Это звучало так, как будто кому-то, некоему избалованному психопатическому мальчишке, возможно, придется отвечать перед своими «лучшими».

— И какое место во всем этом занимает Натаниэль?

Около минуты было тихо, пока Моро смотрел в свою кружку, а потом фыркнул.

— Так же, как и я, более или менее. Наши отцы продали нас Морияма, — он взглянул на Эндрю, который стоял там… мысленно перебирая эту информацию. — Нет комментариев?

— Как, черт возьми, ты кого-то «продаешь»? — он знал логистику, но почему-то казалось, что она не подходит для применения к игрокам Экси.

— Ну, в моем случае сложилось так: родители были в долгу перед Морияма и решили, что лучше всего выплатить его, предложив собственного сына Тецудзи, поскольку я знал, как играть Экси. В случае с Натом… Его отец отвечает за большую часть территории на северо-восточном побережье и отчитывается перед Кенго. По какой-то причине Нат не может заменить этого человека, поэтому его отдали Тэцудзи.

— Натан Веснински, — сказал Эндрю, вспомнив рыжеволосого с бездушными глазами, бизнесмена со всеми «интересными» слухами.

Моро серьезно кивнул.

— Да, Натан Веснински, мясник из Балтимора. Время от времени он приходит сюда, чтобы разобраться с людьми, поссорившимися с Кенго, и часто напоминает Нату, чтобы тот «вел себя хорошо», — он вздрогнул, потирая правой рукой верхнюю часть спины. — Если ты считаешь, что Рико или Тецудзи оскорбительны, у них нет ничего против Натана. Он ответственен за большинство шрамов Ната.

Большинство, но не все.

Эндрю подумал о том, что ему сказали, о том, что кто-то думает, что владеет его родственной душой, что они могут безнаказанно оскорблять его, и «улыбнулся».

— Никто не владеет Натаниэлем.

— Включая тебя? — осмелился спросить Моро, отставляя кружку в сторону: выражение его лица было пустым, а его несносно высокое тело извивалось от напряжения, извивалось, словно готовое броситься на Эндрю.

Эндрю цокнул языком от этой чепухи.

— Я заикался? — спросил он, произнося каждое слово медленно. — Никто. Не. Владеет. Натаниэлем. Мне нужно выучить язык жестов или то невнятное бормотание, которое вы называете французским, чтобы ты мог лучше меня{?}[]понимать?

— Я не хочу слышать такое от того, кто хрюкает по-немецки, — отрезал Моро, словно не мог придумать ничего более оскорбительного, но он расслабился, прислонившись к стойке.

Если бы Эндрю был меньшим{?}[бета: куда ещё меньше-то…] человеком, он бы закатил глаза прямо сейчас, вместо того, чтобы засовывать хорошие батончики мюсли, пакеты меда — это был какой-то вид сахара — и энергетические напитки в карманы его худи и спортивных штанов.

— Что-нибудь еще мне нужно знать? Морияма — гангстеры и плохие люди, отец Натаниэля — серийный убийца и очень плохой, а Рико ошибочно полагает, что он владеет вами двумя.

Снова послышалось короткое бормотание по-французски, прежде чем Моро покачал головой.

— Вот и все. Но имей в виду, что поскольку Рико чувствует, что Нат принадлежит ему, он, вероятно, считает, что это распространяется и на тебя, — он потер метку души, спрятанную под рукавом своей черной толстовки. Выражение его лица было нейтральным, но серые глаза были холодными.

О, пусть Рико попытается надеть на него поводок и поводить его, и Эндрю намотает поводок на шею мудака, задушив его им же. Он уже собирался выйти из комнаты, когда что-то пришло ему в голову.

— Рико выдает Натаниэля только в качестве «награды»?

Он знал ответ, как только лицо Моро погасло, а защитник обхватил себя руками, словно защищаясь от кого-то.

— Почему тебе не все равно?

Эндрю мог бы сказать, потому что Моро был партнером Натаниэля, и, как бы его это ни раздражало, Веснински заботился о французском ублюдке. Он мог бы сказать, что знал, каково это, когда к нему прикасаются нежелательные руки и рты, и, что еще хуже, когда его используют без заботы, за исключением того, что он не стал бы этого делать с тем, кому он почти не доверял. Он мог сказать, потому что ему нужно было точно знать, насколько плохи были силовые игры Рико.

