был на папиллоне, – он поморщился. – Обойдутся. С ФСБ-шниками пускай повыпендривается, нам головняк ни к чему.

*

Наряд ФСБ приехал действительно быстро – и десяти минут не прошло. Забрали «подарочек», а загадочно улыбающийся майор по фамилии Дорошенко остался в кабинете Григорьева, от чего у того чуть ноги не отнялись.

- Мы решили провести проверку сегодня, раз уж всё равно к вам приехали, – с милой улыбочкой Дорошенко расположился в старом кресле, небрежно сложив стопку просроченных материалов на стол онемевшему от такого поведения Григорьеву.

- Нам сегодня в прокуратуру нужно отчёты доделывать, – слабо попытался протестовать Вадим, уже понимая, что его попытка обречена на провал. Не ему указывать проверяющим органам, когда им устраивать свои проверки. Дорошенко красноречиво приподнял бровь, и он только опустил взгляд, подавив досадливый выдох. – Не важно. Слушаю вас.