Опознав в вышедшем заложнике ректора академии Верховных, на подмогу которому в саму тюрьму мира пожаловал Совет сильнейших магов, наемники и бойцы наконец изволили сложить оружие. Я всей душой надеялась, что внутри центра произошло то же самое. Выходов отсюда несколько, и вероятнее всего, нечто подобное сейчас происходило и с другой стороны. За гулом армии расслышать что-либо не было возможности.

Загородив на мгновение вечернее солнце, из-за облака показался странный летательный объект и направился в нашу сторону. Напоминающее изящно сконструированный плавательный плот судно, оснащенное огромными крыльями, похожими на перьевые веера, разноцветный пар, выбивающийся из закрученных труб всевозможных размеров. Вероятно, сотворено это чудо с помощью магии преобразований — самая удачная основа для аппаратов, передвигающихся по воздуху. Делают ли такие в Ральмоне? Вряд ли. По крайней мере, мне не попадались. Про себя бесхитростно окрестив аппарат «воздушной лодкой», я попыталась разглядеть пассажиров. Их было двое, мужчина и женщина, оба человекоподобные и незнакомые.

Армия расступилась, дав возможность загадочной воздушной лодке приземлиться без жертв. Тепло улыбнувшись мне впервые за долгое время, фарн потянул следом за собой навстречу выходящим спасателям.

Глава 69

Неделю спустя

Приемные покои Крейена Андорлея полностью соответствовали его новому статусу — исполняющий обязанности правителя Ральмона. Сегодняшнее собрание было важным шагом в мировой политике, к которой главы двух государств должны были в итоге прийти.

Я уже порядком устала и с максимально серьезным выражением лица разглядывала обстановку, должным образом обратить внимание на которую с первого раза мне не удалось. Испещренный витиеватыми узорами потолок украшали массивные люстры с сотнями свечей. В центре зала размещался широкий стол из темного дерева, с каждой стороны расставлено по несколько кресел. Ни одно место не пустовало, приглашенные живо обсуждали произошедшее и делали заметки. Вот-вот дойдет до подписания договоров, тогда станет понятно, до каких пределов можно расслабиться.

Перелистывая книжку для записей, я покосилась на Зема, сидящего на соседнем кресле. С того дня, как прежний регент со скандалом покинул свой пост, фарн назначил меня личной помощницей и ученицей. Это было приятно — до сих пор он обучал лишь группы студентов, мне же позволено было находиться рядом целыми днями, усиленно грызя гранит науки. Иногда приходилось сопровождать его на ответственных мероприятиях, чему я была только рада.

Основную часть вечера я усиленно игнорировала Сомдейта, который практически буравил меня взглядом с противоположной стороны. «Прости» было последним словом, которое я от него приняла, и с тех пор мы не общались. Даже понимая, что на плане об убийстве Зема настояла мать, сказав, что фарн скорее всего не погибнет, как того хотел регент, подсунувший кинжал, закаленный в Черном разломе. Рана же в сердце обычным лезвием должна была подать автоматический сигнал катастрофы в Академию Верховных, что в итоге и вышло. Я просто поняла, что не могу общаться с бывшим другом так, как раньше. Бывает, наступает предел, после которого дороги назад нет. Для меня это была секунда подлой попытки убийства.

— Подведем итог, — встал со своего места во главе стола фарн Маркес, оказавшийся приятным в общении мужчиной. — Постройки в Ральмоне успешно ремонтируются, армия взята под жесткий контроль регента Андорлея, артефакт, носящий название «Черный шар», изъят вместе с алхимической лабораторией Рэй и перемещен под руководство Академии Верховных. — Присутствующие выказали свое согласие. Даже Мелания, до последнего желающая сохранить все свои тайны в секрете, кивнула, поджав губы. Фарн Макрес перевел взгляд на Зема. — Ректор, исследовательский центр и тамошние наработки остаются на вас вместе с заключенным главой. А теперь время подписывать соглашения — после мы с эссой Фаули отправимся назад в Академию в сомнительном обществе преступников, дабы придать их всеобщему суду подальше отсюда. Когда поправите здоровье окончательно, ждем вас на пост.

