– Рюкзак. Дай. Быстро, – повторяет Лонг. Я сглатываю.

– Я не обязана…

– Что-то от нас прячешь? – интересуется Лонг.

– Нет!

– Выключи камеру! – приказывает Тэйт Малику. Тот направил на нас объектив и снимает.

– Я имею право вести съемку!

– Давай рюкзак, – повторяет Тэйт.

– Не дам!

– Вообще-то…

Лонг тянется сорвать с меня рюкзак, я отталкиваю его руку. В глазах охранника мелькает что-то нехорошее. Ой, зря я это сделала.

Меня хватают за руку.

– Дай сюда рюкзак!

Я вырываюсь.

– Руки убери!

Дальше все происходит очень быстро.

Лонг хватает мою руку и заламывает за спину. Тэйт тоже заходит сзади. Я верчусь и вырываюсь, но хватка Лонга только крепнет. И вот я стукаюсь грудью о пол, лицом врезаюсь в холодную плитку. Лонг ставит колено мне на спину, а Тэйт снимает рюкзак.

– Эй, вы охренели? – вопит Сонни.

– Слезли с нее, живо! – кричит Малик, не отводя камеры.

– Ты ведь что-то пронесла, – говорит Лонг, затягивая у меня на запястьях пластиковые стяжки. – Поэтому не хочешь показывать, да? Бандюга мелкая! Вчера столько трепалась – что, язык проглотила?

Я не могу вымолвить ни слова.

Он не коп.

У него нет пистолета.

Но я не хочу погибнуть, как тот парень.

Хочу к маме.

Хочу к папе.

Хочу домой.

И вот я сижу в приемной директора Родс.

Руки стянуты за спиной. Меня пару минут назад притащил сюда Лонг и оставил сидеть. Сам он в кабинете, говорит с директором. Она сказала секретарю, мисс Кларк, позвонить моей маме и приглядеть за мной. Как будто это за мной тут надо приглядывать.

Мисс Кларк копается в моем электронном личном деле, ищет номер Джей. Как она его до сих пор не выучила?

Я смотрю прямо перед собой. Все стены завешаны мотивационными плакатами. На одном написана полная чушь: «Нельзя управлять чужими поступками. Зато можно управлять собой».

Неправда. Когда тебе заламывают руку, когда ты лежишь на полу и тебя прижимают коленом – ни хрена ты собой не управляешь.

Мисс Кларк набирает номер и через несколько секунд оттараторивает:

– Добрый день, вас беспокоят из Мидтаунской школы искусств. Не могли бы вы позвать к телефону миссис Джейду Джексон?

На звонки в храме Христа отвечает сама Джей, и я жду, что мисс Кларк сразу же начнет объяснять ей, что случилось. Но она хмурится.

– Поняла, спасибо, – и вешает трубку.

Странно.

– Что сказала мама?

– Мне сообщили, что она там больше не работает. Я могу с ней связаться как-то иначе?

Я резко выпрямляюсь – ну, насколько возможно.

– В смысле?

– Могу я позвонить ей на сотовый или домашний номер?

– Вы точно позвонили в храм Христа?

– Совершенно точно, – отвечает мисс Кларк. – Она может быть доступна по сотовому или домашнему номеру?

У меня чуть сердце не останавливается.

Точно, она ведь готовила «попкенчёрч».

Мы его едим, только когда случается что-то плохое. Ее что… уволили?

Не может быть. Мисс Кларк просто ошиблась. Позвонила не туда и не заметила.

Да, точно, дело в этом.

Я отвечаю мисс Кларк, что можно набрать мобильный. Минут через пятнадцать дверь кабинета распахивается и влетает Джей. Она в рабочей одежде, видимо, прямо из церкви.

– Брианна, что с тобой случилось?

Она садится передо мной на корточки и осматривает с ног до головы. Почти как в тот день, когда ее выписали из реабилитационного центра. Тогда она все никак не могла на меня наглядеться. Вот и теперь пристально всматривается в меня… только рук не видит. Она резко разворачивается к секретарю.

– Кто посмел связать моей дочери руки?

На пороге кабинета появляется директор Родс. Почти все ее лицо скрывают очки, рыжие вьющиеся волосы собраны в пучок. Она была директором, еще когда Трей только пошел в старшую школу. Я помню ее по его первой торжественной линейке. Она приторно-сладко улыбнулась мне и сказала: «Надеюсь, через несколько лет ты тоже будешь здесь учиться».

