– Позвольте! Я вижу по его часам,

Что это дочь его.

Иначе слишком молода,

Красива слишком.

– Это да! (Всё тот же шёпот.)

– Посмотри! Сейчас погасят фонари,

И эти двое скромно

Займут одну из комнат.

– А этой бы рожать пора.

– Творит дела старушка!

– А этой замуж бы пора.

– А эта по подружкам!

– А вон, смотри, какой громадный

В углу сидит поэт.

Он пишет строки?

– Он водку ждал, а водки нет,

Но не идти ж обратно.

Ницца

В Ницце такой закат!

Как будто на моря щеках

В Ницце такой загар,

И у порога шинка

Розовый куст растёт,

И тень на гипсовых львах.

У Ниццы есть вкус!

Ницца – сладость и страх.

Ночью в Ницце взойдёт Луна,

Плеснёт молока на тёмную воду,

Ницца – безбожница, ибо «она»,

Животворящий весенний воздух.

До боли шумная, неосторожная,

Пианистка не то ли, не то ли поэт,

И если я б в ней не любила – тоже,

Без Ниццы-мелочи чего-то нет.

(Чтец кладёт руку на сердце).

Искренность

Я не люблю без мизансцены,

Без роз, без в небе лунного костра.

Мне это всё примерно так же ценно,

Как весь твой мир, порыв и страсть.

Я не могу – протестно колет сердце! –

Моя природа не позволит мне

Жить без гулящих лодочек в Венеции

И без ажурной тени на стене.

Как элегантный шарф, как туфли нужной марки,

Любовь – изысканный аксессуар.

Мне не нужна любовь в убогой маске,

Я вожделею ёмкость и нектар.

Небесные этюды

Все шифры от молчания до слов

Разгаданы тобой; ты ничего не ищешь.

Из преисподней солнце поднялось над крышами домов

И на иврите поёт про нищих.

Ты слышишь ноту, белый луч дрожит,

Мелодия в его жемчужной дрожи.

Ты смотришь в небо, и его величественный вид

Тебя к тоске не подвести не может.

Ты предан, как все мы, надеждам и мечтам

И в небо вглядываешься подолгу.

Там много чёрных платьев, но даже там

Есть маленький фрагмент ажурного подола.

Костюм с хрустальным поясом

Ты больше не живёшь в России.

Всё перепуталось, сплелось одним узлом.

Я шла по улице, светало красно-сине.

Как будто солнце встало мне назло.

Я знала, мы увидимся навряд ли,

Так решено: судьба разводит нас,

Поэтому я выбрала наряд

По цвету траурный, но с поясом из страз.

Всё перепуталось, дописанная повесть,

Мечта, любовь – всё это страшный груз.

Я шла, поэты на мой смотрели пояс

И многие – с желанием снять грусть.

Перед напольным зеркалом

Цвет итальянской волны, играющей в море,

Рассвета, пролитого белым, первым лучом.

Как этот милый наряд с вашей сущностью спорит,

Мой элегантный чёрт!

Не овладеть вам красоты оружием,

Всюду просвечивают расчёт и ум.

Нету у вас на душе ни цветов, ни кружева,

Но ведь вы любите этот банальный костюм.

Взявшись за ручку с теми или с другими,

Вы каждый раз расчетливы, с кем.

Вы появляетесь в нём на Монмартре и в Риме,

В нём безнадёжно гуляете по Москве.

Ночь в Сорренто

Видно Луну: далека-далека!

Вокруг облака собираются хором,

Кажется, это вовсе не облака –

Это жакет Луна купила в лавке Диора.

Звёзды блестят в чаше небесной у дна,

То золотые, а то, как стыдясь, покраснели,

Это не звёзды – это купила Луна

Шляпу у Эльзы Скиапарелли.

Сколько, подумай, талантов от шляп без ума,

Вечно поглощены подачей!

Видишь? Совсем не рассвет и не алый туман.

Это вечернее платье Джанни Версаче.

Если б не сущее чудо и мы б не могли

Быть с ним знакомы хотя бы мельком.

Есть благодетель у этой прекрасной земли,

Он – это краски, а мы бы стояли с мелом.

Визит. Март

Не для тебя – сегодня солнце встало,

Не для тебя – куст белых роз расцвёл,

Не для тебя узор на этот пол

Положен мастера рукой усталой.

Ты зря пришёл, почти ворвался с боем

В мир этих хрупких статуй, ярких страз,

Не говори: «Я март люблю! И вас.

Прошу…» – и о другом, совсем другое.

Не оставайся – знак плохого тона,

И эта арка – страшный небосклон,

Как облака в раю, рельеф колонн,

И между вами – тонкая колонна.

Нежное время

Любители Бальзака и Матисса,

Мы, не считая бренных дней,

Не верим в то, что жизнь проходит быстро,

И сами подгоняем лошадей.

Мы видим склеп во всём и мечтаем выйти,

Любой закон деля напополам.

Мы гоним за событием событие,

И молодость толкает кровь к вискам.

Фонтан на крыше Турандота

Струится шёлково из белых глаз

Вода, в лучах похожая на пламень,

Клянусь, так чисто, как никто из нас,

Умеет плакать этот мёртвый камень.

В серебряное зеркало потом

Мы смотримся, склонившись к круглой чаше,

И нам мерещится, что есть любовь, есть дом,

Есть краткое волнительное счастье.

Мы ждём его на всём своём веку,

Как много ран жестоких ни набито,

И каждый раз спустя пять-шесть секунд

Гулящим ветром зеркало разбито.

Летние ароматы

Всю ночь не спав,

Уснуть под утро тревожным и коротким сном,

И, черствым став, холодным став,

Смотреть сквозь дрёму, как опали с сирени листья за окном.

Она цвела, и вы цвели

Таким же чистым, белым цветом.

Был всюду аромат любви

Непостоянного, но радостного лета.

В зелёных листьях и в ручьях, которых мелодичен шум,

В берёзовых высоких чащах,

Как в вечных и красивых чашах,

Мешало пламенное лето свой восхитительный парфюм.

То пахло ливнями, то морем,

То синим мхом, растущим на мосту,

То вставшими на тёмном косогоре

Кустами в мелком розовом цвету.

Да, всё природное прекрасно без границ,

Но и природного прекрасность не сравнится

С Диором, привезённым мною в Ритц,

И с новым, увозимым мной из Ритца.

Есть что-то в этой маленькой традиции!

Отчаяние романтика

Как всё нелепо, всё неловко!

Всё лживо в круге и в кругу.

Твоя надежда, будто лодка

Без дна, стоит на берегу.

Какие плавания были!

Теперь в пыли земной тоски

Над ней просторы голубые,

Над ней смеются моряки.

Себя выцеживать в колбы

Себя выцеживать в колбы и раздавать легко,

А получить хоть каплю в ответ сложно.