- Еще хоть одна живая душа узнает об этом, твоя полетит к некромантам плакаться о том, чтоб тебя воскресили, ты понял?

- Да ладно не злись, это и правда смешно, — тут же стал серьезным колдун.

- Ничего смешного не вижу. Эта малявка Раф еще пожалеет о том, что сделала, я ей отомщу, точно тебе говорю, отыграюсь.

- Ну, сын, это вряд ли, то что одна из Раф, вообще, пошла на такое меня удивляет. Эти самые не пробиваемые из этого департамента. Если остальные хоть как-то приспосабливаются к миру и времени, то эти нет. Наша семья с ними всегда не ладила…

- Да мне все равно, хоть горгулий или сама Медуза-Гаргона у нее в роду. Я ей это не прощу, никто не смеет надо мной потешаться.

- Эх, сын, сын, тебе бы самому не помешало научиться над собой смеяться, — улыбнулся библиотекарь. – Мне пора, был рад поболтать. Не забудь отправить вестник матери, она ждет объяснений чем имя, что она дала при рождении вдруг тебе не понравилось. И учти она очень злая, спасет только правда.

- Ладно понял, иди уже отсюда, — отмахнулся от отца заклинатель и лениво начал ковырять предложенное ему блюдо. Мясо и овощи. Новое введение их повара, может и вкусно, но вид нарезанных крупно овощей выводил из себя. Он с детства не любил овощи.

-Перефтань капаться, фсе очень вкусно, — проговорил с полным ртом лучший друг, что любил так это набить свое брюхо.

- Так и передам повару, — поморщился мужчина и отодвинул от себя миску.

- Хёрн, ой, прости Теодор, слушай… — прожевав, начал было Одри и тут замолчал, глядя ему за спину. – О, это по твою душу, если что я рядом, но сильно не надейся.

Схватив вторую миску овощей, он быстро пересел за стол подальше подвинув кого-то на лавке. Теодор нахмурился и оглянулся, вовремя, чтоб взглядом наткнуться как раз в грудь подошедшей очень близко девушки. Про себя отмечая, что грудь великолепна, а тонкий едва уловимый аромат корицы и ванили, в сочетании с чем-то еще. Заставили его замереть и с наслаждением вдохнуть запах этой, как оказалось, весьма аппетитной женщины.

- И? Господин Теодор, вам понравилась моя грудь? Благодарю, но если вы не возражаете, может, уделите внимание мне, а не ей? — сказал уже такой знакомый наглый голос, но поспешно убрать голову, значит, признать то, что он чувствует свою вину. Да никогда. Не перед этим птенчиком.

- Маловата, на мой взгляд, но твой Кассия всегда любил недозревшие фрукты, — хмыкнул он, отворачиваясь от девушки. – У птенчика ко мне вопросы? Сегодня я на работе. Что тебе снова от меня надо?

- Как всегда, Теодор, — новое имя, да еще и из ее уст просто раздражало. Когда же она села напротив, захотелось встать и бежать. – Ты же понимаешь, что и почему.

- О-о-о, так вот они как решили в этот раз? – А он то сомневался, но нет вместо громил, что следили за ним не престранно от ангелов в течение последнего тысячелетия, ему приставили это. Старухи совсем с ума походили? В их планах что его соблазнить этой? Бред. Нет, так он не играет. Он согласен вести себя немного тише, но пусть вернуть ему предыдущих и уберут эту птичку. – Птенчик, я тебе не по зубам иди отсюда, пока не пропала.

- С чего это я должна пропасть? — нагло спросила Селина. – и хватит звать меня птенчиком.

- Почему, птенчик? Мне нравится, до взрослой птицы ты не доросла и не думай, что будет иначе. А пропасть? Милая, я стольких соблазнил, думаешь ты сможешь устоять и не влюбится если захочу? – он протянул руку через стол и нежно провел по лицу девушки кончиками пальцев.

- Так уж и все влюбляются, — хмыкнул его птенчик, но не отстранилась.

- Все, и ты будешь одно из тех, кого я сломаю. Так беги пока не пришлось плакать и в твоем маленьком сердечке, птенчик, живо чувство к твоему Кассию, — он поймал выбившийся из её прически локоть и накрутил на палец. – И стоит тебе меня полюбить, ты пойдешь за мной куда угодно, сделаешь, что захочу. Так что беги пока можешь.

- Какое самомнение! Выше взлетел больнее падать, ты это знал? – она готова была все разнести от гнева на этого бесстыжего мужчину. Да как он посмел утверждать, что она его полюбит и пойдет за ним куда угодно. Вздор, у нее есть жених и она-то точно его не бросит. Да и как он смел трогать ее лицо и играть ее волосами.

