– Я очень сильно порадовалась и до сих пор рада и еще долго буду радоваться. И тебя никогда не забуду, дядя Донту!

– Ну и слава вольным духам. Прощайте, други! – он взлетел в седло, словно не весил под две дюжины порций, и направился к дороге, еще мгновение и орочий всадник растворился во тьме.

Через несколько мгновений по дороге пронеслась карета в сопровождении нескольких рыцарей и одного орка, который крикнул "хай-йя!" и улетел вперед, догоняя отца.

– Ну вот, как их теперь назад впихнуть? – Мия растерянно примерила кинжал, явно в четыре раза длинней, чем обозначенные узором ножны на плече, – наверно тоже с твоими "про-сранными" карманами.

– Дай-ка, гляну, – маг взял клинок и прислонил острие к узору, – смотри, ты должна это делать так, видишь, вот сюда прикладывай и как в обычные ножны засовывай.

– Давай сюда, так что ли? Не получается!

– Так ты не привязала доспех к себе?

– Не знаю, а как привязывать?

– Уколи себя лезвием, чтобы кровь появилась и нанеси ее на кинжал, только пошли к костру.

– Это можно, – Мия подошла к спальнику и остановилась, слегка ткнула себя в ладонь, появившейся кровью мазанула по кинжалу, вытерла о наплечник. Кровь сразу впиталась в металл, а рана зачесалась и затянулась.

– Попробуй снова, – с азартом сказал маг.

– Ох ты ж! Зайкины яйки! – девочка с восхищением посмотрела на наплечник, из него торчала рукоять кинжала, плотно прижатая к доспеху, отобрала у Карника второй кинжал и проделала ту же операцию еще раз, – так рукоятки похожи на узоры, даже и не понять, что там кинжалы. Я обожаю волшебство! Надо скорее научиться и тогда они у меня вот где все будут, – девочка сунула свой мелкий кулачок под нос магу.

– Кто эти они? – Морт взял ее за плечо и усадил рядом.

– Как кто? Чернокнижники и демонопоклонники. Там еще демонологи есть, рыцари тьмы, князья тьмы и еще какие-то выкидыши тьмы. Всех к ногтю! Как клопов! Но первый, это тот, который меня сюда телепортировал.

– Молодец! Мне нравится твой решительный настрой, но, пожалуй, зря мы ужинали у рыбацкого костра, – Карник обнял Мию за плечи, – не злишься на меня за то, что дочкой назвал?

– Ну, раз надо было, то я не против. Просто не видела острой необходимости, – девчонка заглянула в глаза купцу, – если только ты сам этого хотел…эээ… батя? Расскажешь? – Мия присела рядом и толкнула Карника плечом, – расскажи уже что-нибудь о себе. Где ты учился, например?

– Учился я, как ни странно, совсем не торговым наукам. Купечество было неплохим прикрытием для настоящей работы в королевской гвардии. Это сейчас я обычный купец, – он хитро подмигнул девчонке и улыбнулся, – почти…

Карник поведал Мие и подсевшему Морту историю своего знакомства с Аэльфеаль, опустив ненужные детали, которые в основном были связаны с тем, что он состоит в клане Дракона. Древний клан не состоял на службе ни у королевства Часкей, ни у одного из родов эльфийского Шесселя, но был образован именно ими. Драконы, так называли этих клановцев, успешно истребляли силы тьмы в этом мире вот уже на протяжении семи столетий.

Девчонка и маг слушали не перебивая, история оказалась невероятно романтичной, да и Карник был прекрасным повествователем…

– Конечно, первое время я постоянно получал лещей от Феи за все мои попытки добиться ее как женщины, – купец поправлял веточкой на песке одному ему понятные узоры, улыбаясь воспоминаниям, – но вскоре после получения мной равного ей звания, она сдалась. Нашему начальству понравилось, как мы выполнили тестовое задание, и они оставили Фею уже в качестве моего напарника. Это произошло на четвертом задании, точнее после его выполнения. Мы возвращались в столицу через Дригольс и… в общем мы провели одиннадцать прекрасных дней и ночей в гномской столице.

– Сколько вы были вместе? – осторожно спросила Мия, видя с каким трепетом и сожалением купец вспоминает эти события.

