– Давай! И комплексы свои детские забери: ауру нездоровую создают, а у меня техника чувствительная…

Суббота началась, как ей и полагается, в одиннадцатом часу утра. Фомин лежал на диване и наблюдал за смартфоном, который, вибрируя, медленно двигался по полу в направлении комнатной двери, словно намеревался сбежать, пока его владелец спит.

– Стоять, – скомандовал Фомин, отчего аппарат, будто поняв, что план побега провалился, начал таким же способом пятиться в обратную сторону.

Звонила Ирка. Каждый раз, когда она появлялась в жизни Фомина, он с облегчением думал о том, что боязнь заводить семью, в сущности, не так уж плоха. Порой только из-за нее лодка не летит на камни в мутных водах совместной жизни. И хорошо еще, если в лодке обнаружится спасательный круг, когда хлипкое судно захлестнет девятым валом невыносимого счастья. Куда хуже, если в наличии только сигнальный свисток, пронзительно извещающий о начале очередного скандала, и весло, поломанное о голову оппонента в пылу кухонных баталий.

Беззаботное чудо по имени Ирка предпочитало жить в иллюзорном мире с благородными мужчинами и бескорыстными отношениями, начисто игнорируя разницу между проектом и его реализацией. Привлеченный некогда этой беззаботностью, Фомин уже после их расставания узнал от общей знакомой, что у Ирки был совершенно безумный план по устройству личной жизни, простой и опасный, как те грабли, которые у его подруги всегда оказывались поблизости из-за непреодолимой тяги отплясывать на них. В юности, будучи абсолютно уверенной в собственном превосходстве над законами логики и психологии, Ирка твердой поступью шла к замужеству. Навстречу ей, чуть пошатываясь, в поношенных доспехах уже двигался рыцарь провинциального пошиба. Как описала эту драматическую историю несбывшихся надежд та самая знакомая, «люди, которые должны лечиться в психиатрическом стационаре, ходят по улицам и требуют преференций для своего сумасшествия».

– Где жить будете? – спрашивала Ирку знакомая незадолго до намеченной свадьбы. – У нас с сестрой есть дом. А родители живут за городом, – уверенно отвечала Ирка, даже не давая себе труда поинтересоваться у сестры, не против ли она.

Знакомая безуспешно пыталась донести до девушки мысль: персонажи, которые комфортно чувствуют себя в чужом доме и не страдают от отсутствия собственного угла, все равно что бродячие собаки. Их можно подкормить на улице, но не стоит приводить в дом, пропуск в который выдается только по праву родства. – Будущий муж работает? – Он найдет работу. – А отец? – Его жена содержит.

– А почему ты думаешь, что муж, имея такой пример перед глазами, будет работать? – Он совсем другой, не как его папа. Чудесно. Тридцать лет и три года лежал на печи, а потом как… взял и продолжил лежать, ведь все базовые потребности закрываются приютившей его наивной дурочкой.

– Будешь рожать?

– Да, сразу же ребенка сделаем.

– А будущий муж в курсе?

– Ну это же понятно, что после свадьбы должен быть малыш!

Бесподобно. Ребенок по умолчанию, а жилье и работа болтаются в самом низу списка первостепенных задач. Иррациональная вера в благосклонность судьбы и отсутствие граблей, многим тысячам экспериментаторов доказавшая неизменность результатов.

– Будешь с ребенком сидеть?

– Нет, работать. Мама за маленьким присмотрит.

– А ты с ней это обсуждала?

– Нет, но ей нетрудно.

Ошеломительно. Мама безропотно завернет в мокрые подгузники все мечты о спокойной пенсии, вместо кабачков и крыжовника взращивая отпрыска своей дочери.

– Вот ты отчаянная. Не лезь в эту авантюру.

– Никакая не авантюра, я все продумала. А ты завидуешь.

Сомнения подруг в гениальности своей задумки Ирка списывала на зависть. Доля рациональности в этом имелась – ничто так не раздражает, как чужой успех. Но проблема заключалась в том, что затея изначально была обречена на провал, и это понимали все, кроме самой Ирки.

