– Уже половина шестого, – спохватилась Анна. – Пора приниматься за работу.

Мэри забросила зеркало на матрац и с испугом произнесла:

– У меня же бульон на плите! Я пошла на кухню. Когда миссис Флэминг позавтракает с мужем, я позову тебя на кухню перекусить.

– Хорошо, – Анна кивнула головой и начала спускаться с чердака, Мэри последовала за ней.

Нацепив на себя белый фартук, Анна открыла все внутренние ставни в комнатах и собрала золу в камине в гостиной. Потом кинула охапку дров и развела в камине огонь. Мистер Флеминг всегда по утрам любил там выпить чашку кофе перед основным завтраком. В отличие от своей жены, он, прославленный юрист, весьма сносно относился к прислуге и даже иногда давал Мэри и Анне чаевые. Несмотря на лето, Шотландия не могла похвастаться жарой и зноем: после прохладных ночей, когда сырой туман блуждал по улицам их города, утро было отнюдь не теплым, поэтому Анне и приходилось разжигать огонь в камине на рассвете.

После того как Анна прибралась в гостиной, она притащила из колодца ведро воды, захватила из кладовки тряпку и, став на колени, принялась щеткой скрести пол на втором этаже. При этом она зажгла свечу, так как было еще очень сумрачно. Коридоры были длинными, темными, свечу приходилось все время передвигать вперед, по мере продвижения. От постоянного стояния на коленях во время мытья коридоров, у Анны за все эти годы воспалились коленные суставы. А ведь ей лишь двадцать лет, что же будет дальше?

Вымыв полы, Анна вычистила хозяйские ботинки, подмела во дворе, начистила до блеска столовое серебро, заправила постели и вынесла ночные горшки.

– Ты подмела во дворе? – спросила миссис Флеминг в тот момент, когда Анна заносила ей в комнату завтрак.

– Подмела.

– А полы вымыла?

– Да.

– Пыль в комнатах везде вытерла? – миссис Флэминг с подозрением уставилась на свою горничную своими огромными черными глазами. Она обожала давать выговор своим слугам и находить огрехи в их работе.

– Вытерла, – Анна взглянула на свою хозяйку и невольно сравнила ее с толстой вороной: темные волосы, черные глаза, длинный немного крючковатый нос и хищное выражение бесформенного лица, у которого было уже три подбородка. У миссис Флеминг была дочь, но она давно выскочила замуж и жила в доме у мужа в Эдинбурге.

– Сейчас пойдешь на рынок за цыплятами к миссис Фокс, – небрежно бросила она, запихивая в рот яичницу с беконом. Вытерев жирный подбородок салфеткой, она добавила: – А еще купишь фруктов. И не шляйся где попало, сразу домой! Потом поможешь Мэри выпотрошить цыплят!

– Хорошо, – Анна забрала поднос с пустыми тарелками и вышла из комнаты. Отнеся посуду на кухню, она помыла ее и, стащив с себя фартук, поспешила на улицу.

Солнце стояло уже довольно высоко: оно разогнало остатки тумана и принесло долгожданное тепло на городские улицы. Анна была рада этому, ведь она забыла на чердаке свою кофту. Она выпорхнула со двора на тротуар с воодушевлением, будто узница из темницы – а там кипела жизнь, – по улице носились упряжки с лошадьми, прогуливались люди, дети резвились с уличной дворняжкой. Анна улыбалась всему, что видела: пусть и на короткий час, но у нее появилась возможность прогуляться по улицам, полюбоваться изысканными цветочными клумбами и вдохнуть свежий воздух – чистота и комфорт в центре города ярко контрастировала с грязью окраин.

На следующей улице, над входом в симпатичный бежевый дом с арочными окнами, висела лакированная вывеска, на которой была изящно выведена старинная шотландская притча: «Дом без собаки, кошки или ребенка, это дом без любви и радости!». Но это были не пустые высокопарные фразы – на высоком крыльце с коричневой балюстрадой сидел подросток лет десяти – он играл со скайтерьером, а из распахнутого окна первого этажа на улицу выглядывал с любопытством белый кот. Девиз этого дома был соблюден по всем правилам.

Когда она подходила к рыночной площади, ее кто-то окликнул по имени. Она обернулась и увидела отца. Он стоял возле прилавка, где продавался корм для лошадей.

Анна обрадовалась неожиданной встрече и поспешила к отцу.

– Рада тебя видеть.

– Я тоже, но сейчас не об этом, – его голос был серьёзным, – у меня удивительные новости!

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Анна.

