Потом вместе с гидом мы спустились со Стены вниз, дождались открытия нужного портала и перенеслись сюда, в Сиань. Пешком дошли до отеля под названием «Терракотовый приют» — пятиэтажного и внутри по-настоящему роскошного: сплошь золото, хрусталь, красное дерево да алый шелк, совсем не чета давешней хибаре на Формозе — где для нас и был приготовлен этот чудесный номер.

Здесь Го Вэньхуа простился с нами до завтрашнего утра, когда по плану у нас значилось посещение мавзолея некоего Цинь Шихуанди. Чем отметился этот персонаж в истории Поднебесной, я, признаться, понятия не имел. Суть была в том, что, по нашим расчетам, одновременно с нами к его гробу — или где он там с миром покоится — должны были привезти «ясухаровцев».

Таким образом, от цели поездки нас теперь отделяли всего один вечер и одна ночь. Это, конечно, если вновь не случится чего-то непредвиденного — вроде сегодняшнего малопонятного инцидента на Великой Стене.

— Почему нас тянуло в портал — более-менее ясно, — задумчиво проговорила Маша.

Смены одежды ни у кого из кадетов с собой не было, но форменные юбка и рубашка, в которые Муравьева снова облачилась после ванной (китель она надевать не стала), выглядели так, словно только что покинули прачечную, не забыв при этом полежать под заботливым утюжком. Не отставали от длинноножки и Златка с Терезой (разве что фон Ливен как обычно была в брюках). А вот Светка, которую Воронцова, не полагаясь на способности моей бывшей одноклассницы в бытовой магии, снабдила целым набором нарядов, переоделась и красовалась сейчас в свободной голубой блузке и клетчатой плиссированной юбочке — свежих, но как раз таки слегка мятых после дорожного сундука.

— Оши разглядела: Павел Ростопчин задействовал мощный артефакт, — пояснила между тем Маша. — Очень мощный. Получается, то, что ему противостояло — и успешно — должно было обладать и вовсе невообразимой силой!

— Мне приходит в голову только сама Стена, — предположила Тереза. — Она же, оказывается, тоже артефакт. Наверное, среагировала на портал и нейтрализовала вмешательство — как смогла… И вызвала разбираться ту толпу китайцев.

— А почему тогда зависли только мы? — спросил я. — Читинцы мимо пролетали просто со свистом — хотя не факт, что они Ростопчину вообще были нужны: он сказал, что в приоритете у него — я и Златка, — кивнул я на болгарку. — Тоже, отмечу, не очень понятное заявление…

— Как раз понятное, — не согласилась фон Ливен. — Наверняка дело в ваших титулах. Царевна и молодой князь — вот и весь приоритет. А что касается читинцев… Возможно, разгадка в том, что они всего лишь мастеровые? А Стена, например, защищает начиная с какого-то уровня?..

— Какая придирчивая Стена! — хмыкнула Златка.

— Звучит не слишком убедительно, — покачала головой Муравьева.

— К слову, оказаться на пересечении столь мощных сил — чревато, — заметила Тереза — будто бы в сторону. — Удивительно, что никого из нас по-серьезному не накрыло… Может, еще что-нибудь проявится, кстати…

— Даст Ключ, обойдется! — поежилась царевна.

— Не ясно, какого духа этого Ростопчина вообще принесло на Стену, — заметила между тем Маша.

— А он точно из Конвоя? — осведомилась «Иванова».

— Ну, униформы на нем не было… — протянул я.

— Это был один из сыновей графа Василия — тут никаких сомнений, — уверенно заявила Муравьева. — Одного близнеца от другого я, конечно, не отличу, но представился он Павлом. А тот служит именно в Конвое, тогда как второй брат, Иван — в Семеновском полку.

— И как думаете, что Конвою от нас понадобилось? — задала вопрос Златка. — Причем, так понадобилось, что даже рискнули внаглую вломиться в Китай?

— Может, пока мы тут балду гоняем, в России что-то случилось? — пришло мне в голову. — Что-то такое, что всех кадетов срочно собирают с каникул?

— Это легко проверить, — заметила Тереза. Поднявшись из кресла, в котором сидела, она быстрым шагом направилась к выходу из номера.