Вопреки предостережениям здравомыслящих подруг, свадьбу все-таки сыграли. В довесок к статусу замужней дамы новоиспеченный супруг подарил молодой жене ворох долгов и кредитов. Родили ребенка. После года совместной жизни, на протяжении которого благоверный не работал ни одного дня, в точности следуя заветам папаши, Ирка задумалась о разводе.

Ее мама с малышом сидеть отказалась, а сестра съехала из дома, как только в нем поселился жилец, которого она там видеть не желала. Отношения с мужем хромали, неуклюже опираясь на костыли доводов о необходимости сохранения семьи.

Когда Ирка пошла на шантаж и задумала лишить супруга родительских прав, суд ходатайство отклонил, сочтя претензии необоснованными. Тогда она оформила развод, выставила вещи благоверного за порог и устно запретила ему общаться с ребенком, пригрозив, что обратится к бабке, которая наведет порчу, и у бывшего «отвалится простата», если он нарушит запрет.

То ли страх за простату был сильным, то ли потребность воспитывать ребенка – слабой, но требование воспринялось спокойно и даже, как показалось Ирке, с облегчением.

Бывший муж, потусив немного под окнами разочарованной возлюбленной, полистал список контактов в телефоне и направил запыленные ботинки в сторону дома своей знакомой, давно находившейся в поисках любого завалящего мужского плеча.

А Ирке остался прогорклый привкус испорченных семейных отношений, три кредита, которые супруг великодушно на нее повесил на прощание, малыш и… грабли. Любимый садовый инвентарь миллионов одиноких женщин, по злой иронии судьбы давно перешедший в разряд надежных средств защиты от личного счастья.

Ах да, теперь она ищет мужика, который будет содержать ее с ребенком и выплачивать кредиты. Но был у Ирки удивительный талант, открывшийся, когда она пошла в риелторы. Стоило ей взяться за реализацию какого-либо объекта недвижимости, как покупатели появлялись в течение пары дней, словно кто-то свыше приводил их по указанному в объявлении адресу. Начальство поручало ей безнадежные сделки, от которых открещивались даже самые опытные и зубастые сотрудники, и договоры начали закрываться! Руководство видело в этом мистику, коллеги подозревали мутные схемы с обманом клиентов, а сама Ирка только отмахивалась и отвечала, что просто надо подходить к делу с душой. «Ирка квадратный метр», как называли ее за глаза друзья и знакомые, мастерски проворачивала сделки по купле-продаже квартир, непостижимым образом подбирая максимально выгодные варианты и виртуозно обеспечивая интересы обеих сторон. И сейчас Фомину был нужен именно такой человек.

– Иринда, дружинда моя, – сказал он, поднеся смартфон к уху. – Ты готова? – А то, надо ехать смотреть, – отозвалась Ирка. – Сегодня можешь?

– Да, конечно. Где? Когда?

– Через час в агентстве. Или подбери меня, если ты на машине. – Заметано.

Вопрос о покупке помещения назрел еще несколько месяцев назад, когда подсчитавший квартальную прибыль Фомин пришел к радостному выводу, что бизнес пора расширять. Самостоятельные поиски результатов не дали, одна лишь потеря времени из-за бесполезных звонков собственникам и общения с десятком посредников. Каждый из продавцов норовил побыстрее подписать договор и подсунуть заведомо неудовлетворительный объект.

Через месяц бесплодных попыток Максим решил оставить это безнадежное занятие и смирился с неизбежностью уплаты комиссионных агентству. Выбор специалиста по недвижимости пал на Ирку, которая в очередной раз применила свою риелторскую магию и за неполную рабочую неделю выудила из глубин рынка пять адекватных по цене и условиям предложений. Оставалось ехать и смотреть. На выходе из дома Фомина ждал неприятный сюрприз.

Припаркованный во дворе автомобиль встретил хозяина свежей царапиной, которой вчера точно не было. Длинная и глубокая, она вела от заднего крыла до переднего – кажется, кто-то с чувством прошелся здесь гвоздем. Максим огляделся по сторонам и заметил похожие отметины на соседних машинах, стоявших в одном ряду с его автомобилем. Понятно, здесь проехало что-то меньше грузовика, но больше хэтчбека, типа «газели», из кузова которой торчала длинная негабаритная хрень, и пойди найди теперь этого водятла. Конечно, можно попытаться восстановить картину событий по домовой камере, но есть источник получше.