- Самомнение? – заклинатель усмехнулся голубые глаза смеялись над ней, он встал и наклонился через стол и прошептал на самое ухо. – Я просто говорю, как есть: Влюбишься это я тебе обещаю. Сама прибежишь ко мне.

- Еще чего и не надейся! Это ты влюбишься и придешь умолять отменить свадьбу, — она встала с места и смотрела ему в глаза готовая на что угодно, лишь бы поставить этого заносчивого павлина на место.

Рыжий помощник министра засмеялся, и опять дотронулся до ее лица вызывая множество эмоций. Заставляя забыть, как дышать.

- Я влюблюсь? Не смеши меня, милая. Я никого не любил и любить не собираюсь. А если, когда-нибудь это произойдёт это точно будет немаленький Ангел, — Теодор наклоняется к ее губам и, если она ничего не придумает поцелуя не избежать.

- На что спорим? – выпалила Селина, решив играть по его правилам. В честном поединке, дочь Раф проиграет и потеряет все, чего добивалась все тысячи лет работы в департаменте. Но честно она играть не будет, не с этим человеком. Никогда. Любит азартные игры? Будут ему игры. Еще пожалеет, что посмел с ней тягаться. Она не проиграет. Ни за что!

- Просто, если выигрываю я — ты моя раба, выполнишь все, что прикажу… — он так и держит руку у нее на шее неприлично близко притянул ее лицо к своему. Она не видит, а чувствует его ликующую усмешку.

- А если я? – вздох выходит сбивчивый, уж очень сильно ее пугает такая близость.

- Так и быть, я на всю жизнь твой верный раб, и твое желание для меня будет закон. Идет? Мы на равных условиях, ангелочек. Согласна? — он вновь делает попытку ее поцеловать.

- И что я буду с тобой делать всю жизнь? Что скажет мой муж? – новый вопрос, лишь бы отвлечь его.

- Это мы еще посмотрим, насчет мужа, ты будешь моей игрушкой. Не думаю, что при таком у тебя останется муж, — он хитро улыбнулся и уже почти коснулся ее губ, – Ну что скрепляем? Не страшно?

- Еще чего! Я точно не проиграю, — будущая глава отдела хранителей отстранилась от нахала и смело протянула руку для скрепления договора.

- Это я не проиграю, птенчик, — Теодор принял ее руку в свою и медленно, поднеся к губам, поцеловал каждый пальчик, так что она залилась краской. Он уверен в своей победе и играть, честно он тоже не намерен, он пойдет на все, чтоб победить. – Срок до дня твоей свадьбы, устроит? Нет, так нет, если ничего не поменяется, значит, спор исчерпан, ничья. Живем, как и жили. Устраивает, птенчик?

- Вполне!

– Закрепите и Разбейте! – крикнул он наблюдавшим, что с интересом следили за их перепалкой. О том, кто они знали все. Естественно, велика ли тайна что Ньюны и Раф вечно соперничают? А тут сами устраивают им представление. Ладно этот павлин, недоделанный, постоянно в зеленом, ей-то зачем это надо?

- Вы уверены? – колдун Одри если она не ошибается тут же появился рядом, он и вчера разбивал их спор. Крепко сжимает их руки в своих, и кажется очень внимательно смотрит на каждого из них. – Назад пути не будет. Подумайте хорошенько. Селина? Теодор? Это не шутки. Это не поцелуй и имя. Это ваши сердца и жизни.

- Разбивай! Еще как хотим! – хором вскрикнули они, каждый был заранее уверен в своей победе. Глаза в глаза. Им без разницы, что будет, то будет.

- Вы с ума сошли, а хотя делайте что хотите, — обреченно вздыхает колдун, произносит заклинание скрепление договора и разбивает их руки. Теодор с торжественной усмешкой наклоняется к ней.

- Ты пожалеешь о своем решении, птенчик. Сильно пожалеешь.

- Скорее ты, — шепчет в ответ ему на ушко. Чувствуя, как он от этого встрепенулся, что же у нее есть шанс на победу, уже хорошо.

- Вы идиоты, — заявил Одри, махнув рукой, удалился восвояси. Связывается с теми, кто поставил свою жизнь и свободу на кон в пари, в его понимании явно безумие. И, наверное, Теодор с ним согласился, если бы это не касалось этой невыносимой птички. Что вот он делал пять минут назад? Пугал ее или хотел поцеловать. Что именно точно не уверен. Одно ясно. На что бы ни наделись пославшие ему эту проблему, они пожалеют. Он выиграет и тогда.