— Эй, ты это далеко? — окликнула ее Маша.

— Не слишком, — остановившись у входной двери, фон Ливен запустила руку в стоявший возле нее инкрустированный деревянный ящичек и через несколько секунд извлекла оттуда какие-то бумаги. — Точно, напечаталась!

— Что там такое? — осведомился я.

— Сегодняшняя московская газета, — продемонстрировала нам свою добычу молодая баронесса. — Копия, конечно. Входит в услуги отеля. Сейчас глянем… — развернула Тереза печатный листок. — Нет, никаких кричащих заголовков — ничего такого, — сообщила она через четверть минуты.

— Можно взглянуть? — попросила ее «Иванова».

— Прошу, — протянула болгарке газету фон Ливен.

— А радио или телевидения тут совсем нет? — склонившись к моему уху, шепотом поинтересовалась тем временем Каратова. — Я уж не говорю об Интернете?

— Чего нет, того нет… — столь же тихо ответил я, разведя руками. — Хотя… — осенила меня очередная идея. — Может, Оши послать разузнать? — повернувшись к Муравьевой, уже в полный голос предложил я.

«У них здесь не астрал, а какое-то недоразумение! — опередив хозяйку, откликнулась тут же дух. — Сплошные препоны да рогатки! Нет, по-быстрому сгонять не получится! Да и не по-быстрому, в общем-то…»

— Внизу, в холле, есть телефон, — вспомнила между тем Маша. — Можно той же Милане набрать и расспросить…

— Там звонок платный, — заметила Златка.

— У меня есть пара монеток, — сообщила Тереза. — Могу сходить, позвонить.

— Я с тобой! — тут же вызвалась Муравьева.

— Я тоже! — почти не отстал от нее я.

— Идем все вместе? — предложила фон Ливен.

Златка и Светка не возражали.

Полученные по телефону новости нас отчасти успокоили. До Воронцовой мы правда не дозвонились — молодой графини не было дома, но ответивший на вызов слуга заверил нас, что в имении все в порядке — да и в городе, вроде бы, тоже. Однако, не удовлетворившись этим, мы потратились еще на один звонок — родственникам Терезы, как раз недавно обзаведшимся личным телефоном. В семействе фон Ливен также слыхом не слыхали ни о чем неординарном: по их сведениям, за время нашего отсутствия в России не случилось ни новой войны, ни какой-нибудь эпидемии или там природной катастрофы — ровным счетом ничего примечательного.

За каким духом поручик Собственного Его Императорского Величества Конвоя Павел Ростопчин приперся в Китай, впрочем, так и оставалось пока неразгаданной загадкой. Но, по крайней мере, мысли срочно все бросить и рвануть на Родину — а зародились такие, думаю, не у меня одного — вслух так и не прозвучали.

Да и не могли же мы бросить Златку одну — царевна уж точно не пожелала бы возвращаться, не добившись желаемого. Другое дело, если вдруг завтра у мавзолея мы Тоётоми не застанем — вот тогда, конечно, придется хорошенько призадуматься и как-то корректировать планы…

— Может, по бокальчику? — предложила Тереза, когда мы вернулись в номер. — Так сказать, для разрядки?

— Как бы, завтра у нас непростой день, — напомнила Маша.

— Похмелье, если что, я вам сниму, — хмыкнула фон Ливен.

— Ну, разве что и впрямь по одному бокальчику… — не слишком уверенно протянула Златка.

Из барного сундука к нам уже летела запыленная винная бутыль.

«Иванова» действительно ограничилась одним-единственным бокалом, после которого, извинившись, удалилась к себе. Оставшись вчетвером, мы прикончили бутылку и откупорили вторую, на середине которой сдалась уже Муравьева. Почти сразу за ней покинула холл и Тереза — у нас же со Светкой к этому моменту оставалось еще почти по полбокала — не бросать же?

Но вскоре опустели и они.

— Еще по разу — или тоже разбегаемся? — спросил я Каратову.

— Пожалуй, на сегодня хватит, — пробормотала та. — Лично я пойду.

— Тогда я тоже, — развел я руками.