У неё даже был план. Для его успешной реализации всего-то нужен был Малфой, его безграничное эго и минут пятнадцать унижений. И если последние два пункта были практически гарантированы, то с первым возникли проблемы: паршивец просто не попадался ей на глаза. Он уходил еще до её прихода, а возвращался хоть и в приличное время, но, очевидно, не в том расположении духа, чтобы одаривать своим присутствием какую-то гувернантку. Однако с каждым упущенным днем её прекрасный, великолепный, без сомнения блестящий план все больше напоминал скисшее молоко: в самом деле, едва ли будет уместно напоминать Малфою о купленных для Скорпиуса книгах через неделю, да еще провоцировать его на спор о преимуществах книжного магазина перед фамильными библиотеками.

Проблему, постепенно разраставшуюся до невероятных масштабов, неожиданно разрешил сам Малфой безоблачным пятничным утром, едва не столкнувшись с ней лбами в камине, в который она прибыла, а он собирался войти. Через пять ужасно неловких секунд, в которые они просто молча пялились друг на друга на расстоянии нескольких дюймов он, наконец, вспомнил о том, что джентльмену пристало оказывать уважение даме, и протянул ей свою бледную кисть, на которую она несмело оперлась, перешагивая через решетку. Его ладонь оказалась неожиданно теплой, а длинные пальцы лишь на мгновение чуть сжали её руку, прежде чем отпустить.

Это легкое, мимолетное прикосновение обожгло её. Никогда раньше Гермиона Грейнджер не дотрагивалась до Драко Малфоя – разумеется, если не считать того удара на третьем курсе. Они всегда были, как две планеты, вращающиеся в одной звездной системе на разных орбитах – где-то в поле зрения, но никогда рядом, и, наверное, поэтому эта случайность произвела на неё эффект космических масштабов.

Гермиона все еще была оглушена эхом соприкосновения их рук, когда её сознание различило в окружающем шуме знакомые ноты. Сосредоточившись, она осознала, что это говорил Малфой, и говорил он, определенно, с ней.

- … вы можете занять спальню в детском крыле, предыдущая гувернантка Скорпиуса предпочитала жить в ней, это многое упрощает.

- Простите, мистер Малфой, - неловко перебила его Гермиона, даже не заметив этого. - Вы не могли бы повторить еще раз, боюсь, я не совсем поняла.

На удивление, Малфой оставил это без комментариев, лишь красноречиво выгнул бровь, всем своим видом демонстрируя невысокое мнение об умственных способностях девушки.

- Я говорил, мисс Спэрроу, что не могу определенно сказать, когда вернусь сегодня вечером, поэтому вам придется задержаться и уложить Скорпиуса спать. Вам лучше провести эту ночь в поместье, эльфы подготовят для вас спальню рядом с комнатой Скорпи.

- О, хорошо, спасибо, - вежливо кивнула Гермиона, а потом, подчиняясь внезапному импульсу, выпалила: - Мистер Малфой, а могу я в таком случае воспользоваться вашей библиотекой? Разумеется, когда Скорпи уснет. Он засыпает рано, и провести весь вечер одной было бы довольно скучно…

- Можете, - усмехнулся блондин. Черт, ему определенно нравилось, когда она вот так о чем-то просит, глядя на него огромными зелеными глазами. - Вызовите эльфа, он покажет вам, какие секции лучше не трогать.

- Спасибо большое, - она потупила глаза, и длинные ресницы затрепетали. Откуда наивному Драко было знать, что в эти мгновения в её хорошенькой головке мелькали мысли совсем не о разнообразии художественной литературы в его фамильном книгохранилище, а о том, узнает ли хозяин, если она попытается нарушить запрет?.. А она, несомненно, попытается.