– Четыре года с небольшим – лицо мужчины из задумчиво-сожалеющего превратилось в каменную маску – ее убили на тысячу пятьсот четвертый день нашего знакомства. Она была на четвертом месяце.

– О! Свет! Как же это ужасно! – глаза девочки заблестели, от этого пламя костра отразилось в них слишком ярко – как же мне неприятно это слышать!

Морт слушал молча, он был немного наслышан об этой истории. Пару лет назад Карник вызвал на дуэль действующего начальника городской охраны Чуда и отрубил тому ногу в первые мгновения их схватки. Весь спор крутился вокруг эльфиек и их интимных связях с людьми. Уже позже, он объяснил свой зверский поступок Бальтодэну за кружкой яги, рассказав вкратце эту историю.

– После выполнения того задания мы хотели поехать в Шессель к дереву ее рода, там бы она родила нашу прекрасную дочь – Карник взглянул на девочку, своими отражающими огромную дыру в его душе глазами – теперь это пережито – вздох после сказаного говорил об обратном – мстить за это уже некому. Всех отправил обратно Хозену. Только вот дочка сейчас была бы примерно одного возраста с тобой.

– Теперь понимаю, – Мия взяла в руки сжатый кулак купца, тот слегка дернулся, но все же расслабил руку – и принимаю твое предложение.

Баалор.

Второй день перевалил за вторую половину и солнце, уже долгое время, светило не в глаза, а в затылок. Механически переставляя ноги, поклонник Тьмы отрешился от действительности и погрузился в воспоминания. Вспоминал, как был еще учеником волшебника в старом городишке. Как нашел у него в библиотеке скрытую комнату с книгой Тьмы и еще кое-какой запрещенной литературой. Еще много чего вспоминал, но всегда мысли скатывались к мелкой сучке, из-за которой началась эта беда, и к неудачнику чернокнижнику. Хотя из них двоих именно его Баалора стоит считать настоящим неудачником. Ведь тот малохольный сейчас небось разворотил очередную деревню и перетрахал там всех баб, которые ему понравились, теперь сидит в комфорте и пьет вкуснейшее из награбленного вино. Ах, только бы вернуть силу поскорей, он ему такое устроит и эту мелкую сучку наконец-то найдет и прибьет. Будет издеваться над ней медленно и кроваво. Выпытает имена всех близких и их тоже запытает насмерть. Наслаждаясь воображаемыми издевательствами над теми, кому мечтает отомстить, бедолага брел и брел по нескончаемому песку пустыни.

К концу второй ночи снова появилось дерево. Сначала это была просто точка на песке в стороне от осветившего далекое небо, но еще прячущегося за горизонтом солнца. Однако полуживой бродяга сразу понял, что это и подкорректировал направление, вскоре точка превратилась в мелкое далекое дерево.

Да-да! Дерево! Оно отличалось от предыдущего не только внешне, но и компанией из трех всадников и небольшой крытой кареты с кучером. Один поил коней, другой что-то готовил на походной жаровне, а кучер с третьим всадником ковырялись в карете.

У Баалора не было никакого выбора, он снова умирал от жажды. Добираясь до дерева, он периодически поднимался и падал, пытался позвать людей на помощь, но изо рта слышался только хрип да шипение. А люди у дерева словно не видели, не слышали его и не спешили ему помогать. Трое в широких белых штанах и туниках подошли к нему только тогда, когда он присел на задницу, облокотившись на ствол дерева.

Говорили между собой на незнакомом языке и наконец один из них соизволил отстегнуть от пояса флягу и влить ему в рот немного воды. Баалор вцепился в емкость костлявыми пальцами и с жадностью осушил ее в одно мгновение. После этого, задыхаясь, потерял сознание.

– Я же говорил, что он сам дойдет, – проворчал старый маг в белой одежде и сферой магического фильтра вокруг головы, – и он таки дошел.

– Шон Кильпер, в твоей компетентности никто не сомневался. Однако спор есть спор, твой ученик проиграл и теперь побежит целый десяток лиг босиком за каретой, – Бальтодэн толкнул бессознательное тело ногой в бок, и оно перекатилось на носилки, которые уже принес ученик Кильпера.