– Да, случилось. У дочери лорда Дугласа умерла личная горничная. Я хочу, чтобы освободившееся место досталось тебе. Там и условия лучше и жалованье больше. Дугласов не сравнить с миссис Флеминг, с этой мерзавкой, которая издевается над тобой и вечно налагает какие-нибудь безумные штрафы за несуществующие промахи в работе.

– А что с той горничной? Неужели это…

– Нет, это не он постарался, – покачал головой Томас. – Она утром мыла карниз и нечаянно выпала из окна…

– Какой ужас! Бедняжка… – Анна задумалась. Она давно мечтала работать с отцом в одном месте, чтобы быть ближе друг к другу, но как же она теперь оставит Мэри? Особенно сейчас, когда по городу бродит убийца, который не гнушается и в дома иногда залазить?

– За подругу не беспокойся! – отец прочел ее мысли. – В таверне нужна помощница для Элис, чтобы убирать комнаты и стряпать на кухне, это мне Гаррис утром сказал. Пусть идет туда. Нечего вам у этой карги батрачить за копейки. А как освободиться какое-нибудь место у Дугласов, перетащим и Мэри к ним.

– Было бы здорово!.. Но… нужно обдумать, – Анна все еще сомневалась.

– Нечего обдумывать. Я уже рассказал о тебе мистеру Дугласу: он предупредил, чтобы ты через пару дней пришла, так сказать, на смотрины к дочери. Она замечательная девушка, на пару лет младше тебя: вы должны поладить.

– Кто знает, – пожала плечами Анна. Хотя если она умудрялась уживаться с миссис Флеминг, то и с другими должна сладить. – Хорошо, я приду, – согласилась она. – Но если они потребуют рекомендательное письмо от миссис Флеминг? Представляешь, какие гадости она от злости может написать про меня?

Томас покачал головой и воскликнул:

– Поверь мне, такие люди, как Дугласы составят о тебе мнение сами. У меня хорошее предчувствие… К тому же, они наслышаны о скверном характере миссис Флеминг, так что не забивай себе этим голову.

– Ну что же, я попытаю счастья, – Анна улыбнулась. – Ну, мне пора! – она развела руками – дескать, судьбу не обманешь: работа никуда не ускользнет, она требует ее безоговорочного внимания.

– До завтра, – Томас махнул рукой на прощание и вздохнул. Лишь бы все получилось, и Анна получила это место! Тогда и жизнь ее была бы не такой безрадостной, ведь личная горничная – это уже не дно, это маленький просвет в судьбе. Работа не такая черная и грязная, больше времени на сон, выше жалованье. К тому же, в отличие от миссис Флеминг, Дугласы предоставляют своим слугам один выходной в неделю. Анна, спустя восемь лет каторжного труда, наконец, сможет нормально отдохнуть и выспаться.

Анна и Мэри закончили работать в одиннадцать. Поднявшись на чердак, они сбросили с себя рабочие платья, умылись и облачились в ночные сорочки. Мэри, бросившись на матрац, тут же забылась крепким сном, Анна, вытащив из тайника книгу, зажгла огарок свечи и, притулившись к стене, начала с жадностью читать ее. Она любила греческую мифологию – их боги были ближе к людям, чем все остальные вместе взятые. Они очень часто спускались с небес и влюблялись в земных женщин; переодевшись в простолюдинов, порою, гуляли на празднествах, устроенных в их честь. Они кипели теми же страстями, что и люди – влюбчивость, гнев, ярость, месть, милость, прощение – все это было неотъемлемой частью их непредсказуемой натуры. У них были те же привычки, как и у людей, те же черты характера, такие же повадки и такой же внешний вид.

Анна прочла половину книги и узнала о богине плодородия Персефоне. Дочь Зевса и Деметры, богини земледелия, вскармливалась в пещере матерью и нимфами. Когда она выросла, к ней начали свататься златокудрый бог-врачеватель Аполлон и бог войны Арес. Но никому из них не удалось заполучить прекрасную деву в жены, ибо сам Аид положил на нее глаз. Властитель подземного мира давно приметил красавицу, и когда та вместе с подругами-нимфами собирала цветы на лугу, он появился из расселины земли и умчал Персефону на золотой колеснице, запряженной четверкой черных лошадей, в царство мертвых. Деметра, мать Персефоны, узнав о похищении дочери, наслала на землю засуху и неурожай. Покинув Олимп и приняв вид простой смертной, она скиталась между людьми, облаченная в темные одежды и проливала горькие слезы. Без ее благотворной силы листья на деревьях завяли, сады не плодоносили, виноградники – засохли. Зевс был вынужден послать к Аиду гонца Гермеса с приказом вывести Персефону на свет.