- Любимая, — рука жениха погладила спину и очень медленно опустилась ниже. Не двусмысленно намекая, что не прочь переждать представление, за более приятным занятием. – только вот ей совсем не хотелось, вернее хотелось, но кажется не его. Проблемка. Большая проблемка. Кассия уже пробежался поцелуями по ее обнажённым плечам и шеи. Придется согласится и позволить себя увести. Итак уже все косо посматривают, а если она откажется, будет подозрительно. Она сама обычно затевала такое, а тут инициатива, которую она требовала ранее. И если она откажет… Как же все сложно.

- Птенчик? – он поймал их на выходе из зала.

- Тео? – она сама не поняла почему замерла и чего, вообще, ждала.

- Я тут вспомнил, что за тобой долг, — заклинатель хитро улыбнулся и приблизился.

- Какой? – она нервно сглотнула, сегодняшний долг она помнила, но именно сейчас предпочла бы не отдавать, ну так. Во избежание лишних истерик.

- Вот этот, — как Теодор смог вырвать ее из рук Кассия непонятно, но через мгновение ее уже целовали. Сил сопротивляться не было, и она ответила на поцелуй. С наслаждением упиваясь его вкусом. Сколько это длилось она не знала, и не хотела знать, ей хотелось наслаждаться этим как можно дольше. Но грубым движением, ее вырвали из сладких грез.

- Ньюн! Что ты себе позволяешь! — Взревела бабушка именно она выдернула не путевую внучку из объятий постороннего мужчины.

- Я? Ну что вы? Я ничего такого себе не позволяю, — заклинатель улыбнулся как не в чем не бывало и спокойно вышел. Оставляя тишину в зале. Даже на сцене действия прекратились.

- Я тебя отстраняю! – заявила бабушка, вталкивая ее в пустующую комнату.

- Почему? – Селина взбунтовалась. – Вы сказали усмирить. Что у меня это плохо получается?

- Нет, но он начал охоту на тебя. Ты знаешь к чему это может привести? – вскрикнула мать заместа бабушки.

- К чему привести? Я что не могу сама ему сказать нет? Вы держите меня за таких же дур, как и все эти? – она даже топнула ножкой, оглядывая присутствующих. Кассиян, вообще, стоял в стороне и дулся.

- Он знает, как добиться своего, а у тебя скоро свадьба, не надо чтоб ты наделала глупостей, — твердо сказала бабушка, посмотрев на них с Кассия. – поговорите, а мы пойдем.

Когда женщины покинули комнату, там повисла зловещая тишина. Жених смотрел на нее с укором и обидой. Вот будто она сама бросилась на заклинателя с просьбой зацеловать ее.

- Кассия, я… — начала было она, но он даже не стал слушать вышел. Ей хотелось реветь. В хаос, обиженного мужчину, но ее отстранили, отстранили, это значит шанса занять должность больше нет. Даже шанса остаться в департаменте нет. Безумно захотелось выпить. Немедленно и много.

Он сидел на диване в своем кабинете и с ужасом понимал, что натворил. Поцеловать ее при всех этих людях? О чем он думал? О чем? Серьезно? Да не о чем просто не смог смотреть как ее целует другой. Да через месяц он станет ее мужем. Без разницы, он не имеет права ее так целовать. Ревность? Это и есть ревность, о которой столько говорят? Стук в дверь прервал его тяжкие мысли, что который час терзали голову и совесть.

- Войди.

- Господин, к вам посе…— дворецкий не успел договорить.

- Господин, к вам посе… — дворецкий не успел договорить. Гостья нагло оттолкнула слугу и практически ввалилась в его кабинет. Что эта сумасшедшая птичка делает в его доме совершенно одна? Неужели она не понимает, к каким слухам приведет такой поступок? Особенно после того, что он сделал сегодня? Одной заявится в дом соблазнителя, неужели он уже выиграл спор? Это оказалось так легко? Хотя какой сейчас спор? В хаос спор.

- А вот и ты, кусок… — Селина недоговорила, запнувшись о ковер, и пролетела несколько шагов вперед. Теодор с трудом успел поймать нахалку. И тут понял в чем дело, от девушки так и разило вином, или же чем покрепче. Кто их знает, что на самом деле припрятано у пернатых в погребах.

