Так обычно и бывает. Я показываю тете Пуф пару своих строчек, ее с них прет, и она заставляет меня читать рэп ее друзьям. Реально, хочешь знать, есть ли у тебя талант, спроси у гангстеров.

– Ну ладно. – Я надеваю капюшон.

Тетя Пуф выстукивает по капоту ритм. К нам стекаются люди со всего двора.

Я киваю в такт. Раз – и я в своей тарелке.

Я в деле пару месяцев, и платят как-то хлипко,

я написала себе правила по заветам Бига

и чуть-чуть от себя. Правила, чтоб меня не грабили,

чтобы с оплатой снэков не халявили.

Правило номер раз – не рассказывать,

сколько баксов зашибаю.

Ведь бабло рождает зло, а Простейшие придут в бешенство, и я буду бабок лишена.

Правило номер два – никогда

не палить тактику. Как показывает практика,

чтобы всего добиться, нужны амбиции и эрудиция.

И стоит мне спалиться, я увижу их лица

за прилавком там, где я собираю давку.

Правило три: я верю только Сонни и Лику.

Мелкие типы сдадут меня полиции, со стволом, в маске и бухой до кондиции.

Даже за пару баксов готовы подкараулить и отдубасить.

Номер четыре по факту здесь самый важный: не ешь товары, которые на продажу.

И номер пять: даже не думай торговать там, куда приходишь спать. А, вы хотите чипсов? Так вот, утритесь.

Шестое правило: возвраты? Никаких возвратов. Товар купили, дали бабки,

свалили.

А за седьмое меня пару раз чуть не убили:

никаких кредитов и о скидках забыли.

Мам, тебя это тоже касается, семья и бизнес не сочетаются, как гастрит и острые наггетсы.

Так какого же хрена вы все опять начинаете?

Правило восемь: хранить деньги брось в карманах и кошельках, клади на счет бабосы

или в сейф, только ключ от него не посей.

Правило девять – оно и первым быть годится: ходи, гляди, вдруг попадешься полиции. Ты подозрителен – значит, неубедителен. Незамедлительно тебя изрешетят пули, станешь решеткой тега в твиттере.

Правило десять – одно лишь слово: пунктуальность. Чтоб к тебе в очередь вставали, сама вставай пораньше. Клиента упускаешь – только твоя помарка, он без напряга закупится в супермаркете.

Если жить по этим правилам, кэш пойдет из ануса, можно нормально питаться, оплатить квитанции и продать больше печенья, чем Уолли Эймос.

Эй, респект моим маме с папой, да, и Бигу привет, спасибо за заповеди.

– Йо! – заканчиваю я.

И все такие: «Вау!» У Джоджо аж челюсть отвисла.

Парочка ПСов мне кланяется.

Неповторимые ощущения. Я в курсе, что они тут все преступники и творят всякую дичь, о которой я даже знать не желаю. Но они меня уважают, а значит, я уважаю их.

– Тихо, тихо! – перекрикивает их тетя Пуф. – Нам с юной суперзвездой надо поговорить наедине. Валите.

Остаются только Жулик и Джоджо.

Тетя Пуф мягко толкает мелкого ладонью в лоб.

– Вали уже, засранец.

– Ну, Пуф, ну когда я уже смогу носить цвета?

Он имеет в виду цвета Послушников – хочет вступить в банду. Ему так хочется стать ПСом, как будто это не преступная группировка, а местная сборная по баскетболу. А уж слоганы Послушников он орет, сколько я его помню.

– Даже не мечтай, – отвечает тетя Пуф. – Вали давай.

Джоджо издает губами звук лопнувшего колеса и, ворча себе под нос: «Да ну нафиг», все-таки укатывает прочь.

Тетя Пуф поворачивается к Жулику, который, похоже, не собирается никуда уходить, и чуть наклоняет голову, как бы говоря: «И что дальше?»

– А я чего? – удивляется он. – Машина моя. Хочу и буду сидеть.

– Ой, делай что хочешь, – отмахивается тетя. – Бри, как ты?

Я развожу руками. Странное ощущение. Лонг назвал меня бандюгой – и как будто прилепил это слово мне на лоб. Оно теперь не отмывается. Бесит, что меня никак не отпустит.

– Может, мне все же разобраться с охраной? – спрашивает тетя. Она смертельно серьезна. Жутковато.

– Не надо, правда.

