– Я бы хотел довериться вам, господин Грейфф, – осторожно сказал Альт ван Крауд. – Скажите, есть ли иная причина, кроме… кроме некоего опыта девушки, чтобы её свадьба с Хранителем Неба всё же не состоялась?

– Вы хотите познать гнев Церкви? – намеренно изображая на своём лице злобу, жёстким тоном спросил Оррин. – Или забылись настолько, что ищите содействия в преступлении у храмовника?

– Храмовника? – испугался Альт ван Крауд, и Оррин понял, что сболтнул лишнее. Ни к чему этому человеку знать об его сане. Но отрекаться от сказанного было уже поздно, поэтому он подтвердил:

– Да. Так что имейте в виду, если нечто подобное произойдёт, то наказания вы не избежите. Вы должны относиться к Хранителям Неба уважительно!

– Я понял, – смиренно поклонился мистер ван Крауд, но было видно, что ярость клокочет в нём. И она была так сильна, что он всё же не выдержал и скрипучим старческим голосом потребовал ответа на терзающий его вопрос.

– Вот только объясните, почему я страдаю?

– Что?

Чёрные глаза старика сузились. Оррину даже стало казаться, что этот человек вот‑вот вытащит из-за пояса нож и кинется на него. Непроизвольно он даже положил было руку на эфес меча, но… его там не было. Оррин забыл, что снял оружие. Носить его в доме, где ты гость, ни к чему.

Вот только гость ли он здесь?

– Почему никто не требует время рождения дочерей бедняков? Почему я был обязан сообщить дату рождения Сабрины, а они вот живут спокойно? – холодно прояснил свой вопрос Альт ван Крауд и с вызовом уставился в глаза Оррина. Он так и не напал, хотя был в шаге от такого поступка.

– Однажды это изменится, – стараясь говорить свои слова так же уверенно, как произносил их порой его учитель, ответил Оррин. – Однажды будет возможность отслеживать судьбу нищих так же, как благополучных граждан. Но пока дела обстоят именно таким образом и, как вам должно быть известно, даже принцессы порой вынуждены следовать своей судьбе.

– Судьба, – хмыкнул старик. – Пока я не вижу над всем этим перст судьбы. Только решение Церкви.

Фраза была близка к богохульству, но Оррин предпочёл не обратить на неё внимание. Ему с лихвой хватало дерзостей драконов, поэтому он поклонился и покинул библиотеку. В конце концов, стоило сперва отдохнуть. Быть может, если не к вечеру, то к утру этот разочарованный старик перестанет действовать сгоряча и образумится. Время многое расставляет на свои места.

…Или же тасует карты жизни так, что им уже никогда не встать на своё место.

Да-да, так тоже бывает. Но перейдём к дальнейшему, чтобы вывод о нём ты, мой дорогой читатель, сделал самостоятельно. Всё тем же бесплотным духом, мы беззаботно пронесёмся по особняку ван Краудов. Удовлетворяя любопытство, подсмотрим, как морщат носы слуги драконов, рассматривая свои новые комнаты. Поглядим на юную мисс Сабрину, вываливающую на кровать целый ворох платьев. Девочка даже застыла в растерянности, не зная что надеть к ужину. Зато её старшая сестра подобным совсем не обеспокоена. Она с самым серьёзным выражением на лице, скрываясь в тени сирени, о чём‑то шепчется с отцом, и у обоих вид заговорщиков. Это странно, но пока неважно. Напольные часы уже пробили положенное количество ударов, а потому давайте приблизимся к Оррину Грейффу. Покуда он спускается по лестнице в столовую, встанем вплотную за его плечом и подслушаем все его тревоги.

Ох, о чём же ты думаешь, наш храбрый наблюдатель за драконами?