Тем не менее все, что он сделал, это отсалютовал защитнику двумя пальцами, прежде чем уйти, прекрасно понимая, что не ответит, если ему зададут аналогичный вопрос.

Бен одарил его выжидающим взглядом, когда тот вернулся в их комнату, поэтому Эндрю бросил ему энергетический напиток и батончик мюсли, что его напарник поймал с широкой улыбкой.

Натаниэль казался усталым во время тренировки в четверг, но не двигался, как будто он получил какую-либо травму. Парень, как обычно, улыбался Моро и разговаривал с несколькими Воронами — теми, кто не смотрел на него, как на кусок мяса, время от времени бросая на Эндрю озадаченные взгляды.

Удачи с этим.

В пятницу Аарон наткнулся на Эндрю, когда они выходили из класса биологии, и пробормотал:

— Не проигрывай, я поставил на тебя кучу денег, — это заставило Эндрю нарочно хотеть проиграть игру, пока он не вспомнил Натаниэля.

Натаниэль, сидевший перед ним в автобусе, когда они ехали в WVU на свою последнюю игру. Натаниэль, который перегнулся через сиденье, чтобы нахмуриться.

— Это… не похоже на задание по английскому, — он указал на нынешний «романтический» роман о волках-оборотнях, который Эндрю читал в качестве развлечения.

— Это не…

— Хорошо.

Натаниэль продержался целых пятнадцать секунд, все это время покусывая свою нижнюю губу, на что Эндрю не обращал внимания.

— Что означает «омега»?

О нет, Эндрю не будет обсуждать A/B/O{?}[ бета: альфа/бета/омега, если что] со своей родственной душой в переполненном автобусе. Нет.

— Собираешься подбодрить нас, пока мы побеждаем горцев?

Натаниэль нахмурился, проводя своими длинными тонкими пальцами, о которых Эндрю совсем не думал. Он не думал об этих пальцах, лежащих на его. Он вообще не думал о них, водящих по спинке сидения.

— Я бы хотел, чтобы Мастер позволил мне играть в этом году: я более чем готов. И у вас не должно быть проблем сегодня вечером: они слабы в нападении, действуют жестко, но порушатся, если вы не отступите за четыре секунды.

Эндрю слушал, как его родственная душа делала краткий обзор «Горцев», который был лучше, чем то, через что он прошел на прошлой неделе, помня о том, чтобы обратить внимание на нескольких игроков, которых выделил Натаниэль. Когда его родственная душа закончила краткое изложение другой команды, Эндрю торжественно кивнул ему и сказал тихое «спасибо», отчего Натаниэль моргнул, и его острые скулы залились легким румянцем, прежде чем он что-то пробормотал и нырнул обратно вниз на сидении.

Это позволило Эндрю закончить читать свою книгу об волках-оборотнях с легким сюжетом. Вот почему ему нравились книги: он мог закончить их за несколько часов без особого участия мозговых клеток и немного извращенно позабавиться над их нелепостью.

По крайней мере, это не было долгой поездкой в ​​WVU — университетский городок, известный своими вечеринками. Эндрю почему-то сомневался, что Воронам разрешат присоединиться. Тэцудзи позаботился о том, чтобы отделить команду от остальной части университета, как только они прибыли, и настроить их на тренировку на корте, когда они будут в форме.

У кого-то не было чувства авантюризма.

По крайней мере, он смотрел, как Натаниэль растягивается вместе с остальной командой, он все еще пытался понять, хорошо это или плохо, что его родственная душа была такой чертовски гибкой, и делал упражнения, прежде чем отступить в сторонку. Это было примерно тогда, когда Рико и Кевин вернулись после общения с прессой, и главный ублюдок показывал Эндрю знак двумя пальцами, проходя мимо.

Какой позор, у Эндрю в данный момент не было под рукой ничего острого, чтобы вонзить ублюдку в глотку.{?}[бета: а так хотелось((((]

Что у него действительно было, так это растущая ясность по мере того, как мания, подпитываемая наркотиками, медленно угасала, но, как ни странно, желание убить Рико все еще оставалось; он наблюдал за первой половиной игры против «Горцев», слишком хорошо понимая, что Натаниэль сидит рядом с ним на скамейке запасных, а его худощавое тело дергается каждый раз, когда «Вороны» забивают гол или теряют мяч. Натаниэль улыбался, слегка, но довольно всякий раз, когда Моро успешно блокировал альпиниста, и свирепо смотрел, когда его напарник получал грубый удар.