- Ты пьян птенчик, — он попытался поставить ее прямо и убрать руки от нежной фигурки, пока снова не потерял голову. Стоило это сделать гостья закачалась и вновь чуть не упала. Пришлось вернуть. Взгляд был готов его убить. Ну что же он тоже может. Игра в гляделки забавляла. Заклинатель внимательно рассматривал уже знакомые голубые глаза своего личного надзирателя, желанного надзирателя. Красные и опухшие. А на щеках дорожки от слез. Вот она причина, почему она напилась.

- Не смей называть меня птенчиком! Ты! Ты! Это все из-за тебя! – заревела и попыталась осесть на пол. Чего он позволить ей не мог и притянул к себе и начал гладить по голове и спине, стараясь унять истерику.

- Тссс, птенчик, ты чего? Да я сволочь, но что я еще мог натворить и вызвать твои слезы? – Теодор почувствовал, как ручки хрупкого создания вцепились в его камзол. – ну-ну, — взгляд на слугу, что также рассеяно и стоит в дверях. Жестом приказ уйти. Хуже ее репутации уже не будет, да и это смертным важно, у них же другие законы и обычаи. Другое дело ангелы, но сейчас это неважно. – Это я тебя обидел? Опять, что-то сказал не то? Я часто говорю всем гадости не принимай так близко к своему хрупкому сердечку.

- Не смей разыгрывать из себя благородного! – вскрикнула птичка и еще громче заревела. – Они… они… они меня отстранили. Из-за твоей выходки! А Кассия не желает со мной разговаривать. Все из-за тебя! Зачем? Зачем ты это сделал? Какое удовольствие играть другими? Весело да? Взять и поцеловать при всех?

- Тссс, — он крепче прижал к себе. Чувство совести внезапно оказалось рядом. Кто же мог подумать, что его поцелуй воспримут так. Все давно взрослые люди. У каждого было сотни любовников за все столетия жизни. Ладно, у некоторых намного меньше, у него намного больше. Но почему они посмели из-за этого отстранить? Они что думали он будет честно играть со своим «надзирателем»? Бред, он, вообще, честно играть не собирается не с кем и никогда. Мысль воспользоваться случаем и завершить начатое днем пришла внезапно. И от нее стало самому противно. А она все равно будет его, это долг. И он верит она его заплатит. А большой спор. Ну что же у них еще месяц. Девушка перестала всхлипывать и затихла, при этом не отпуская его. – Успокоилась? Птенчик?

Ответа не последовало. Что очень удивило.

- Эй, птенчик, ты закончил истерику? – и опять тишина, только сладкое посапывание. Она уснула! Уснула! – Эй, ты совсем обнаглела? Проснись сейчас же! Я тебе не твой жених. Проснись кому сказал!

Девушка еще крепче сжала его камзол.

- Да что же это такое! – прорычал он и аккуратно чтоб не уронить, и не упасть самому приподнял ее от пола и поднес к одной из широких кушеток. Потом попытался отцепить изящные пальчики от своей одежды. Не тут-то было, хватка была мертвая, легче, наверное, гору сдвинуть. – Отпусти! Отпусти, чудовище ты мелкое.

- Сам ты чудовище! – проговорил птенчик и со всей силы толкнул его в грудь, так что он сделал шаг назад. Тут же встретив препятствие и полетев на кушетку сам, так что девушка оказалась сверху. Вот поистине двух смыленная ситуация. Теодор перевел дыхание, близость девушки вызывала у него противоречивые чувства, хотелось и воспользоваться случаем, и оберегать, и защищать, для него это было впервые. Именно эта нахалка заставляла сердце сходить с ума. Что это? Он сам опьянел только от запаха алкоголя? Тут Селина пошевелилась и привстала. Оперев ручки в его грудь. Взгляд голубых глаз был затуманен, это существо явно ничего не соображало. – Вот возьму и тоже поцелую будешь знать!

Она потянулась к нему, и он почувствовал, как сердце замерло в предвкушении поцелуя, которому не суждено было свершиться. Селина вновь уснула, упав ему на грудь. Он разочарованно выдохнул.

- Птенчик, птенчик, что же ты со мной делаешь? — обнял, девушку удобнее устраиваясь на кушетке. Встать и не вызвать реакции, сейчас вряд ли получится. Может, попозже.