Правитель дотронулся до ладони Тао и ей стало легче.

— Кэрн! Я всё исправлю! — сказала она.

Больше отступать было нельзя. Тао подошла к вожаку и со страхом погладила его по огромной лохматой ноге. Большая пушистая голова животного опустилась, пасть открылась, длинный золотой язык вылез наружу и облизал лицо Тао. Девушка отпрянула назад.

— Все хорошо! — сказал Кэрн, — вы молодец, Тао. Теперь вы действительно заслужили восхищение.

Земля под керинчанами чуть не треснула от грома аплодисментов. Люди шептали ее имя с таким благоговением, словно она их богиня. Это была настоящая минута славы! Теперь ее подвиг признали все! И керинчане, и животные и даже Кэрн! Наглус поцеловал ее и тихо сказал:

— Тао, вы стали национальным героем! Но я больше ценю ваш первый подвиг!

Тао засмеялась, но решила ничего не отвечать. Теперь она знала мнение Кэрна, да и сама чувствовала, что не должна была кидать палку в мирное существо.

Вдруг к Тао подбежала маленькая девочка — Индели и обняла ее.

— Ну, а теперь тетя Тао, скажите честно вы меня знаете или нет? В самолёте вы говорили, что никогда никогда никогда меня не видели!

Тао даже присела от волнения. Ей показалось, что это очередное испытание. Совсем недавно она летела в Кернию и ненавидела Кэрна. В тот момент ей не хотелось ни с кем общаться, а Индели почему-то оказалась в том же самолёте и мучила ее бесконечными вопросами о родственных связях. Тогда Тао отмахнулась от нее, как от назойливой снежинки, пытающейся залететь в нос или в глаз. Но сейчас при Кэрне и других керинчанам нужно говорить только правду. Кэрн улыбнулся Тао и задумчиво посмотрел на Индели.

— Зачем ты пугаешь бедную тетю Тао своими вопросами?! — сказал он девочке, — Помнишь, когда дядя Тоз вернулся домой, ты попросила меня отправить тебя в путешествие. Ты побывала у родителей в Рио-раджи и в Сокко, а вернуться домой решила на самолёте! Но тетя Тао тогда была не в настроении, ты ведь тоже иногда капризничаешь?

— Бывает! — согласилась Индели, — но это не повод меня не знать!

Тао совсем не хотелось сейчас ссориться, тем более тысячи керинчан смотрели на них. Она обняла Индели.

— Конечно, я тебя помню! Ты замечательная девочка! Просто, я тогда злилась на весь мир! Прости меня!

— Так и быть! — с важным видом заявила Индели и тоже заключила Тао в объятья, — я не буду на тебя сердиться, а то твое деревце завянет!

Кэрн улыбнулся.

— Индели, — сказал он мягко, — когда ты вышла сюда и задала тете Тао такой суровый вопрос, дерево тоже могло испугаться!

— Ну оно же не завяло! Значит я все делаю правильно!

Керчане переглядывались. Большинству не понравилось поведение Индели. Но никто не осмеливался вмешаться. Если кто-то скажет ребенку что-то неприятное, Правитель будет недоволен. Никто не хотел попасть в опалу. Люди терпеливо молчали. Кэрн подошёл к Индели и дотронулся до ее ладони. Она почувствовала тепло и блаженная улыбка застыла на ее губах.

— Индели, у тети Тао сейчас непростое время! И мы здесь, чтобы помочь ей и ее народу! Что ты можешь сейчас сделать для нее хорошего?

Индели схватила Тао за руку и подбежала к огромному зверю. Она провела по ноге животного ладонью тети. Зверь наклонился к ним. И Индели слегка постучала по его голове рукой Тао, девушка испуганно отдернула руку.

Кэрн взглянул на Наглуса, так словно ожидал от него каких-то действий. Наглус хитро улыбнулся и подошёл к животному.

— Индели, — спросил он, — почему ты все делаешь рукой Тети? Думаешь, она менее ценная, чем твоя?

Девочка задумалась.

— Понимаешь, Наглус, у меня есть дядя Тоз, у него есть тетя Милина, а Тао сестра моей тети!

— И поэтому ты решила принести ее в жертву этому монстру?

Зверь поднял голову, наклонился в сторону Наглуса и издал громкий рык.

— Будь осторожнее, — сказал Кэрн, — этот зверек понимает речь, и слово монстр его совсем не обрадовало!

— Хорошенький зверёк!

