- Это Филиппов. – Геннадий набрал номер Степанова по пути в кабинет. – Приезжай в Управление, сейчас.

На том конце провода озадаченно замолчали.

- У нас сейчас совещание…

- Скажи, что вызвали после проверки в ФСБ. Срочно. – Резко нажав отбой, генерал отбросил телефон на стол и отошёл к окну, прикуривая сигарету.

- Вы что-то имеете против него лично? – осторожно спросил Дорошенко, глядя на напряжённую спину генерала.

Геннадий раздражённо поморщился.

- Да жалко мне парнишку, сам не понимаешь? – Он бросил на Дорошенко болезненный взгляд. – Тридцатник недавно стукнул. И детей не будет теперь. И семьи нормальной. Мне, пню старому, только в радость, все болячки вылечить и силой вашей звериной заразиться. А молодым таким – жизнь терять. Обычную. Не знаю, как бы я в его возрасте на такое отреагировал. Ещё эта херня сейчас с вампирами. Вовремя, конечно, Афанасьев уехал, – он с сожалением покачал головой.

На звонок по внутренней линии ответил Дорошенко. Генерал не стал отходить от окна, просто закурил вторую сигарету после короткого «Пришёл». Кивнул и отвернулся к окну. Указание пропустить посетителя он оставил еще после возвращения с прогулки.

Кнопку, блокирующую запись в кабинете, нажал Дорошенко, под одобрительным взглядом Геннадия.

- Разрешите? – После аккуратного стука в дверь, Антон заглянул в открытую дверь, не решаясь пройти без приглашения в генеральский кабинет.

- Проходи, и дверь закрой, – бросил Дорошенко, вставая перед столом, навстречу визитёру. – Нам тут нужно будет уединение. – протянул он негромко, плавно подходя к замершему на середине кабинета парню, бесцеремонно вторгаясь в его личное пространство. – Молодец, пистолет сдал, – одобрительно фыркнул он, обойдя его вокруг.

- Подумал, что сегодня уже на работу не вернусь, – Антон безразлично пожал плечами, заставив себя не отшатнуться. Приёмами выбивания людей из зоны комфорта он тоже владел. И поддаваться на психологические уловки не собирался.

- Правильно подумал, – одобрительно сказал Дорошенко. – Не вернёшься.

Антон кивнул, переводя на него спокойный взгляд, в котором промелькнуло нечитаемое выражение.

- А вообще – вернусь? – ровным голосом спросил Степанов, чуть приподняв бровь.

- Не знаю, – Дорошенко растянул губы в широкой ухмылке, – это от тебя зависит…

- Не пугай человека, – рыкнул Геннадий, присаживаясь за свой стол. – Не стой столбом, садись, Антон. – Он махнул рукой в сторону уютных диванов у стены. – Ты, наверное, уже сам догадался, зачем тебя позвали? – Под тяжёлым взглядом генерала, Антон осторожно присел на край дивана.

- Не то, чтобы догадался, – задумчиво протянул он, переводя взгляд с криво ухмыляющегося Дорошенко на нахмурившегося генерала и обратно. – У меня было несколько предположений. Альтернативных.

- Дай угадаю: лидировал вариант с жёстким задержанием и арестом. Или банальным устранением, – скептически фыркнул Дорошенко.

- Два наиболее ожидаемых варианта, да, – кивнул Антон. – Но для этого не обязательно вызывать меня в ФСБ. Так что я немного в замешательстве.

- Я тоже в замешательстве, – тяжело вздохнул генерал, – что с тобой делать. Твоя Анастасия меня немного… из колеи выбила. – Он досадливо поморщился, – Но инспекция у нас не просто так в вашем отделе была. Нам действительно нужен свой человек в высшем руководстве во всех отделах.

Антон с трудом удержал на лице спокойное выражение.

- То есть, всё-таки возьмёте меня в «родственники»? – он склонил голову к плечу. – Не то чтобы я был особо против… но мне показалось, что вы не в восторге от этой идеи… Геннадий Михайлович?

Генерал скривил губы в невесёлой усмешке и отошёл к окну.

