Сегодня утро началось с очередной «остроумной шутки» «модных пацанов» над «недоразумением разноцветным» – Марина как раз недавно окрасила две пряди своих светлых волос в фиолетовый и зелёный, и каждый день добавляла по одному цвету. На её парту и стул положили несколько презервативов. Использованных. И нарисовали фломастером на парте несколько красноречивых картинок. Марина пришла перед самым звонком, и убрать «художества» бы не успела. Лена дёрнула её за свою парту прежде, чем поняла, что делает. Просто не могла смотреть на это. И сейчас сидела, боясь вздохнуть лишний раз, потому что её внутренний зверь реагировал на такой близкий запах этой девочки совсем не так, как было нужно.

Марина написала ей в Телеграме где-то на середине урока.

«Спасибо. Я уберу всё и пересяду на следующем уроке. Не разговаривай со мной, и к тебе не будут приставать»

Несмотря на такие чётко слышные оборотню шепотки про «два недоразумения нашли друг друга», в открытую до неё вряд ли бы стали докапываться – брат слишком красноречиво обводил класс тяжёлым предупреждающим взглядом, когда заходил за ней после уроков.

Но это ощущение, когда внутренний волк буквально изнывает от желания прикоснуться к кому-то, прижаться, вдохнуть запах, поцеловать… Такое с ней было впервые. И она знала, что если не справится со своим внутренним ментальным фоном, Дима всё поймёт сразу, как только подойдёт к ней сегодня. Запах возбуждения буквально кружил голову. Особенно на фоне такого же, от Марины.

Звонок прозвенел слишком неожиданно, она даже не успела собраться с мыслями. Нужно было что-то сказать. Или воспользоваться таким удобным выходом, который предложила Марина. Она смотрела на неё пару секунд, потом отвела взгляд и с понимающей, кривой улыбкой ушла за свою парту.

- О, какое достижение, у кого-то получилось три раза кончить, – громко сказала Марина, подбирая салфеткой три использованных презерватива со своей парты и стула. – Поздравляю, – она скептически ухмыльнулась, протирая стул и парту спиртовой салфеткой. Всё внимание сразу переключилось на неё, и от Лены желающие позубоскалить ушли к более интересному субъекту.

Сообщение от брата отвлекло её на какое-то время. Попробовала написать Яне, но та не ответила. Странно. Не могло же у леопардов полнолуние проходить настолько хуже, чтобы не прийти в школу? Она честно сомневалась, что здесь есть повод для беспокойства. Яна вполне могла и прогулять. Что, в итоге, именно так и оказалось. Но пока Лена отвлеклась на переписку с братом, не обращая внимания, что происходит в классе, там нападки на разноцветную Марину стали переходить в физическую плоскость. Кто-то “умный” облил её краской, и пока та убежала в туалет отмываться – залили ей всю парту и рюкзак.

Лена молча сидела и гасила в себе всколыхнувшуюся ярость. Ей должно быть всё равно. Она не должна реагировать на разборки людей.

Но не получалось не реагировать. Волчица внутри неё ощерилась, как в полнолуние, чуть не до полуоборота. Она спешно загнала её внутрь, выравнивая эмоциональный фон, отсекая ненужные эмоции. Ещё чего не хватало. Заступаться за кого-то. Впутываться в какие-то человеческие склоки. Как будто мало своих проблем…

- Так-так, а тут у нас что, запасное место для лезбухи? – издевательски протянул Кирилл, главный спортсмен класса, и инициатор практически всех развлечений, и показательно медленно вылил содержимое всех оставшихся красок на стул рядом с Леной. И смачно сплюнул туда же. – Так-то лучше, – фыркнул он, и толкнул замершую на месте Лену плечом, когда проходил мимо. – Смотри с кем садишься, унылая.

Лена развернулась к нему, прежде чем поняла, что делает. Успела только спрятать энергию волка, чтобы глаза остались человеческими.

- Ты смотри за собой, лучше.

- Оооооо, – медленно, её обступил кружок всех «модных людей» класса, но ей было плевать. Внутри неё бушевала энергия, и она впервые в жизни была готова постоять за себя. И за девочку, которую её внутренняя волчица хотела защитить. Приближение брата она почувствовала за секунду до того, как один за другим, каждый из окруживших её людей, отлетел чуть ли не до противоположной стены.

