Оля, в отличие от сестры, переняла от родителей всё самое лучшее. Длинные прямые волосы, лёгкие и блестящие, точно шёлк, она унаследовала от матери. Правда не пшеничные, а чёрные как у отца, они эффектно оттеняли белую кожу. Олины веснушки проявлялись только летом, и те вскоре пропадали под загаром. Увидев её рядом с Мариной, вряд ли кто-то поверит в их кровное родство.

– Да, приведи её, – Оля, поднявшись из кресла, расправила полы медицинского халата.

Через несколько минут в кабинет вошла подопытная мышка, Софья Донская. В общем, обычная молодая женщина за двадцать без изюминки. Светло-русые волосы, убранные в хвост на затылке, серые невыразительные глаза, подведённые коричневым карандашом и тонкие губы с розовым блеском.

Синдром психолексии проявлялся, как правило, у людей с неустойчивой, легко возбудимой нервной системой. Олина мать, Владлена, так же работающая здесь, видела в нём маркеры потенциального психопата. И чем выше степень, тем агрессивнее и опасней считался человек. Поэтому Оля всегда держалась настороже, общаясь с психолепсиками пятой и выше степеней. К тому же мысль, будто все люди – на самом деле чудовища недостойные жизни, помогали спокойно работать и лгать, глядя в глаза. Её совесть оставалась чиста!

Оля натянула маску вежливого радушия и повела игрока-психолектика на заклание науке и деньгам. Новая разработка под названием «Скринстэл» требовала обкатки на живых людях. Изначально задумка касалась корректировки личности на базе психо-матрицы. Пытались излечить паталогического игромана от приступов азартной лихорадки. Создавалась цифровая копия личности, затем, в неё вносились необходимые изменения и… Попытки вплести в сознание человека «исправленную» версию личности с треском провалились. Живой разум активно сопротивляется экспансии, отторгая все корректировки. В конечном итоге, человек оставался собой, правда с сильно потрёпанной нервной системой.

Удачных случаем, если можно так сказать, всего два. В первом – настоящая личность «пациента» оказалась полностью разрушена. Его разум проиграл программному коду, превратив тело в живой труп. А вторым – Марина. Из-за врождённого слабоумия она вряд ли могла иметь сформировавшуюся личность. Поэтому синхронизация с психо-копией прошла без каких-либо негативных последствий. Владлена Юрьевна до сих пор пребывает в восторге, ведь старшая дочь наконец-то выглядит как человек, а не его подобие. Оля могла бы поспорить, но не решалась открыто идти против родителей.

Однако два сомнительных успеха сподвигли родителей к продолжению работы в уже новом направлении. «Скринстэл» позволял «примерить» на себя чужую психо-матрицу. Как говорится, влезть в шкуру другого человека и немножко покопаться в воспоминаниях. Правда выяснились некоторые особенности. Примерить на себя чужую психо-матрицу может далеко не каждый. Чаще всего происходит мгновенное отторжение и продолжать эксперимент уже бессмысленно. Жаль, люди с нестандартным складом ума и гибкой психикой – прекрасный редкий материал. Вот только где их взять? Если только вылавливать в толпе игроков Геункаона. Подумано! Сказано! Сделано!

***

Сперва меня как ребёнка угостили соком и пирожными, а уж потом усадили в кресло делиркома. Правда, в отличие от модели, стоявшей у меня дома, оно куда мягче и намного удобней.

– Расслабьтесь, – успокаивающе произнесла женщина с биркой на груди, гласившей: «Куратор проекта: Ольга Георгиевна».

Так вот та самая Ольга «батьковна» взяла мою руку и приложив пальцы к запястью начала замерять пульс. От наблюдения за ней меня начало дико клонить в сон. Глаза смыкались и не желали снова открываться. В уши словно ваты заложили, едва слышно, что творится вокруг, если оно вообще творится. Всё тело стало лёгким и каким-то невесомым. А затем…

Я почувствовала, как стремительно лечу спиной вниз. С перепугу я раскинула руки-ноги в стороны, бессмысленно барахтаясь и цепляясь пальцами за воздух…

Вздрогнув всем телом, я очнулась. Вокруг меня выросли полупрозрачные стены медицинского бокса или вроде того. С потолка лился мягкий свет, совсем не режущий глаза. Приподнявшись на локтях, я поняла: лежу на кушетке. Из одежды какая-то серая роба не по размеру. Широкие штаны доходили лишь до середины голени, а рукава тесноватой в груди рубахи легко прятали пальцы.

