Успех данного предприятия был основан не только на крайнем обострении противоречий в обществе, но и на том, что в идейном и духовном плане общество было в глубокой стадии деградации. Дискредитировавшие себя сращиванием с властью и искажением устоев веры религии не имели никакого влияния на умы людей. Перед новыми вождями оказалось фактически чистое ментальное пространство, которое они заполнили “высокими” идеями из собственных представлений об устройстве мира, и в которых были полностью исключены принесённые за тысячи лет человечеству откровения и инструкции по построению справедливого общества. Но само понятие справедливости было поставлено во главу, и именно оно обеспечило требуемую для воплощения идей поддержку огромной части общества. Реально же ставка была сделана на основную массу народа, чьи глаза способны были загореться от такой идеи, как “взять всё и поделить”.

Игнорируя базовые постулаты о ценности любой человеческой жизни и любви к ближнему, факт существования предназначения свыше и обязанности применять данный разумному существу мозг, превратившаяся в очередную управляемую толпу большая часть населения бросилась строить светлое будущее изначально на костях своих ближних. Такая огромная цена дала некий положительный результат. Это было единственное за всю историю эпох общество, в котором, хотя и во многих случаях криво, но всё же действовал один из главных принципов справедливости: “общество не может быть счастливо, пока в нём несчастлив хоть один”. Это было единственное время, когда на улицах не было нищих и бездомных, в принципе не существовало голодных и раздетых, но ценой всему было уравнивание в правах независимо от достижений в труде и приносимой обществу пользы. Конечно же, это уравнивание вскорости перестало распространяться на представителей новой власти, но и они, по сравнению со следующим веком, держали себя “в рамках”.

Противоречия, приведшие к краху всех предыдущих строев, стали проявляться и в так называемом обществе справедливости – социализме. И это были не только противоречия между уровнями жизни верхов и низов. Уровень лицемерия и обмана стал превосходить все мыслимые пределы. Воодушевлённые высокими идеями простые люди проявляли такую приверженность идеям и такую жертвенность, которой не было нигде в мире. Но таким уровнем духовного и физического потенциала народа предстояло, как всегда, распорядиться отдельной группе лиц, которая неминуемо деградировала, получив власть. Героизм простых людей позволил поднимать из руин страны после войн и побеждать в этих войнах тех, кого не мог победить весь остальной мир. Но всё, что было добыто такой неимоверной ценой, попадало в руки собственных предателей, пробирающихся во власть по головам и костям и готовых на всё, чтобы эту власть удержать. И деградация опять победила. Но выиграла она только очередную битву.

Мы всё более отчётливо стали понимать, как работает программа эволюции. Но это осознание не могло давать требуемые человечеству силы без понимания, куда мы идём и в чём есть пусть не конечная, но более глобальная цель. Наблюдаемые ранее во многих областях проявления противоречий стали сводиться к одному более глобальному закону, по которому работает программа эволюции. Закон естественного отбора теории Дарвина, закон единства и борьбы противоположностей одного из направлений философии, закон полового диморфизма как противоречие накопительной цензуры и новаторского риска… Нашим уделом всегда был противоречивый путь через конфликт накопленных предыдущей историей норм и правил с новаторским риском, требуемым для движения вперёд. И основная проблема заключалась в том, что для основной части населения всё ещё была закрыта информация, куда и зачем в глобальном плане. А главное, они не стремились и не могли осознавать ничего на данном уровне мышления, и не предпринимали попыток вырваться из притяжения засасывающей их чёрной дыры деградации. Предпочитали верить в “хорошего царя” и счастливую жизнь сытых рабов.

С точки зрения отсутствия самосознания, как неотъемлемой части именно своего будущего, а не будущего потомков, мы практически всё ещё не отличались от животных. И время для этого ещё не настало. После неудачной попытки построить всеобщее счастье командным путём с применением нетерпимости к инакомыслию наступила другая эпоха. В отличие от предыдущих кровавых эпох мы называем её эпохой позора. Свободное от дискредитировавших себя прежних высоких идей и в отсутствие новых общество бросилось бесконтрольно пожирать созданные неимоверными героическими усилиями предыдущих поколений блага, не создавая взамен ничего не патологичного.

Получив лёгкий доступ к дешёвым благам цивилизации, люди поголовно превратились в зависимых от них приматов и проявляли новые рекорды поголовной трусости в страхе их потерять и деградации тупых потребителей. Деградировавшая власть наращивала фискальные и силовые органы и усиливала репрессии. Но людей не убивали сотнями тысяч, как в начале предыдущего века. Людям в основном грозила потеря материальных благ, доступ к которым им слегка приоткрыли и держали на таком уровне, который позволял максимально эффективно людей контролировать. И уже никто во власти не тратил много сил на обман. Хотя народ ещё не называли открыто скотом, всё поведение власти неприкрыто это утверждало. И у истинных носителей разума уже не оставалось сомнений, что результатом этого демонстративного и бездонного раболепство народа станет очередная бессмысленная война, в которой будет утилизирован избыток “пушечного мяса”.

Если участь предыдущих поколений была платой за миллионы жизней себе подобных, на которых они попытались построить счастье для всех, то поколение эпохи потребления конца 20 и начала 21 веков платило своей свободой и будущим за добровольное снисхождение поголовно на уровень животных, существующих только ради возможности пожирать подножный корм и отвергающих любые призывы подумать о будущем и вспомнить о предназначении. Практически в мире осталась в действии одна глобальная задача – создание финансовых потоков. И туда, как в канализацию, под руководством армий всевозможных менеджеров сливалось всё – от простых, но эффективных производств до космодромов, медицины и науки в целом. И настал момент, когда сливать в эти потоки стало более нечего. Остались только сами люди. И власти начали сливать этих людей, полностью забывших все высокие идеи прошлых времён и не перестающих удивляться – “за что?”

Пенсионный возраст повышали выше средней продолжительности жизни, в эпидемии загоняли всех, как скотов, по домам и не оказывали никакой помощи. Прикормленные зажравшейся властью армии силовиков, с добровольным интеллектуальным и нравственным скатыванием на уровень цепных псов, готовы были выполнять любые команды и рвать любого, на кого укажут хозяева. Под угрозу было поставлено выживание всего наиболее соответствующего понятию “разумный человек”, и ещё больше ситуация угрожала всему передовому, что ещё могло выжить в науке и общественной жизни. Транс корпорации готовы были завладеть миром и начать претворять в жизнь планы по принудительному сокращению численности человечества, взяв на себя право решать, с какими признаками поведения людей необходимо оставить. Над существующим на планете разумом нависла угроза, сопоставимая с угрозой “пермского вымирания”. Приближалось что-то важное и грозное. Что-то из тысячелетних преданий о конце света. И в качестве явного признака выступала предсказанная готовность основной массы людей поступиться любыми принципами, “продать душу”, как говорили древние, под самыми распространёнными предлогами: нужно кормить детей, лечить родителей, хотя до самого голода ещё было не близко».

На экране продолжали мелькать неприятные сцены из реалий начала 21 века прошлой эры: снесённые ракетами мирные города, избиение полицией демонстрантов, мусорные свалки, шокирующий ужас больничных палат, одурманенные алкоголем и наркотиком подростки, массовое бегство от действительности в смартфоны и компьютерные игры, бедность и нищета африканских стран, слёзы, океаны слёз и тысячи рук, взывающих к небу в бессилии отчаянья, тех, кто или понимал суть происходящего, или чья неподдельная человеческая сущность изнемогала от духовной и моральной боли, но не позволяла скатиться туда, куда без оглядки падало всё остальное человечество – в «мерзость запустения».