Она не предупредила, что здесь будут охранники, орущие у нее в кабинете про «таких учеников», которые проносят в «нашу школу» «разные вещества». Он закрыл за собой дверь, но я все прекрасно слышала.

«Такие ученики». «В нашу школу». Как будто намекает, что нам здесь не место.

– Миссис Джексон, – произносит директор Родс, – пройдемте в кабинет, нам нужно побеседовать.

– Сперва пусть с моей дочери снимут наручники.

Директор оглядывается через плечо.

– Мистер Лонг, будьте любезны, освободите Брианну.

Он вперевалку выходит из кабинета, берет висящие у него на запястье маленькие ножницы и ворчит:

– Вставай.

Я встаю. Быстрый взмах – и можно пошевелить руками. Джей тут же обхватывает ладонями мое лицо.

– Как ты, малышка?

– Миссис Джексон, пройдемте в кабинет, – напоминает директор. – Брианна, ты тоже.

Мы заходим. Директор взглядом приказывает Лонгу подождать снаружи.

На столе у нее лежит мой рюкзак. Он расстегнут, видно весь мой запас сладостей.

Директор указывает нам на два стула, стоящие напротив ее стола.

– Садитесь, пожалуйста.

Мы садимся.

– Будьте добры, объясните, почему на мою дочь надели наручники, – просит Джей.

– Произошел вопиющий случай…

– Я догадываюсь.

– Не буду отрицать, что охранники переусердствовали. Положили Брианну на пол.

– Не положили, – бормочу я, – а швырнули.

Глаза Джей лезут на лоб.

– Прошу прощения?

– Ученики несколько раз проносили в школу запрещенные вещества…

– Это не оправдание, чтобы применять насилие к моей дочери!

– Брианна сопротивлялась досмотру.

– Это тоже не оправдание!

Директор Родс глубоко вдыхает.

– Миссис Джексон, такое больше не повторится. Обещаю вам, что мы проведем расследование и администрация школы применит дисциплинарное взыскание по своему усмотрению. Однако, возможно, Брианна также получит взыскание. – Она обращается ко мне: – Брианна, ты ведь продавала в школе сладости?

Я скрещиваю руки на груди. Хрена с два я стану отвечать. Она хочет свалить вину на меня? Хрен ей.

– Отвечай, – говорит Джей.

– Это всего лишь сладости, – бурчу я.

– Возможно, – говорит директор, – однако продажа товаров, запрещенных к проносу на территорию школы, противоречит нашим правилам.

Тоже мне запрещенные товары.

– Да вы бы и не узнали, если бы Лонг и Тэйт не цеплялись ко всем, кто не белый!

– Брианна, – окликает Джей. Это не предупреждение. Она хочет сказать: все под контролем. И переходит в наступление: – С каких пор сладкое – запрещенный товар? И чем им так моя дочь не угодила?

– Охранники имеют право обыскивать случайно выбранных учеников. Могу вас заверить, что Брианну досмотрели не потому, что она кому-то не угодила.

– Херню не плетите! – Я даже не пытаюсь прикусить язык. – Они всегда прикапываются только к нам.

– Может показаться, что все действительно…

– Все действительно так!

– Брианна! – повторяет Джей. А вот это уже предупреждение. – Директор Родс, когда здесь учился мой сын, он рассказывал мне, что охрана обыскивает одних чаще, чем других. Я сомневаюсь, что оба моих ребенка врут. И надеюсь, что вы не это имеете в виду.

– Мы проведем расследование, – до отвращения ровным тоном произносит директор. – Однако повторюсь, миссис Джексон, охрана не делает никаких различий между учениками.

– Вот как, – отвечает Джей. – Значит, они всех швыряют лицом в пол?

Повисает тишина. Директор прочищает горло:

– Повторюсь, Брианна сопротивлялась досмотру. Как мне сообщили, она спорила и вела себя агрессивно. Это не первый случай, когда у школы возникают претензии к ее поведению.

Ну начинается.

– Что вы хотите сказать? – спрашивает Джей.

– Сегодняшний случай соответствует общей тенденции…

– Общей тенденции несправедливого отношения к моей дочери!

– Повторяю, ко всем относятся одинаково.