– Ладно, если что, говори. – Она разворачивает себе леденец. – А чего Джей думает делать?

– Из школы меня забрать она отказалась. А что еще тут сделаешь?

– А ты что, хочешь учиться в Саду?

Я подтягиваю колени к подбородку.

– Тут я хоть перестану быть невидимкой.

– Ты и не невидимка, – возражает тетя.

Я фыркаю.

– Реально, я как будто в мантии Гарри Поттера хожу.

– В чем, в чем? – переспрашивает Жулик.

У меня глаза на лоб лезут.

– Ты же шутишь, правда?

– Это их задротские штучки, – объясняет тетя.

– Я извиняюсь, но «Гарри Поттер» – это классика.

– А, понял, – говорит Жулик, – это такой мелкий крендель с кольцом? «Моя прелес-сть», – изображает он Голлума.

Это бессмысленно.

– Я же сказала, задротские штучки, – повторяет тетя. – Короче, не парься насчет этих мидтаунских дебилов, замечают они тебя или нет. Послушай, Бри, – тетя ставит ногу на бампер, – в старшей школе жизнь не заканчивается и не начинается. И до расцвета еще далеко. Ты будешь делать вещи, оценят они тебя или нет. Я точно знаю. И все, кто вчера тебя слышал, тоже знают. Главное, чтобы ты сама об этом не забывала, плевать на остальных.

Иногда она говорит как мой личный мастер Йода. Если бы он был женщиной с золотыми грилзами. К сожалению, она даже не знает, кто такой Йода.

– Да, ты права.

– Чего-чего? – Тетя подносит ладонь к уху. – Что-то слышу плохо. Повтори-ка.

– Ты чертовски права! – смеюсь я.

Тетя натягивает мне худи на глаза.

– Еще как! Кстати, что ты вообще тут забыла? Мамка закинула по дороге на работу? Чего ж она не предупредила, что мне теперь присматривать за твоей упертой жопой.

Точно. Я совсем забыла, почему вообще сюда потащилась. Я опускаю взгляд на свои паленые тимбы.

– Джей уволили.

– Охренеть, – говорит тетушка. – Реально?

– Угу. Церкви нужно отремонтировать детский сад, и ее пришлось сократить.

– Блин, жопа. – Пуф трет ладонью лицо. – Ты как, держишься?

Джексоны не плачут, но правду-то сказать можно:

– Ни фига.

Тетя Пуф меня обнимает. Она, конечно, неотесанная и все такое, но обниматься с ней классно. Она как-то умудряется одними объятиями сказать одновременно «Я тебя люблю» и «Я для тебя что угодно сделаю».

– Все наладится, – тихо говорит тетя. – Я вам подброшу деньжат.

– Джей ни за что не возьмет.

Она никогда не берет у тети денег, потому что знает, откуда они берутся. Я ее понимаю. Если бы это я несколько лет жизни отдала наркотикам, я бы тоже деньги наркоторговцев не брала.

– Вот упертая, – бормочет тетя. – Понимаю, тебе сейчас до усрачки страшно. Но, честное слово, однажды ты оглянешься назад и поймешь, что все осталось далеко в прошлом. Сейчас просто маленькая черная полоса в большой и охрененной жизни. Нельзя, чтобы она помешала тебе взлететь.

Такую мы ставим себе цель: взлететь. Это значит – добиться высот в рэпе. То есть накопить достаточно денег, чтобы вырваться из Сада и никогда больше ни в чем не нуждаться.

– Тетушка, я не могу сидеть сложа руки! – говорю я. – Да, Джей ищет работу, Трей вкалывает. Но я не хочу быть мертвым грузом.

– Что ты такое говоришь? Ничего ты не мертвый груз.

Неправда. Мама с братом упахиваются, чтобы у меня были еда и крыша над головой. А я что делаю? Да ничего. Джей запретила мне идти работать – хочет, чтобы я думала только об учебе. Я начала торговать сладостями. Думала, если буду сама зарабатывать хотя бы себе на карманные расходы, все лучше, чем ничего.

Нужно делать что-то еще. А я умею только читать рэп.

Будем честны, я в курсе, что не все популярные рэперы купаются в деньгах. Многие прикидываются богатыми на камеру, но они все равно сильно богаче меня. А еще есть, например, Ди-Найс, которому даже изображать ничего не надо, у него и так контракт на миллион долларов. Он грамотно разыграл свои карты и стал восходящей звездой.