– Это пуговки, недогадливая моя, – ухмыльнулся нахал. – Вынимаешь их из петелек, одну за другой, – продемонстрировал наглядно, – и тогда можно сделать вот так, – не отрывая взгляда от моего лица, снял рубашку.

Ох, ну так нечестно! Сверкать тут передо мной мускулистым торсом – это удар ниже пояса, во всех смыслах – вынуждена признать к своему стыду. Я завороженно смотрела на атласную кожу, которая отзывалась мягким деликатным блеском в ответ на поглаживание света свечей. Широкие плечи, играющие упругие мышцы. Так и хочется погладить ладонями!

– Можно не только смотреть, – вторил моим мыслям Кассиан.

Вкрадчивый голос искушающе тек прямо в сердце. Я и в самом деле сделала шаг вперед, чтобы коснуться мужа, но в этот момент…

– Таааам мыыышь! – опрометью промчавшись по комнате, мой фамильяр вскарабкался на мага, будто он был деревом.

– Поцарапан в первую брачную ночь, – морщась, отметил Кассиан. – Все, как и положено, но почему-то имеется чувство, что меня злостно обманули!

– Зато теперь твоя мужская репутация вне опасности, – съязвила я. – Можешь завтра ходить и всем показывать эти следы от страсти! Даже курам!

– Признаться всем, что в первую ночь меня поцарапал кот? – маг усмехнулся. – Нут уж, спасибо, точно не так поймут!

– Ну, Кактуся, – я перевела взгляд на распушившегося кота. – Где ты увидел мышь?

– Под кроватью ссссидит! – он ткнул лапкой в брачное ложе.

– А с чего ты ее испугался? – полюбопытствовал мой муж.

– Как это? – у того даже усы задрожали. – Я же не уличный бомж, живущий на помойке! Я нассстоящий кот! Я фамильяр! Я… – задохнулся от возмущения. – И вообще, вдруг она куссссается? Или болезни разносссит? Или…

– Валерьяныч, не обижай бедную мышку, – перебила я, опустившись на колени и заглянув под кровать.

А вот и мышка. Маленькая совсем, сидит и умывает острую мордочку лапками. На меня в ответ глянули бусинки глаз. А, почувствовав токи магии от этой малышки, поняла я – не простая крошка. Что ж, тут ей самое место тогда!

– Она совсем крошечная, Кактуся, – встав, сказала фамильяру. – Тебе нечего бояться.

– А ты хорошо посмотрела? – Кассиан усмехнулся. – Может, проверишь еще раз, для надежности?

Кажется, кому-то понравилось любоваться моей кверху торчащей попой.

– Да-да-да-да! – поддержал мага кот. – Обязательно надо проверить еще раз! А еще лучше взять метлу и выгнать этого грызуна прочь!

– Выгнать надо было кое-кого другого, – стрельнула глазками в мужа. – А вот мышка останется. Теперь всем спать! И только попробуй, – предупредила мага, который явно с энтузиазмом начал расстегивать пуговки на брюках, – снять штаны!

– И что, мне в них спать?

– У тебя же есть домашние штанишки? Покопайся в той сотне сундуков, что привез с собой, там наверняка что-то подходящее найдется, – открыла свой чемодан и достала ночную сорочку.

– Какая прелесть! – глазки Кассиана заблестели, скользя по розовому полупрозрачному шелку.

– Подарок мачехи, – пробормотала я, скептически глядя на нескромную тряпочку – тут декольте до колен!

– Надо будет сказать ей спасибо, – мурлыкнул муж.

– Нет уж, – начала копаться в вещах в поисках чего-то более приличного. – Эта вобла злющая и вредная. О, моя любимая! – я вытащила старую пижамку с солнышками и по тому, как скривился маг, поняла – это то, что надо.

Переодевшись в ванной комнате, высунула нос в комнату. Кассиан уже лежал в постели. И чего мне опасаться? В самом деле, я не трусиха! Вздернула нос повыше и прошествовала к постели – с таким видом, будто делала это уже тысячи раз.

– Ну, поговорим? – муж повернулся на бок и улыбнулся, когда я нырнула под одеяло.

– О чем? – осведомилась с опаской.

– О тебе, – предложил с энтузиазмом. – Расскажешь о себе?

– Хороший вопрос мужа жене! – фыркнула я. – Поздновато немного для этого, не находишь? Это из репертуара первого свидания скорее уж.

