Сзади послышались облегченные вздохи. Верные вассалы готовые прийти на выручку своему сюзерену, начали приходить в себя, снимая напряжение с застывших в страхе тел. Похоже кто-то расслабился слишком сильно и пустил шептуна.

– Хозяин, – суккуба зажала пальчиками свой носик, избегая вдыхать миазмы витающие в воздухе, – почему этот длинноухий все еще здесь трется? Срочно отошлите его! У меня уже тушь потекла, так глаза режет!

Я посмотрел на слезящиеся глаза Матильды. Рыжий послушник тоже отливал немного зеленым, а щеки его раздулись от удушья. Как давно он задержал дыхание? И только Олиндор беззаботно посвистывал, рассматривая небольшую паутинку на потолке. Так. Кажется виновник найден.

– Одноглазый, – обратился я к нему, – у вас все благородные эльфы испускают газы, не стесняясь присутствия дам?

Олиндор захлопал глазом, его рот открывался и закрывался, не в силах подобрать нужные слова для ответа столь неподобающий вопрос.

– Ладно, пустяки, дело житейское, – похлопал его по плечу и добавил тихонько в его длинное ухо, – В следующий раз подмигни, чтобы я успел противогаз надеть.

– Что надеть? – растерянно посмотрел на меня эльф, но тут же спохватился и с надменным видом отстранился от меня, мол он нам не чета.

Если у него такой низкий порог испуга, то как он вообще выдержал комнату пыток? Жалко. Безумно стало жалко Булгура. Он ведь возможно был на грани смерти от удушья газами. И никакая сверх защита от физических атак не поможет. Надо будет взять на вооружение этот метод.

В коридоре практически развеялось и дышать стало несравнимо легче. Глаза тоже уже почти не слезились. Все члены нашего малого отряда потихоньку приходили в себя, после неожиданного перформанса устроенного Одноглазым.

И только Мурзику (или уже правильнее говорить Мурзилле? Уж больно он здоровый вымахал на пыточных харчах) все было нипочем. Он терся своей спиной о вжатого в стену эльфа и урчал от удовольствия. И кажется Олиндор, от такого внимания со стороны моего питомца, продолжал программу догазификации помещений.

– Мурзик! Фу! Отстань от Одноглазого!, – ухватил пета за шкирку и оттащил в сторону, Иди лучше поиграйся с тетей Матильдой! Вон у нее тоже хвост есть.

Мурзик, радостно мякнув, прыгнул к суккубе и та, надо отдать ей должное, отринув страхи почесала его за ушком. Отчего монстрический котейка разомлел и упав на спину, подставил пузико для почесываний.

– Хозяин, а вы где себе мантикору добыли? – спросила суккуба продолжая чесать своими коготками живот Мурзиллы, от чего тот довольно зажмурился и урчал.

– Какую мантикору? – не понял я.

– Ну, вот – она кивнула на Мурзилку, – только какая-то странная мантикора. Без крыльев. Наверное еще маленький.

Я по-новому посмотрел на своего пЫтомца. Значит у него еще и крылья вырастут. Я живо представил, как парю в небе на своем крылатом монстре, а полы моей мантии колышутся встречными потоками ветра. От сладостных мечтаний меня отвлек отчетливый звук урчания голодного живота рыжего послушника. Блин, точно! Мы же собирались свалить отсюда поскорее и пожрать от пуза. Мурзику то хорошо, вон морда довольная лоснится от обжорства. Поди весь Пыточный Дом опустошил.

– Матильда, Мурзик, Маттиас, все за мной! – дал команду своим вассалам и пошел не торопясь вдоль коридора к лестнице из подвала.

– А я? – услышал настороженный вопрос от Олиндора.

– А ты, Одноглазый, – бросил я фразу через плечо, не поворачиваясь, – уже должен давно бежать впереди нашего Локомотива Приключений и показывать дорогу!

Эльф споро зашуршал своими сапожками и, протиснувшись между моими бойцами, встал в фарватере.

Миновав подвальный коридор, мы поднялись на первый этаж. Картина, которую я увидел настораживала: весь пол узкого прохода был залит кровью, все двери были нараспашку. Одноглазый остановился, брезгуя дальше ступать своей высоко аристократичной ногой в кровавые лужи, а мои бойцы настороженно озирались по сторонам, пытаясь понять что произошло. Я и сам не был готов к тому, что мы наткнемся на последствия какой-то жесткой мясорубки.

Где-то вдалеке, послышались тихие всхлипывания. Сжав свои булки покрепче, я достал из эквипмента ятаган и осторожно пошел на звуки, подавая остальным пример мужества. Слабоумие и отвага! Или как там было?

Источник всхлипываний обнаружил в одной из пыточных комнат. Маньяк (а я все думал куда он так ретиво убежал) сидел на полу, прижав ноги к груди и рыдал и слезы его, стекая по халату, смывали с него кровь, тонкими ручейками.

– Ты чего ревешь? Поранился?

– К..ккк..комиссия! – еще сильнее заревел Профессор.

– А… так тебя Комиссия отмудохала? Сурово тут у вас. Аттестацию не прошел?

– Дело всей моей жизни! – не унимался Домоуправитель, – А они… Они… Очень жаль, потраченного времени, говорят, на такую бездарность. А-а-а!

– А чего им не понравилось? – мне было откровенно похрен на подробности, а вот Матильда проявила женскую заботу, присев на корточки к плачущему Манну и приобняла его, чтобы приободрить.

Старый пройдоха, будто только этого и ждал - уткнулся своими окулярами в пышную грудь суккубы и, продолжая рыдать, выдал нам недостающие фрагменты этой "душещипательной" истории, из которых следовало, что по какой то неведомой причине, все подпыточные экземпляры, вместо того чтобы визжать и корчиться в муках, будто сговорившись, стали очень флегматично лупить безразличным взглядом вдаль. Комиссии, разумеется такое не понравилось и Яков Самуилович был послан в далекое пешее эротическое путешествие. И все его многолетние старания пошли следом.

Пыточный дом, люди на дыбах с безучастными лицами… В голову стали закрадываться смутные сомнения. Посмотрел на подросшую тушу Мурзика. Сидит, умывает лапкой мордочку. Точнее уже лапищей морду. Ну точно же! Вот где он пропадал все это время. Фармил на халяву за счет заведения! Мда-с, неудобно вышло. Хотя я своего пета не осуждаю. Я бы и сам поступил точно так же. Если можно опыта огрести на шару, тут не до сантиментов.

– Сказали, что целый час добирались в это захолустье для проведение Аттестации, а тут такое, – пробубнил чуть успокоившийся Профессор из недр матильдиного декольте.

– Да забей ты уже на них, – правда, сколько можно ныть, – Ну будешь теперь в подполье работать, не легально, так сказать… Погоди! Ты сказал час добирались?

– Ну да, – Маньяк отлип наконец от суккубы и посмотрел на меня красными и распухшими от слез глазами.

– А откуда они за час сюда добрались?

– Из офиса…

– А офис у Комиссии где? – клещами что-ли все из него тянуть? Вон валяются какие-то на полу как раз.

– В Гаттенбурге! – Домоуправитель смотрел на меня как на полного идиота.