- Что?! – Впервые со дня, когда они получили известие о гибели сына, Валентина налетела на него диким вихрем, и, схватив за китель, посмотрела на него огромными, полными еле сдерживаемых слёз глазами. Только теперь в этих глазах было безумная, яростная надежда. Один этот взгляд сбрасывал ей лет десять. Фёдор, только не подведи… Что с ней станет, если его чудо-средство не сработает, даже подумать страшно…

С Фёдором поговорить очень хотелось. Откровенно поговорить. И всё же, сделать этого не получилось. Только Геннадий собрался с мыслями, как за ними приехала машина. Все трое – Геннадий, Фёдор и Валера уже были готовы, так что собираться долго не пришлось. Валера только недавно заснул, пришлось будить.

С тяжёлым сердцем Геннадий уезжал, не попрощавшись с женой, но будить её, чтобы снова заставлять переживать, он не стал. Оставил записку. Пусть потом придётся сполна выслушать от неё за это, но сейчас главное было – успеть добраться до чудодейственного лекарства и вылечить внука. Все разговоры, упрёки и недовольства будут потом.

*

Перелёт был быстрым. Выкупленные в экстренном порядке места в бизнес-классе избавили от лишней нервотрёпки и многолюдных очередей.

Фёдор несколько раз отходил звонить – Геннадий готов был поклясться, что той своей рыжей бестии, – и провел большую часть пути молча, с напряжённым выражением лица.

Спрашивать, что случилось, Геннадий не стал – если бы мог, друг бы сказал и так. Опять эти тайны непонятные…

Шурский, на удивление, и правда встретил их, но не в аэропорту. Две машины подъехали прямо к самолёту, в сопровождении специальных автомобилей авиакомпании. Такая встреча была довольно неожиданной для генерала, и даже для Валеры, который шокировано наблюдал, как из большого чёрного джипа «Ауди» выходит его старый “друг”. Фёдор же довольно спокойно отнесся к тому, что его “Елизавета” заявилась сюда же на тёмно-вишнёвой «Бентли». Только слегка склонил голову, когда она подошла поближе.

- Приветствую вас, Елизавета Петровна. – Получив едва заметный кивок и прищуренный взгляд зелёных глаз, Фёдор обратился ко второму встречающему, – Денис Петрович.

Денису Петровичу явно было не до разговоров. Он как впился глазами в Валеру, так и смотрел, не отрываясь. Как только все трое спустились с трапа, он быстро подошел к Валере и крепко обнял его. Тот не остался в долгу, слегка оправившись от первичного шока. Они оба были так поглощены друг другом, что, казалось, не замечали ничего вокруг.

- Геннадий, какая приятная встреча! – такая очаровательная доброжелательная улыбочка, такая неестественно-приторная. Генерал с трудом сдержал порыв отвернуться и сплюнуть на землю – так его раздражала эта лицемерная выскочка.

- Очень приятная. – И хватит с неё. Ещё не хватало упражняться в словесности. А называть эту сопливую девчонку “Елизаветой” у генерала бы язык не повернулся. Особенно после такого обращения. Чтобы не слушать больше бессмысленных речей, быстро обратился к другу. – Фёдор, я тебе позвоню. Пора уже ехать, чтобы полосу не занимать. – Он кивнул слегка побледневшему товарищу и отошёл к обнимающейся парочке.

Игнорируя пристальный взгляд рыжей девчонки, Геннадий, слегка прокашлявшись, похлопал по спине внука.

- Ну хватит уже, потом наобнимаетесь, успеете. Пора ехать – не видите, людям мешаем, самолёт надо обслуживать. – Он кивнул на скромно стоящие рядом специальные машины аэропорта. Беспокоить вип-персон, однако, никто не решился.

Как будто очнувшись от какого-то наваждения Шурский резко вздохнул, отпустил Валеру, и огляделся вокруг.

- Да, вы правы. Приятно познакомиться, Геннадий Михайлович, – он пожал протянутую руку, глядя в глаза человеку, которого заочно тихо ненавидел уже три года. Прямой, уверенный взгляд зеленовато-карих глаз. Но не заносчивый, а знающий себе цену. И не хитрый, в отличие от той же “Елизаветы”. – Вы позволите пригласить вас погостить у меня дома? Я вас уверяю, там вам будет удобнее, чем в отеле. Да и свежий воздух пойдёт вам на пользу. Обоим… – он перевел взгляд на Валеру. Казалось, что эти двое понимают друг друга без слов.

