Кто шепнул ему… И всё-таки да здравствует любовь, Свобода, братство! И дай мне Бог, чтобы я за секунду до смерти Повторил эти святые слова. Аполлон Григорьев Кто шепнул ему, что можно, в самом деле, Плыть по морю без любви да не погибнуть? На кресте могильном косу из кудели Треплет ветер под элегии да гимны… Оскудели все душевные порывы: От восторгов до хандры и – вспять, по новой… Прозвучала, как вакханка, прихотливо Семиструнная судьба игрой квинтовой, И заплакала пугающею песней! Знать, «за вызов тёмных сил» душа, как льдина?.. Поневоле, по привычке ждёт известий, Всё равно – худых ли, добрых – всё едино!.. Если б он кого убил – не так бы грызла Совесть, адская печаль не столь терзала… Но когда в средине жизни – горстка смысла! Но когда сошла Венера с пьедестала!.. Кто шепнул ему, что солнышко померкло? Что лампада прогорела без остатка? Жги безудержно цыганскую венгерку, Пой, гитара, изнурительно и сладко! О Болгарии Горы белыми крестами, Снегом замело. Между снами, и не с нами – Спящее село. Крыты красной черепицей Светлые дома. Солнце тянется – напиться, Горной речкой луч дробится, И бурлит – сама… Я Болгарией любуюсь – Вышивка крестом: Тянет нитку голубую В облаке густом Вышивальщица иголкой – Зорька, маков цвет! Знаешь, мак цветёт недолго, Солнышком согрет… «Кабы я была царица» – Смело говорю, То в Болгарии родиться Моему царю. Никогда я на Дунае Раньше не была, Но царю в грядущем мае Дочку б родила, Кабы я была царица… Милый, так и знай: Упорхнула белой птицей За реку Дунай! В болгарском монастыре Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! (Лук. 2:14) День грядущий, ты благословен Монастырским подворьем с извёсткой, В недрах арки – кармашками гнёзда, А над храмом царит соловей, Заменяя собою весь хор, Заполняя звучанием клирос, Службу нёс до скончания мира… Но не кончился мир до сих пор!.. Здесь на каждом цветке – по шмелю, Для молитвы открыты ворота, Словно рядом невидимый Кто-то Говорит: «Всё живое люблю!» Сколько жизни в недавней траве! Сонмы шорохов, скрежетов, тресков… Белый свет – в ярком солнце апрельском, Не успеющем побагроветь, Ибо вечер оранжеволун, Ибо вечны молитвы и песни… Бог-Отец Святым Духом воскреснет, Возрождая и Сыну хвалу! Есть города… Пойди и сиди в своей келье; Келья твоя всему тебя научит. Авва Моисей (исихаст) Есть города, в которых надо жить, В которых даже умирать не страшно: Там в ратушах – цветные витражи, И с берегов срываются стрижи, Стригущие мой горизонт вчерашний. Разрезав окоём, бесцельно мчат Под колоколен певческие звоны… Отшельники молитвами молчат, А мир – зачах, и океан – зачат, В которых нет кита и нет Ионы! Те города меж небом и землёй: Кровь животворных рек бежит по венам, В церквях алтарь цветеньем окаймлён. А где веками голубеет лён – Вся Божья тварь живёт обыкновенно… И ни гроша – в кармане, ни шиша. Но Дух Святой необычайно ярок, Что заставляет плоть мою дышать, И насыщает, службу соверша, И душу наполняет как подарок!.. Кому в них жить – укажет Строгий Перст. Громады гор кончаются равниной. За этот мир, что как оркестр – окрест: В молчаньи – благодать молитвы есть, Когда слова уже непоправимы! Тропкой узкой… Тропкой узкой, поперечной Предзакатному лучу Я лечу судьбе навстречу. Плыть сторонкой – не хочу! Речки бурное теченье – Фиолетовая мгла… Ах, зачем я, ах, зачем я Душу не уберегла? Для чего же, от кого же Я кометою несусь? Помоги, всещедрый Боже, Не задерживай, Исус!.. Всё равно сгореть комете – Тлей, мерцай или пылай. Знать, не зря меня приметил Чудотворец Николай! Он придерживает строго Перст, грозясь благословить… В небе точно нету Бога, Если некого любить! В Каменном лесу Песчаное дно и побитые камни… Где море должно быть – дорога легка мне. Титаны у Бога – хранители брега. А я ищу человека! Полон подол молодильных яблок, Левый рукав – мёртвой воды, правый – живой. Титаны камнями застыли, озябли – Обрызгаю их с головой! Их телами написано имя Бога На греческом? На санскрите? Я им говорю: «Отомрите!» Пред ними замру: «Говорите!» И промолвят они: «По молочным ли рекам Ты искала всю жизнь человека?» «Ой, вы, каменные истуканы, Я не дам ему кануть! По берегам кисельным Рвала оборки кисейны, Обошла все русла, Что зовутся Русью…» А в овраге у Велеса Корова телится. Влезаю в одно ушко к ней (Ну, кто бы ещё влез?), Из другого – встречает Каменный лес! Я умею печь хлебы, и пою на потребу, Плету словеса затейны до скончания века, А ещё – ищу человека, Чтобы Обнял меня у побитых камней, И ответил титанам: «Желаю быть с ней!» |