Малфой уже скрылся в зеленом пламени, когда до Гермионы запоздало дошло, что было бы неплохо узнать, а где это он собирается шляться до ночи. Разумеется, исключительно в интересах расследования. Но, учитывая, что Малфой уже был далеко, а библиотека – близко, она решила сосредоточиться на реальных задачах – а именно на том, чтобы провести таки день с вверенным ей ребенком, а не умчаться в сторону храма знаний с прытью стада бешеных гиппогрифов. Однако продержаться ей удалось недолго – ровно до начала урока французского у Скорпи. Передав воспитанника в строгие руки месье Лебо, Гермиона все-таки позвала домовика, и, передав ему разрешение от мистера Малфоя, попросила показать ей библиотеку. О просьбе насчет запрещенных секций она весьма удачно позабыла – насыщенный день, что с неё взять, да и не станет же, в самом деле, такой благонадежный и респектабельный член общества, как лорд Малфой, хранить в своей домашней библиотеке опасные книги? Ну конечно же, нет! Тем более, что Гермиона точно знала, что все, представляющее собой реальную опасность, Министерство давным-давно изъяло.

Библиотека оправдала все её ожидания, даже самые фантастические из них. Она уходила на четыре этажа вверх, без перекрытий между ними, подобно огромной спирали поднимаясь, кажется, до самой верхушки одной из башен, и каждый дюйм стен был покрыт полками, бесконечными полками с книгами. Страшно было представить, сколько поколений собирало эту невероятную коллекцию, и сколько сил и средств было на это потрачено. Наверное, если бы её заперли здесь без еды и воды, она бы умерла и сама того не заметила, став вечным призраком библиотеки Малфоев. А что? В Хогвартсе есть Серая Дама. Она могла бы стать Дамой Читающей.

К сожалению, здесь не было мадам Пинс, зато был волшебный каталог, на освоение которого Гермиона потратила все свое свободное время в этот день, существенно обогатив в процессе поисков их со Скорпи список книг для легкого чтения.

К поискам интересующей её литературы она смогла приступить только поздним вечером, предварительно убедившись, что Скорпи крепко спит. И, хотя эти часы не принесли ей ожидаемого результата, они определенно вселили в неё надежду. Спать Гермиона отправилась ближе к двум часам ночи.

Малфой к этому времени в мэнор так и не вернулся.

Теперь, когда она получила доступ в лучшую библиотеку, которую только видела в своей жизни, её дни полетели, словно птицы. На самом деле, ей ужасно хотелось последовать примеру достопочтимой миссис Перкинс и поселиться в поместье насовсем, чтобы проводить все свои вечера и ночи в этой земле обетованной, но оно все еще принадлежало Малфою, и она все еще не хотела видеть его больше необходимого. Все эти странные взгляды, случайные прикосновения, непривычные чувства и мысли, которые приходили к ней в его присутствии – это было слишком странно и пугающе, чтобы вообще хоть на минуту об этом задумываться. И Гермиона не задумывалась. Она прекрасно научилась этому еще во время своего развода с Рональдом: просто не думать о том, о чем думать не стоит, и заняться чем-нибудь другим. Вот она и занималась: ночами перебирала сверкающие бусины своих снов, а днем проводила все свободное время, которое ей оставлял Скорпиус, за книгами.

Она уже просмотрела все, что было написано о темных проклятиях, исключая смертельные – уверенность в том, что в её сне Скорпи ничего не угрожало, была непоколебима. Перечитала всю имеющуюся информацию об артефактах, погружающих в магический сон, стазис или кому. Чем больше она искала, тем больше убеждалась, что, вероятнее всего, дело было в зелье – но нужного рецепта никак не находилось, не говоря уже о противоядии.

Гермиона разочарованно захлопнула книгу. Еще одну. Очередную. Очередную совершенно бесполезную книгу.

Она уже перестала их считать. Учебники, справочники, сборники рецептов… нигде не было того, что ей нужно. Прям хоть отправляйся в Хогвартс и кланяйся в ножки живому портрету Снейпа. Гермиона и поклонилась бы, не гордая – да вот только никакой уверенности в том, что нарисованный зельевар окажется сговорчивей живого, не было. Она была уже на полпути к тому, чтобы сдаться, тем более, что этот сон не оставил после себя такого жуткого послевкусия, как тот, первый, и с ним вполне можно было жить, но сдаваться было определенно не в правилах гриффиндорки. Тем более, раз уж сны завели её настолько далеко, глупо было бы пасовать теперь.