- Может, и не в восторге. Но это не из-за каких-то претензий к тебе. Ты и правда хороший сотрудник. Сейчас сложилась… не очень простая ситуация. У нас, у «родственников». Не самое удачное время для приёма новых людей. В этом плане я даже с Елизаветой Петровной соглашусь. – Он прикурил сигарету, бросив на Антона короткий, болезненный взгляд. – Но то, что произошло недавно в вашем отделе – это прямой результат такого безалаберного отношения наших родственников к руководству системе МВД. Я не собираюсь допускать повторения таких ситуаций. Какие бы там неудобные времена у нас ни были.

- Звучит всё интереснее и интереснее, – задумчиво проговорил Антон, устраиваясь на диване поудобнее. – Какие-то минусы в том, чтобы стать генеральским «родственником» есть?

- «Минусы», – проворчал генерал, – молодой ты сильно. Вся жизнь впереди. У наших… «родственников» не может быть детей.

- А у генерала Афанасьева же есть… – нахмурился Антон.

- До приёма… в «семью» они появились. После – уже не появятся. У Анастасии твоей тоже детей не будет. Не знаю, как для вас, современных, а для меня бы это было в твоём возрасте очень большим минусом.

- Ничего страшного, – спокойно проговорил Степанов, поднимаясь на ноги. – Можно закурить?

Генерал молча подвинулся и протянул ему пачку сигарет.

- Для меня это не проблема, – Антон выдохнул порцию едкого дыма, осматривая красивый пейзаж за окном. – Гораздо больше меня интересуют взаимоотношения внутри… «семей», – он криво усмехнулся, – но об этом я узнаю только после присоединения к вам, я правильно понял?

- Правильно, – он чуть не подпрыгнул от прозвучавшего у самого уха голоса Дорошенко. Тот подошёл совершенно бесшумно и смотрел на него с загадочной улыбкой. – Ты своими изысканиями нас довольно сильно напряг. Теперь тебе дорога к нам или… негуманный вариант. К твоему счастью, нам дали добро на приём новых людей.

Антон молча кивнул, докуривая сигарету.

- И какая процедура «приёма»?

- Довольно простая, – усмехнулся генерал, – сядь куда-нибудь на стул и приподними рукав до локтя.

Антон удивлённо приподнял брови.

- Кровь? Серьёзно? – он усмехнулся, присаживаясь, как сказано.

- Ну мы же «родственники», – поморщился генерал, отходя к столу. – Юра, давай, не тяни.

*

Антон был готов ко многому, после того смелого хода с открытым вызовом ФСБ-шникам: да он даже на работе был готов встретить наряд СОБРа! Готов был к тому, что на него кирпич упадёт, элементарно, по дороге. С удивлением встретил следующий рабочий день – надо же, его даже ещё не уволили! Ни за открытое нарушение субординации, ни по стандартному основанию «утрата доверия» после таких спецпроверок. Звонок с «приглашением» в Управление ФСБ, конечно, пошевелил нервы, но не так уж сильно.

Версия с какой-то сектой была наиболее логичной. Конечно, зная Настю и её твёрдые атеистические взгляды, он бы в последнюю очередь стал подозревать, что её можно было вовлечь в какую-то такую хрень… Но чем ещё объяснить эту таинственную «родственность»?

Когда ему сказали приподнять рукав до локтя, версия с сектой на какое-то время перестала казаться такой уж невероятной.

До того момента, когда майор Дорошенко невозмутимо принялся раздеваться прямо перед ним.

Антон перевел недоумевающий взгляд на спокойно сидящего за своим столом генерала.

- Не бойся, – по-доброму усмехнулся тот. – Не съедят тебя.

Слишком буквальный смысл этого замечания он уловил, когда Дорошенко вдруг взял и превратился в большого пятнистого леопарда. У него на глазах.

- Господи, – прошептал Антон, прикрывая рот рукой.

Ему потребовалась вся его выдержка, чтобы не подскочить на месте, когда леопард подошёл к нему и положил лапы на колени. Рука почти автоматически поднялась погладить такого красивого кота по загривку – шерсть была мягкой и шелковистой. А насмешливое выражение глаз – слишком человеческим.

Короткую боль от укуса по оголённому предплечью он почти не почувствовал – на фоне шока от произошедшего у него на глазах волшебства. Какие бы самые невероятные гипотезы у него ни возникали по поводу… «родственников»… но вот такого – он даже представить не мог.

- А Настя?... – тихо проговорил он, не сводя глаз с преображающегося обратно в человека Дорошенко.