Дима молча встал перед ней, обводя поднимающихся «заводил» тяжёлым взглядом исподлобья.

- Что за беспредел, а ну как мы щас тебя побросаем…

Дима подошёл к парте Кирилла, и, не замахиваясь, проломил её кулаком, не сводя с него тяжёлого взгляда. Приподнял его за шкирку одной рукой и посадил на стул, пригнув к красноречивой дыре лицом.

- Хоть пальцем кто тронет мою сестру – я тебя побросаю. Лично. Ты уловил?

Под жёстким, немигающим взглядом Димы, подкреплённым невидимой энергетикой альфы, все поёжились, опуская глаза.

- Художества свои уберёте сами. Лена, пойдём.

*

- Что это сейчас было? – прошипел Дима, полыхая возмущением, под плотно закрытым ментальным полем.

- Я что, должна была сидеть и молчать, когда этот качок самоутверждался? – Лена упрямо смотрела ему в глаза, заткнув вбитое с детства подчинение альфам. Здесь и сейчас её поддерживал какой-то внутренний огонь, она впервые его почувствовала. И сидеть тихо, проглатывая оскорбления от людей, она не собиралась. – Он первый начал…

- Лена. – Дима подошёл к ней, выразительно принюхавшись. – Я не слепой. И не потерял нюх пока. Что за человеческие разборки?! Хочешь проблем?! Любви, блядь?! Очнись! Кто ты, и кто эти люди! Ты не сможешь быть ни с кем из них. А будешь общаться – только больнее будет отказывать. Ты этого хочешь?! Мало боли у тебя было?!

- Я впервые это почувствовала, Дима, – Лена упрямо не опускала глаза, которые налились слезами от жестоких, заслуженных слов брата. – У меня никогда такого не было. Я почувствовала это внутреннее притяжение. Желание. Я захотела прикоснуться к ней. Обнять. Поцеловать. Быть с ней. И это было взаимно! Почему нам нельзя просто попробовать…

- Потому что нельзя, Лена! – Жёстко оборвал он её, хлестнув силой альфы. Она всхлипнула, склонив голову, и обхватила себя руками. – Потому что нельзя нарушать правила клана из-за того, что тебе захотелось с кем-то переспать. Иди, выбирай любого родственника, родственницу, не важно. Но не человека!

- Это не запрещено правилами, – упрямо прошептала она, не поднимая головы. – Я читала. Нельзя раскрывать свою сущность. Нельзя обращать. Нельзя рассказывать ничего про нас. Но нет запрета на дружбу с людьми. На отношения, если это не повлечёт раскрытия тайны. Я могу контролировать себя так же, как и ты. Я впервые в жизни хочу попробовать просто пообщаться с кем-то. Может, переспать. Потому что я этого хочу, и она этого хочет. А не потому, что альфа мне приказывает, и я не могу отказать. Я не знаю, сколько это продлится. Может, это мимолётная влюблённость, которая пройдёт через неделю. Может, мы переспим и на этом всё закончится…

- А может, ты полюбишь её, и что тогда? – Дима сверкнул глазами, сжав челюсти.

Лена медленно подняла на него взгляд.

- Тогда мне будет больно, когда я скажу ей, что получила всё, что хотела, и наши отношения кончены, – твёрдо ответила она. – Но у меня будет хотя бы короткий миг счастья и любви, по моему выбору. Ты знаешь, как много это значит для меня, Дима.

====== 18. Удары судьбы ======

Если ты ходишь по грязной дороге,

Ты не можешь не выпачкать ног.

Наутилус Помпилиус – Тутанхамон

Новости по телевизору не смотрел почти никто из московских беглецов. Да чего там говорить – никто из «родственников». Игры вампиров в политике и человеческие разборки их не интересовали.

Марк чуть не осел прямо на пол там, где стоял, когда просмотрел ролик из программы последних федеральных новостей, который скинул ему безопасник клана Денис Лущенко. Всё внутри скрутило в какой-то тугой узел из отчаяния и безнадёжности. Сейчас, когда он только начал верить в то, что самое страшное позади – было особенно больно. На звонки Маргариты и других «своих» альф он не отвечал, просто отключил звук на телефоне, скинув Лущенко сообщение, что он в пути.