- Если вы приглашаете, то с удовольствием… – Шурский благодарно кивнул, и, приобняв Валеру, направился к машине. Генерала не пришлось приглашать дважды. Забравшись на заднее сидение, он с интересом рассматривал салон. Раньше ему не доводилось ездить на таких машинах: казённые волги, пару раз – мерседесы, но вот таких – внедорожников премиум-класса – не было. То, что Шурский приехал один, добавило ему уважения в глазах Геннадия. Бросив взгляд через тонированное стекло, он со злорадным удовлетворением отметил, что “Елизавета” уселась тоже назад. Королевна, ишь ты! Куда уж она без личного шофёра! Генерал с трудом справился с волной омерзения – бывают же такие фальшивые люди! Перед тем, как сесть в салон, Шурский слегка кивнул ей. Интересно, какие у них общие дела могут быть?

Когда они выехали на шоссе, генерал не удержался:

- А с Елизаветой Петровной вы давно знакомы?

Шурский бросил на него удивленный взгляд в зеркало заднего вида.

- Давно. У нас… давние деловые связи. – Он слегка поморщился, хотел еще что-то сказать, но его прервал телефонный звонок. – Извините. Да, слушаю.

Генерал усмехнулся: “давние деловые связи” – да какие могут быть давние дела у этой соплячки малолетней? Ей давно восемнадцать-то стукнуло?

- … Я сегодня буду занят. Возможно, весь день. Если что-то срочное, можешь приехать ко мне в Репино… Нет, не знаю… А… ЧТО?! – Валера обеспокоенно повернулся к нему, Геннадий только вопросительно посмотрел через зеркало заднего вида. – Какого…? Ты Константину сообщил?... Сообщи сам. Я сейчас не совсем могу говорить… Наши родственники в курсе?... Другие родственники, я не один, включай мозги! Никитин, Елизавета?... Ясно. Когда ты подъедешь?... Хорошо, подождешь меня. Я буду через час, из Пулково еду. Всё, до встречи.

Генерал только фыркнул, услышав это его “родственники”. Как знакомо…

- Значит, вы с Елизаветой Петровной родственники? – генерал мог собой гордиться, ему удалось спрятать почти весь ядовитый сарказм за почти искренней заинтересованностью. Сомневаться, что “Елизавета” может быть какой-то другой, даже не приходилось. Шурский не стал разочаровывать Геннадия неправдоподобными отговорками.

- Мы довольно дальние родственники… – его снова прервал телефонный звонок. – Да, Костя. В курсе, мне уже Юра сказал… Я не один. С Валерой, я тебе говорил, и его дедом, они там с Артамоновым где-то познакомились…

- Мы служили вместе, и учились в Высшей Школе КГБ. – Это небрежное “где-то познакомились” настолько сильно резануло слух, что Геннадий не смог сдержаться и не уточнить.

В ответ последовал заинтересованный и какой-то задумчивый взгляд в зеркало заднего вида, и кивок, дескать, принято к сведению.

- …Понятно. Буду ждать звонка… А что говорить нашим родственникам? Если от Никитина будут звонить, от Мицкевич?... Хорошо, понял. До связи.

Он тяжело вздохнул, откладывая телефон в сторону, и постепенно увеличивая скорость.

- Что случилось? – Валера не стал сдерживать любопытство. Беспокоился за него.

Шурский накрыл его руку своей и слегка сжал.

- Неожиданные назначения на руководящие должности. Я потом тебе потом все расскажу. – Он тепло улыбнулся ему, и обратился к генералу, – Геннадий Михайлович, если не секрет, почему вы предпочли военную карьеру службе в органах КГБ?

Генерал удивленно посмотрел на него через зеркало, и ответил.

- Тогда мне как-то ближе была эта сфера. Как начал служить в Афганистане, так и остался при Минобороны. И после Высшей Школы КГБ предложили там работать. А с чего такой интерес, если не секрет?

Шурский слегка усмехнулся.

- Пока просто интерес. А если предположить, что вам бы сейчас предложили возглавить питерское Управление ФСБ, как бы вы к этому отнеслись?

Сначала Геннадий подумал, что ослышался – настолько неожиданно это прозвучало. Конечно, он был в курсе, что Артамонов ездил в Москву подавать рапорт на пенсию, но такие должности никогда случайным людям не передавались. Вариант уже должен быть согласован.