– У нас все немного не как у нормальных пар, ну и пусть!

– Мы вообще не пара.

– Как это? Мы в одной постели лежим, ведьмочка!

– Это легко исправить, – намекнула прозрачнее некуда.

Может, еще не поздно спуститься в гостиную – за кочергой? Как-то сны крепче будут, если она рядом будет стоять, готовая в случае необходимости отразить нападение неприятеля, так сказать.

– Сразу репрессии, – вздохнул Кассиан. – Я еще и нарушить ничего толком не успел.

– Ага, значит, нарушения в планах? – прищурилась с подозрением и натянула одеяло до подбородка. – Только попробуй попробовать!

– Вот как вас женщин понять? – маг нахмурился. – Пристаешь – репрессии, не пристаешь – обиды. Знаешь, как это сложно для мужской психики?

– Можем все упростить, – я приподнялась и прижалась к нему, уложив на спину.

– Обожаю, когда все просто, – промурлыкал довольно.

– Замечательно! – нежно улыбнулась и, перегнувшись через мужа, задула свечку на прикроватной тумбочке. – А теперь самое простое – давай спать! Спокойной ночи!

Стараясь не хихикать, легла на своей половине и накрылась одеялом.

– Точно говорят, хорошее дело браком не назовут, – недовольно пробурчал Кассиан.

– Раньше надо было думать, – фыркнула в ответ и с удовольствием зевнула. – Спокойной ночи!

Огонь, свернувшийся рубиновым змеем в объятиях очага, наполнял гостиную темнотой цвета жженого сахара. Сонные тени плавно покачивались по углам, как водоросли в стоячей воде пруда, который постепенно зарастал ряской. Голыми ступнями я ощущала, как продавливается под ногами ворс ковра.

Перед камином стояло старое папино кресло – то самое, которое мама перенесла в свою комнату после его смерти и никому не позволяла к нему прикасаться. Я видела макушку того, кто сидел на нем. Пламя рыжими искорками подсвечивало волосы, задавая мне загадку.

– Папа?.. – позвала тихо, но ответа не последовало. – Гриэр?

– Привет, сороконожка, – от этого голоса сердце сжалось в тоске.

– Так скучала по тебе, – сказала, подойдя к брату. – Почему ты так редко мне снишься? – вгляделась в лицо, в котором помнила каждую черточку, но особенно любила глаза – такие добрые, выражающие все мысли Гриэра.

– Прости, сороконожка, – во взгляде протаяла вина и любовь. – Здесь свои законы.

– У тебя все хорошо? – я села на ковер, спиной к очагу.

– Да, а вот у тебя – нет.

– Что это значит? – озадаченно склонила голову на бок, хмурясь.

– Зря ты сюда приехала, Эля, – глаза брата наполнились тревогой. – Уезжай, или…

– Или что?

– Быть беде, сороконожка.

– Я не понимаю, объясни!

– Нет времени, – он вцепился в подлокотники.

Но они вдруг превратились в шипящих змей и обвили его руки.

– Беги от нее, Эля! – выкрикнул брат.

Вокруг вдруг поднялся невообразимый шум – воздух наполнился хлопаньем крыльев и громким карканьем ворон, напоминающим надсадный кашель. Они били Гриэра по лицу, пикируя на него из тьмы под потолком – той самой тьмы, из которой кто-то смотрел на меня, царапая душу жадным взглядом, полным зависти и злости.

– Не троньте его! – я вскочила и попыталась отогнать ворон.

Но они набросились и на меня тоже. Закричав, прикрыла лицо руками, чувствуя, как острые когти на их лапах полосуют кожу, а клювы норовят оторвать пальцы.

А потом по ушам саданул звон. Такой громкий, что все вокруг разлетелось на осколки, словно написанная на стекле картинка.

***

Я открыла глаза и увидела сонного Кассиана.

– Что происходит? – ошалело уставился на меня.

Хотела спросить, о чем говорит муж, но поняла – звон до сих пор слышно. Он был не во сне. А, кажется, знаю, кто это! Приподнялась и увидела на полу зеленую змею. На приподнятом хвосте у нее была надета жестяная кружка – оттуда и шел ужасный шум благодаря змеиной трещотке.

– Привет, Шашечка! – я улыбнулась змейке. – И тебе с добрым утром!