Я огляделась и увидела ещё три кушетки, на которых лежали девушки в таких же нелепых одеяниях. Хотелось спросить у них, где я нахожусь и что вообще происходит, но ничего не получилось. Моё тело попросту отказывалось слушаться и словно жило своей жизнью.

– Я рада, оказаться среди вас. Надеюсь плоды стольких трудов не пройдут даром, – заговорила одна из девушек, чья кушетка стояла дальше всего от меня. – Если случится отторжение…

– То тебя вернут обратно, – не дала ей закончить моя соседка справа. Судя по выражению её лица, она совсем не разделяла столь восторженного отношения.

– Хорошо бы, – поддержала её третья девушка, лежавшая обхватив руками колени.

– Ну что вы! – возмутилась первая девушка. – Увеличение нашей популяции – самая важная цель!

– И ты не против проходить раз за разом… – слетела с моих губ неоконченная фраза. Я ощутила, как тяжело мне произнести оставшееся. Поэтому оно так и осталось невысказанным.

– Это необходимость, с которой приходится мириться. И я мирюсь, потому что понимаю насколько важно то, что мне предстоит сделать.

Я выслушала ответ и не поняла, о чём идёт речь. Как не поняла, и откуда во мне столь сильное желание умереть.

– Отвратительно, – мрачно буркнула третья девушка.

– Какие же вы глупые. Разве не говорили вам: первая инициация всегда проходит сложно. Зато с каждой последующей… – не успокаивалась первая.

– Замолчи! – оборвала её соседка справа. Она явно намеревалась высказать ей что-то ещё, но дверь открылась и в бокс вошёл человек с нашивкой медика и несколько лаборантов.

«Я в игре! Этап пролога! За миллионы лет до рождения Ока!» – осенило меня. Данная часть прохождения всегда велась от лица Мальтиса и только от него. А теперь, сделали женского персонажа? Стало любопытно, как выглядит та, в чьём теле я оказалась.

– Поздравляю, у вас всё прошло удачно, – медик улыбался, а мне почему-то хотелось ударить его по лицу.

– Спасибо, – только и смогла выдавить я из себя. После чего ко мне подошёл один из лаборантов и сделал укол. Голова закружилась. Кажется, я потеряла сознание.

***

Я очнулась так же в боксе, но уже в жилом. Рядом копошилась женщина примерно лет на десять меня старше. Она что-то искала, озадаченно вздыхая каждую минут.

– Потеряли? – поинтересовалась я, хотя совсем не собиралась налаживать общение.

– Лита, дорогая, ты не видела вот такую коробочку, – она показала нечто небольшое. Размером со спичечный коробок.

– Да, на стеклянной полке в ванной комнате, – ответила Лита. Женщина с криком «точно!» хлопнула себя по лбу и умчалась прочь. Не прошло пяти минут, как она с радостным выражением лица пропорхала через бокс к выходу, вскоре исчезнув за дверью.

«Значит, я Лита», – имя мне показалось знакомым, однако сколько бы я ни напрягала память из женских героев пролога смогла вспомнить лишь Марьяну.

«Выходит, новый персонаж, не связанный с Мальтисом. Тоже неплохо!» – сделав вывод, я собралась пойти прогуляться. Однако стоило мне встать с кровати, как под ноги выпала книга. Откуда, я не заметила. Да и странно видеть подобное в неком фантастическом прошлом-будущем.

Подняв с пола загадочный предмет, я тут же его открыла и остолбенела. Это не книга, а контейнер с рядами тоненьких пластин. Повертев в руке одну из них, я вставила её в специальную прорезь в том месте, где у обычных книг расположен щель под корешком. Спасибо Лите, она-то всё знала куда лучше меня.

В воздухе появился загогулистый текст. Стоило мне присмотреться, как непонятные закорючки сменились на знакомые буквы:

«Мне не повезло получить врождённый иммунитет к «стирателю». Всё случившееся в моей жизни, накрепко оседает в моей памяти. И то, что я вижу и помню нагоняет лишь тоску, растравливая душу желанием покончить со всем одним махом…»