***

Оррин чувствовал себя на редкость уставшим, причём как физически, так и эмоционально. Во-первых, путешествие в экипаже, да ещё в компании не самых приятных персон, измотало его. Во-вторых, разговор с мистером ван Краудом оставил свой след. Мужчине стало понятно, что теперь ему придётся следить не только за Хранителями Неба, но и за этим стариком. Было бы ужасным проступком, вновь услышать скрежетание Снерша: «Она не девственница». Ну и, в‑третьих, вынужденно Оррин оставил на постоялом дворе своих личных сопровождающих. Несмотря на то, что двухэтажный дом ван Краудов маленьким было не назвать, особо вместительным он не оказался. Поэтому всех, не положенных регламентом, мужчина посчитал честнее переселить в приемлемое на то место. Правда, обустроив таким образом своих людей, ему довелось разом потерять двух самых верных и доверенных лиц. Тех, кого он даже больше чтил друзьями нежели слугами.

Помимо этого, напряжённая обстановка ни в чём не изменилась, кроме того, что юной мисс Сабрине к вечеру нечего уже было рассказывать. По этой причине ужин выходил на редкость молчаливым, но Оррин остался даже доволен этим. Так у него выходило более выразительно смотреть на мистера ван Крауда, столь сосредоточенно пережёвывающего пищу, что к гадалке не ходи – что‑то старик замыслил.

– Хранитель Торах, а из-за чешуи на руках вам не больно? – вдруг осмелилась спросить маленькая мисс. Пожалуй, не стоило наливать ей за ужином вино. Щёки девушки разгорелись румянцем.

– Сабрина, – тут же змеёй шикнула на неё старшая сестра. До этого она молчала и всё смотрела куда-то под ноги.

– Ничего неприемлемого в вопросе нет, я отвечу, – сказал Заррах, строго глядя на возмущённую мисс Омико, а затем перевёл взгляд на любопытную юницу. – Нет, мне не больно. Для меня чешуя столь же естественна как для вас брови. Я её даже не ощущаю.

– А где ещё…

Судя по всему, Сабрина получила внушительный тычок под столом. Не стала бы она иначе так на месте подпрыгивать, а после сердито смотреть на сестру. Но Омико повела себя так, как если бы ничего не произошло. Голову даже на миллиметр не повернула, и это, по-своему, восхитило Оррина. Его вообще заинтересовала эта девушка. За полдня знакомства он уже сделал вывод, что на старшей ван Крауд держится весь дом, и было удивительно, что мисс её возраста в состоянии настолько хорошо разбираться в хозяйстве, чтобы прислуга шла за распоряжениями именно к ней, а не к хозяину дома. Кроме того, принесённый ею чистый альбом удивлял. Для барышень обилие записей, особенно с романтичным уклоном, завсегда являлось предметом гордости, а тут всего два комментария, причём свежих. Несложно было догадаться, что девушка написала их сама. Даже почерк не особо различался. Просто во второй раз она использовала меньше вычурных завитков.

«Нет, она намеренно принесла мне новый альбом или другого у неё действительно нет?» – с обеда не давала покоя Оррину мысль.

При этом ему больше верилось во второе, нежели в первое. Никакого открытого пренебрежения мисс Омико по отношению ни к кому из гостей не проявляла, а, значит, вряд ли хотела так оскорбить. Она скромно улыбалась, если к ней обращались, и не провоцировала никого на остроты. Однако именно по причине подозрения в глумлении он вписал в альбом отрывок одного из своих лирических сонетов. Оррину мстительно хотелось, чтобы в случае чего эта мисс с сожалением прикусывала очаровательные алые губки и сожалела, что написанные им строки не увидят прочие её ухажёры.

Словно почувствовав его заинтересованный взгляд, мисс Омико посмотрела на него своими удивительными лазурными глазами.

«Нет, ну не может быть, чтобы у такой особы не было альбома!» – тут же возмутилось всё нутро Оррина, а затем он внутренне усмехнулся.

«А что, если предыдущий альбом как раз на мне закончился?» – посетила его новая мысль.

Утро началось с суеты и неприятностей, возникших из-за того, что крепкий здоровый сон пришёл ко мне всего за пару часов до рассвета. Переживания вылились в продолжительную бессонницу и, как результат, я проспала. И дело не в том, что горничная не разбудила хозяйских дочерей своевременно. Она будила. Просто моя младшая сестра послушно встала, а я отправила служанку восвояси и повернулась на другой бок досматривать сон. Хорошо, что Сабрина, не сумев самостоятельно определиться между двумя платьями, прибежала ко мне в комнату с одеждой в руках.