— Благодарю за помощь и поддержку, — улыбнулся фарн Земезис, прижав руку к груди, где до сих пор находилась Пион. До тех пор, пока рана полностью не затянется, она образовывала живой щит вокруг пораженного участка. — Претензий к решению не имею.

Когда документы были подписаны и присутствующие, прощаясь, стали понемногу расходиться, я осталась с фарном. Познакомившись лично с управителем городского порядка, Зем не мог сдержать эмоции и живо объяснял грузному, порядком уставшему мужчине, как лучше отстроить город и какие новшества внести.

Сомдейт, по своему обыкновению, подкрался незаметно. За секунду до того, как он легонько тронул меня за плечо, я уже знала, что от разговора не отвертеться.

— Можно тебя на пару слов? — тихонько спросил он. Затем нервно улыбнулся. — Теперь я один из заместителей отца, так что вряд ли будет удобно отказываться.

Я вздохнула.

— Только недолго.

Шепнув фарну, что скоро вернусь, я вышла за Сомдейтом в коридор. Мы уединились за колонной, подальше от посторонних глаз и ушей. Куда бы ни пошел разговор, я не хотела, чтобы это стало достоянием общественности — даже Зем отнесся с пониманием к решению о покушении на себя. Занимая пост совсем недолго, о такой реакции на собственную смерть он не знал, как, собственно, и все, кого подобные тайные знания не касались.

Некоторое время мы молчали. Я разглядывала Сомдейта и размышляла о том, насколько он изменился. После того, как история о Черном шаре стала достоянием общественности и семья Андорлеев, как участвовавшая в этом напрямую, начала проходить тщательную проверку, друга часто вызывали на исследования и в лазарет в попытках снять возможное проклятие. Происходило это почему-то чаще всего во время лекций в Высшей Школе, которую мы и без того теперь посещали редко.

В свободное же время его часто видели с Эллой, к чему я относилась спокойно. Возможно, если бы они встретились раньше, не было бы той глупой ссоры в подземелье его поместья… Как бы там ни было, женщина всегда чувствует, когда с ней неискренни. Даже же если собеседник уверен в своей правоте.

— Послушай, — начал Сомдейт издалека, — мы знаем друг друга давно и дружим много лет. Неужели из-за того, что я исполнил приказ, нужно разрушить все, что между нами было?

Я отвела взгляд.

— Дело не только в этом, ты прекрасно знаешь.

— А в чем же? Объясни, я не понимаю, хоть убей! Мы ведь обсуждали слова регента еще до миссии…

Я поняла, что уходить от неприятного разговора вечно не удастся и собралась с мыслями.

— Ты мог бы остаться… тогда. — Взглянув в округлившиеся глаза Сомдейта, я сделала жест, чтобы он не перебивал. — Сразу после того, как ранил фарна. Мог бы подождать, все объяснить, мать же ввела тебя в курс дела! Почему ты просто ушел? Кто дал тебе право заставлять меня так переживать…

Едва не сорвавшись на крик, я утерла набежавшую слезу. Сомдейт молча наблюдал. Надо отдать должное — видя мое состояние, больше встревать он не пытался.

— Это было предательство. Как минимум — предательство нашей дружбы. Как бы ни хотелось мне все вернуть назад — по-другому ты уже не поступишь.

— Когда успела стать настолько сентиментальной? — пораженно проговорил он. — Все ведь закончилось хорошо.

Я невесело усмехнулась.

— Да, все закончилось хорошо. Но я потеряла друга.

С этими словами я развернулась и оставила Сомдейта наедине со своими мыслями. Как бы там ни было, ругаться с ним в мои планы не входило. Он достаточно хорошо меня знает, чтобы понять: деловым отношениям между нами эта ситуация не навредила, а большего мне и не надо. Хотела бы рассориться — поступила бы совсем по-другому.

В холле меня ждал фарн Земезис. Я улыбнулась, глядя, как он пролистывает мою книгу записей. Приедем домой — опять начнет отчитывать за неверную подачу информации… Что поделать, если не мое это — конспекты вести…