Наглус взял Тао за руку и хотел увести ее подальше от всех. Но Кэрн остановил его.

— Вам некуда спешить, эти животные повсюду, и лучше не оставаться с ними наедине!

Кэрн подошёл к Индели.

— Погладь, пожалуйста, эту малышку, ей очень нужна твоя любовь!

— Ты что девочка? — спросила Индели, глядя в огромные глаза зверя, — думаешь, я тебя боюсь? Ни капельки! Я даже руки сестры жены своего дяди тебе не пожалела! Могу и руку Наглуса тоже одолжить!

Терпение взрослых керинчан было на исходе. Многие обдумывали, как повлиять на маленькую хулиганку. Вдруг одна из женщин подбежала к зверю и начала его нежно гладить.

— Алла! — воскликнул Кэрн, — я восхищен, ты, как и Тао показала всем пример.

Индели наконец осмелела и тоже погладила зверя по косматой лапе.

Керинчане начали аплодировать.

— Замечательно! — сказал Кэрн, — пора подарить немного любви и другим зверям. Вилли, — обратился он к мужу Аллы, — а ты не хочешь повторить подвиг жены?

Молодой мужчина вышел из толпы и лениво подошёл к зверю. На лице его не было заметно и тени страха.

— Я не знаю, Кэрн, — сказал он, — зачем вы придумали такое странное развлечение, но я давно смирился со всеми вашими безумствами.

Вилли погладил зверя по лапе, и огромный красный язык облизал его лицо. Керинчане восхищенно засвистели.

— Вилли, — весело проговорил Кэрн, — вы же были ребенком, и мечтали поиграть с каким-нибудь зверьком? Тогда в нашей морозной Кернии не было ни животных, ни растений! А этой стране повезло больше, здесь очень интересная природа. Осуществите вашу детскую мечту!

— Ну…, когда я мечтал кого-то погладить, то не думал о таких огромных монс…

— Зверьки не любят это слово! — перебил его Кэрн, — мы должны стать их друзьями!

Вилли больше не возражал, зверь зажмурился, ожидая очередной порции ласк, и Алла положила ему голову на лапу. А Вилли щекотал его под свисающим лохматым ухом.

Тао гладила зверя по мягкому длинному хвосту. Ещё несколько керинчан подбежали к другим животным. Те легли на спинки и подставили им свои огромные пушистые животы. Люди нежно поглаживали их и говорили добрые слова. Звери радостно урчали в ответ. Уже через несколько минут все керинчане начали развлекать животных. Одни рассказывали им сказки, другие исполняли песни и танцы. Некоторые играли в прятки. А счастливые звери вылизывали их длинными языками, давали им в руки громадные лапы и весело шипели. Кэрн наслаждался этим зрелищем. Керинчане наконец доверились ему, справились со страхом, и приобрели новых чудесных друзей. Они поняли, что нежность и доброта обладают невероятной силой, и иногда нужно просто отбросить сомнения и подарить кому-то искру своей любви, а он превратит ее в горячее солнце.

Только Наглус все больше злился. Он отошёл в сторону и издал почти такой же рык, как звери. Но сквозь шум всеобщего веселья никто не услышал его, кроме Кэрна. Правитель улыбнулся и Наглус решил вывалить на него все свое недовольство.

— Зачем вы устроили это бессмысленное шоу, теперь я больше неинтересен моей любимой! — возмутился Наглус. Рыжие короткие волосы, уверенный голос выдавали в нем великого воина или атлета. Только он не был ни тем, ни другим. Его имя говорило само за себя. Если его боялись обидеть, то называли искренним, но бывало и могли заявить прямо: наглец, хам или просто абсолютно бесцеремонный человек!

По мнению Наглуса, Кэрн заставлял керинчан заниматься полной ерундой: гладить диких безумных существ! А его возлюбленная — Тао, которая совсем недавно ненавидела Правителя, теперь выполняла каждую его прихоть. Она весело играла с огромным пушистым монстром, как и остальные жители Кернии.

Правитель с удивлением посмотрел на Наглуса. Кудрявые черные волосы Кэрна хорошо сочитались с белым снежным покрывалом, укутывающим все Агао.

— Каждый раз ты удивляешь меня все больше! — сказал Кэрн, — почему ты пришел ко мне, а не к Тао? А шоу в этот раз устроил ты! Мне и в голову не могло прийти, что ты по ночам развлекаешься тем, что кладешь руки в пасть ко всем зверям, которых видишь!